Женщина перемен - читать онлайн книгу. Автор: Алла Холод cтр.№ 36

Максим замечал перемены, происходящие во мне. Не знаю, как он их истолковал, но я так и не призналась ему, что посещала «Белую лилию». Мне очень хотелось рассказать обо всем Семену, все-таки он профессионал, бывший милиционер, но тогда пришлось бы открыть ему все то, что я до сих пор утаивала от Максима, а решиться на это было почти невозможно. Семен не удержится и поделится с лучшим другом, в этом можно было не сомневаться. И что тогда? Не сочтет ли Максим мое поведение предательским? О смерти своей давней знакомой я сказала ему в двух словах, не упомянув ни ее имени, ни обстоятельств, при которых об этом узнала. И все же Максим стал смотреть на меня какими-то другими глазами. Ни о чем не спрашивал, но смотрел по-другому. В середине декабря он заявил, что на новогодние каникулы мы едем в Таиланд. Интенсивный курс тренинга заканчивался как раз в конце декабря, и я вполне могла ехать, однако привычной радости почему-то не испытала. Илья на праздники должен был отправиться домой, в Москву, Аня, настроение которой заметно улучшилось, собиралась посетить подругу в Питере. Я все равно осталась бы одна, без компании людей, с которыми в последнее время меня объединяли некие общие интересы. Но мне все же было как-то не по себе, словно я уезжаю, бросая дома тяжелобольного.

— У Панюковых юбилей, пять лет со дня свадьбы, хотят отпраздновать это дело вместе с нами. Как-то неудобно отказывать. Что ты об этом думаешь? — спросил Максим, по тону которого можно было понять, что решение на самом деле уже принято.

— Я не против, — выдавила я, снабдив ответ улыбкой, которую кое-как смогла изобразить на своем лице, — вместе так вместе. Но почему пять лет? Мне казалось, они живут дольше.

— Живут — да, а поженились именно пять лет назад, — объяснил Максим. — Но мне кажется, что Семе просто хочется праздника, не важно, по какому поводу.

На самом деле мне было все равно. Я думала о другом. О Полинке, которая пришла в домишко на Базарной горе с бутылкой текилы и коробкой японских деликатесов. Она позвала меня, потому что хотела о чем-то рассказать. О чем-то важном. Настолько важном, что это стоило ей жизни. Как все это произошло? Она ждала меня к семи, но кто-то явился в дом раньше. Совсем ненамного раньше. И этого кого-то Полина знала, раз не побоялась впустить в дом. Вряд ли это был ее муж, от которого она спряталась. Это был кто-то, с кем она собиралась поговорить до меня. Либо кто-то, явившийся неожиданно. Тело лежало в маленькой спальне спиной к входной двери. Значит, убийца мог войти неслышно и напасть внезапно, но тогда у него должны были быть ключи от входной двери. Кто ее определил в этот дом? Почему жившая в комфорте Полина сделала такой странный выбор? Наверное, следствие сейчас задается теми же вопросами и все проверяет. Чего следователь не знает, так это того, что в доме был Илья. Правильно ли я сделала, скрыв эту информацию? В тот момент, когда мой взгляд, полный ужаса, был прикован к женской ноге, вывернутой совершенно неестественным образом, Илья подкрался ко мне бесшумно. Где он был до этого? Вошел в дом вслед за мной, воспользовавшись, как и я, открытой дверью? Или уже находился в доме в тот момент, когда я туда вошла? Почему я безоговорочно поверила ему? По одной только веской причине, что у него нежное лицо? И я тайно надеялась получить от него нечто запретное? Ответа на этот вопрос у меня не было.

