Женщина перемен - читать онлайн книгу. Автор: Алла Холод cтр.№ 11

Я пошла по адресу, не будучи уверенной даже в том, что вообще решусь зайти внутрь. Но оделась на всякий случай строго и дорого, чтобы не производить впечатления дурехи, готовой отдаться на охмурение первому попавшемуся шарлатану. Не стану скрывать, что примерно за пять минут хода до нужного места я стала испытывать волнение, и это давно забытое ощущение подняло из глубин моей памяти воспоминание о минутах, предшествовавших выходу на сцену. Я всегда волновалась, но это было живительное чувство. Мое волнение не было страхом того, что я забуду свою партию или перепутаю мизансцену. Оно было совсем иной природы: оно с бешеной скоростью гнало кровь, вводило меня в особое состояние, предшествующее главному моменту — погружению в мир спектакля. На сцене я уже находилась словно под воздействием наркотика, я была в другом мире. Идеальном, совершенном. Мое волнение было предчувствием необыкновенно сладкого и восхитительного погружения в этот мир. Когда я перестала выходить на сцену, вместе с этими волшебными ощущениями из меня стала уходить жизнь.

Слабый отблеск давно забытого чувства смутил меня. Я прогнала щекотнувшую меня глупую надежду и стала с недоумением осматриваться: дома с нужным номером на улице Орджоникидзе не было. Я прошлась вдоль улицы несколько раз, прежде чем поняла, что между 12-м и 14-м домами есть тропинка, ведущая куда-то вглубь двора. Там и приютился особнячок 12 «а», как было указано в Полинкиной записке. Я ступала по свежевыпавшему снегу осторожно, как ходят, когда стараются не шуметь. Внезапно я ощутила, что к этому небольшому двухэтажному особнячку манит какая-то невероятная сила.

Здание было сложено из кирпича двух цветов — серого и желтого. Отдельные вставки по углам дома и вокруг окон были фигурными, с претензией на какую-то архитектурную мысль. Крыша имитировала черепицу, на ней красовался декоративный флюгер с игривым петушком. В детстве у меня была любимая книжка, она называлась «Площадь картонных часов». Я была совершенно очарована даже не самой историей про картонных человечков, проживающих в картонном городе, и их взаимоотношениями с обычными людьми. Меня завораживали иллюстрации. Я могла подолгу разглядывать какой-нибудь картонный домик с фонарем перед закругленной входной дверью, шторы на окошке и мотылька, вьющегося перед светильником. Девочкой мне казалось, что жилища картонных человечков олицетворяют уют, тепло и безопасность настоящего дома. Я могла часами просиживать над книгой, представляя себе внутреннее убранство этих домиков, витающие в них вкусные домашние запахи. Внезапно на меня нахлынуло детское воспоминание. Нет, особнячок не напоминал иллюстрации в детской книге, но было в нем нечто неуловимо притягательное, что напомнило мне о ней. То ли входная дверь со слегка скругленной верхушкой, то ли форма окон, то ли свет, пробивающийся сквозь плотные шторы. Мне вдруг отчетливо представилось, что там, за этими мягкими занавесками, тепло и уютно, там мягкие ковровые дорожки и тусклые светильники на стенах. Там удобные кресла, пальмы в кадках и пахнет кофе с корицей. И словно в подтверждение моих мыслей в одном из еще не зашторенных окон загорелся свет, и я увидела вошедшую в просторный кабинет женщину, а за ней еще одну. Обе были без верхней одежды. Одна из женщин подошла к стоящему на столе компьютеру, другая открыла дверцу шкафчика и принялась что-то искать. Через несколько секунд она поставила на стол чашки и вазочку, в которую вытряхнула из пакета печенье. «Сейчас они будут пить чай или кофе», — подумала я, и мне вдруг стало ужасно одиноко в этом чужом дворе.

Я решительно извлекла записку, которую мне оставила Полина, и стала нажимать на кнопки телефона.

— Альбина Николаевна? — решительно начала я, когда мне ответил мягкий женский голос.

— Да, я вас слушаю.

— Ваш телефон мне дала Полина Самохина, моя старая приятельница, она передала и записку для вас, — на одном дыхании выпалила я. — Мы могли бы с вами встретиться?

— Минуточку, я посмотрю свое расписание, — ответила женщина. — Завтра в два вас устроит?

— В принципе, да, — разочарованно пробормотала я, но тут же спохватилась. — Но мне бы очень хотелось прийти к вам сегодня. Это возможно? Дело в том, что я нахожусь рядом с вами.

— А завтра вы уже не сможете прийти?

— Смогу, если не передумаю…

— Я вас поняла, — отозвалась Альбина Николаевна. — Рядом — это где? Вы знаете, сколько вам нужно времени, чтобы дойти до нас?

— Я во дворе, я уже пришла, — призналась я. — Если у вас есть свободная минутка…

— Хорошо, — сказала моя собеседница, — я сейчас открою вам дверь, подходите к крылечку.

Я нажала отбой и с неистово колотящимся сердцем зашагала к дверям дома номер 12 «а». Через минуту дверь открылась, и меня пустили внутрь.

Альбина Николаевна благоухала «Герленом», но это все, что я смогла о ней понять. Голос у нее был очень «взрослый», хорошо поставленный, с властными интонациями, но осанка и движения выдавали молодую женщину. Альбина Николаевна завела меня в гардеробную, достала плечики и протянула руку к моей меховой куртке.

— У нас тут чужих не бывает, — улыбнулась она, — можете не волноваться. Мы все здесь раздеваемся.

Одежды в гардеробной было немного: на плечиках висело несколько женских и мужских пальто, пара фирменных спортивных курток, чей-то белый норковый полушубок. Все вещи были дорогими, это бросалось в глаза.

— Сейчас нет групповых занятий, они начнутся через час, поэтому народу у нас немного. Но лучше запомните, где вы повесили свою одежду, потому что скоро придут люди, и вы будете долго искать.

Я повиновалась.

— Групповые занятия у нас проходят на втором этаже, — продолжала Альбина Николаевна, — а индивидуальные собеседования и консультации — здесь, на первом. Следуйте за мной.

Внутри особнячка все было именно так, как я себе и представляла, стоя во дворе. Мягкие ковровые дорожки, светлые ненавязчивые обои, изящные бра на стенах. По обе стороны коридора располагались двери кабинетов. Они перемежались небольшими холлами, в которых стояли кресла и напольные растения. Я насчитала три таких холла, ибо Альбина вела меня в самый дальний конец особняка. Наконец мы остановились перед запертой дверью, моя спутница вынула из кармашка пиджака пластиковую карточку, вставила ее в электронное устройство и посторонилась, пропуская меня внутрь.

— Прошу вас, располагайтесь, — сказала она.

Кабинет у Альбины оказался светлый и уютный. У окна раскинулась огромная пальма ховея, она занимала очень много пространства, но хозяйку кабинета это, видимо, не смущало. Пальме здесь наверняка была отведена своя особенная роль. У Альбины Николаевны был письменный стол с ноутбуком, но судя по идеальной, чуть ли не девственной чистоте, царящей на нем, она пользовалась им не слишком активно. В противоположном от окна углу стоял стеклянный чайный столик необычной формы с двумя мягкими креслами, Альбина Николаевна указала мне на одно из них.

— Вы пришли несколько неожиданно, — сказала хозяйка кабинета, — поэтому я попрошу вас несколько минут подождать, пока я сделаю телефонный звонок.