Потом я начинала думать о Роберте, молодом адвокате, который выпал из окна съемной квартиры. О Валентине, которую, как и Полину, задушили… Интересно, ее задушили таким же способом? Если да, то для следствия это могло стать очень существенным фактором, а вовсе не домыслами доморощенных сыщиков, как утверждал Илья. Даже я, не специалист в области криминалистики и уголовного права, понимаю, что между убийствами двух женщин, возможно, есть связь. И эта связь — так называемый modus operandi, или «образ действия» преступника. Для вдумчивого, грамотного следователя это вовсе не пустые слова. Так почему же Илья так старательно отговаривал нас с Аней от посещения следственного комитета?

В этих мыслях пролетели дни приготовления к Новому году. Я пригласила Аню отметить наступающий праздник в итальянский ресторанчик, настояла на том, чтобы самой заплатить по счету, и мы с удовольствием лакомились пастой с изысканным соусом из морепродуктов, жареной рыбой и дорогим красным вином. Я стала замечать, что все реже посещаю винные отделы супермаркетов. Я по-прежнему пила, но совсем не так, как раньше. Мне уже почти не требовались коньяк или виски, я вполне могла выпить сухого красного вина, остаться при этом совершенно трезвой и не помышлять ни о чем другом. Впрочем, праздновать победу было рано. Илья поздравил меня с Новым годом дружеским эсэмэс-сообщением, к которому не смог бы придраться даже ревнивый муж. Я знала, что в середине января он вернется в город и мы встретимся.

3 января мы вместе с семейством Панюковых сели на рейс до Шереметьева, и в аэропорту меня снова посетило ощущение, словно я оставляю дома без присмотра больную кошку или собаку. Мне казалось, что я не имею права на этот отдых, что от моего присутствия в городе что-то зависит. Но среди живых не было нуждающихся во мне. Если таковые и были, то только среди мертвых.

Пхукет встретил нас ослепительным солнцем, нешуточной жарой и неповторимым тайским ароматом, в котором смешаны запахи моря, острых специй, фруктов и тропических цветов. В январе на Пхукете сухой сезон, а я люблю проливной азиатский дождь, который, бывает, встает здесь стеной, не давая глазу различить даже то, что находится на расстоянии нескольких метров. И эти неутомимые потоки небесной воды создают шум, приятнее которого для меня из всех звуков, дарованных природой, только шелест морской волны.

На этот раз я не участвовала, как обычно, в выборе курорта и отеля, Максим преподнес все дело так, будто Панюковы приглашают нас присоединиться к ним в праздничной поездке. Однако облюбованный якобы Панюковыми район Ката был моим любимым местом на Пхукете. Равно как и расположенный прямо на берегу Андаманского моря отель, в котором мы с Максимом уже бывали. В Таиланде все пляжи общественные, и этот отель мне нравился именно из-за его расположения: роскошный, широкий и длинный, удаляющийся на несколько километров пляж начинался сразу за территорией отеля, вернее, гостиница плавно перетекала в него, будто этот пляж — ее собственный, частный. И все это было не на отшибе, куда нужно обязательно добираться на такси, а в самом центре курортной зоны, где множество магазинчиков и фруктовых рынков, два алкогольных супермаркета, рестораны, кафе и ювелирные лавки, торгующие жемчугом. Отсюда легко было добраться в любую точку Пхукета. Максим ворковал, беспрерывно касался меня, что-то шептал, словом, вел себя так, как не вел уже давно. В первый же вечер, когда мы, уставшие после перелета, нашли в себе силы лишь разок окунуться в море и по-быстрому поужинать без особенных изысков в ресторане отеля, мой Максим повел себя не как вымотанный муж с многолетним стажем, а как молодой ненасытный любовник. Засыпая после его старательно исполненных ласк, я подумала о том, что этот отпуск случился неспроста. Мой муж почувствовал, что я ускользаю от него. Пока незаметно, по чуть-чуть, пока признаки моего отдаления были лишь косвенными, но до его острого, ревнивого мужского обоняния самца и владельца самки уже дошел подозрительный запах моей обновленной сущности, которая, быть может, уже успела подпустить слишком близко к себе чуждую и опасную особь другого пола.