Стальной подснежник - читать онлайн книгу. Автор: Дана Арнаутова cтр.№ 62

Он вытянулся и шутовски отдал честь, приложив к сердцу руку с кружкой шамьета. Эйнар, скривившись, прошел мимо, чувствуя себя правым, но почему-то все равно ослом.

* * *

— Тибальд?

Кого-кого, а сержанта Мерри Ло не ждала и невольно насторожилась. Что бы ни успел рассказать ему капитан, вряд ли его друг встанет на сторону Ло. Если, конечно, Рольфсон посчитал нужным что-то ему рассказывать.

— Доброго вечера, миледи, — невинным тоном проговорил Мерри и выставил перед собой двумя руками кружку, словно прикрываясь ею от Ло. — А я вам шамьета принес!

— Тибальд… — устало сказала Ло, глядя в честные-пречестные, все понимающие глаза сержанта. — Не хочу вас обидеть, но шли бы вы отсюда… с этой кружкой вместе. Не вводите меня в искушение запустить ею в стену.

— В стену не надо, — просительно вздохнул сержант, плавно, как большой кот, перемещаясь к столу и присаживаясь прямо на него. — Я эту кружечку двадцать лет с собой таскаю, еще из дома. Правда, если вам от этого полегчает, то давайте, что поделать. Посудина — она и есть посудина, это не сердце разбить.

— Да вы философ, Тибальд, — горько улыбнулась Ло, принимая протянутую кружку тоже двумя руками, чтобы в самом деле не уронить. — Благодарю…

Она пригубила сладкий шамьет, который толстые стенки сохранили горячим. Тибальд ответил улыбкой и пожатием плеч:

— Самую малость, миледи. Из университета меня, правда, выгнали задолго до окончания курса, но любому сержанту после дюжины лет службы можно выдавать мантию философа и кафедру.

Он молча смотрел, как Ло пьет, и под этим снисходительным теплым взглядом ее настороженность таяла.

— Это мой муж вас прислал парламентером? — прямо спросила Ло, допив шамьет до горчащего осадка на дне. — Неужели хочет вернуться с извинениями?

— Ни в коем случае, миледи, — ухмыльнулся Тибо. — Как можно? Эйнар-то? Он скорее собственной портупеей удавится, чем уступит, если правым себя чувствует. Знаете, когда боги раздавали смирение да покладистость, наш капитан в другой стороне нашел склад с упрямством и нагреб, сколько смог унести. Только вот сдается мне, миледи, что не в одиночку он тот склад потрошил.

— Правильно вам сдается, — кивнула Ло, возвращая остывшую тяжелую кружку. — А раз так, вы и сами все понимаете. Если капитану не нужен мир, то мне тем более. Лучше скажите, вы поможете мне принять вольфгардцев?

— А они, значит, к вашей семейной войне касательства не имеют? — лукаво прищурился Тибальд.

— Вот именно, — мрачно, но твердо отозвалась Ло. — Что бы я ни думала о вашем приятеле и моем дражайшем супруге, он дорвенантский офицер, а это дорвенантская крепость. И я не позволю ни одному северному волчаре говорить, что мы плохо приняли послов. Но два дня на подготовку…

Она вздохнула, сплетая пальцы на колене, и взглянула на Тибо. Тот кивнул:

— Это вы правы, миледи. Времени маловато. А главное, у нас-то никто не знает, как таких высоких господ принимать положено. Это ж не ревизия из столицы, которую надо только напоить получше да Торунн с Дагни вовремя под бок сунуть. Ох, простите…

Виноватым он вовсе не выглядел, смутившись только ради приличия, и Ло усмехнулась.

— Думаю, этих тоже напоить не помешает, — ответила она с той же откровенностью. — Хотя вряд ли они себе позволят лишнее на чужой земле. И девок я им подкладывать точно не буду. Но без вас мне не обойтись. Крепость нужно вычистить, подготовить комнаты и купальню. Нужны люди…

— Сделаем, миледи, — просто ответил сержант, поднимаясь. — Вы только скажите, что именно. Парни у меня, правду сказать, простоваты, зато послушные и работящие. Под вашим приглядом да с моим добрым крепким словом в придачу и за два дня управимся. Только нам бы еще Молли уговорить, чтоб не брыкалась. Велите ее сюда позвать?

— Сама схожу, — решительно поднялась Ло. — На кухне о кухонных делах говорить проще.

— Как изволите, миледи, — поклонился Тибальд с удивленно-веселой ухмылкой. — Тогда я вас хоть провожу. А если разрешите совет… — он дождался нетерпеливого кивка Ло и с заговорщицким видом произнес: — Я вперед пойду, а вы не торопитесь, прогуляйтесь помедленнее. Молли у нас дама строптивая, но я к ней ключик знаю. Не подумайте чего! Она ведь и правда Эйнара чтит и уважает. И если узнает, что надо ради его чести постараться, — наизнанку вывернется. Вот я с ней и потолкую чуток, пока вы до кухни дойдете.

— Благослови вас Пресветлый, Тибо, — улыбнулась Ло. — Идите.

Проводив сержанта взглядом, она подошла к окну, уже привычно выглянув из-за занавески. Во дворе смеркалось — с каждым днем близился Зимний Солнцеворот, и вечером солнце все раньше пряталось за верхушки гор. Еще пару месяцев светлое время будет сокращаться, а потом колесо мироустройства замрет самой темной ночью в году — и так же медленно покатится к лету, добавляя минуты и часы уже к дню. Странно и тоскливо думать, что Ло вполне может этого и не увидеть. Несправедливо…

Но разве знал хоть кто-то из ее погибших друзей, что не встретит следующего восхода? Неизвестность собственной судьбы — великое благо. Только люди живут так, словно они вечны. Ссорятся, не думая, что помириться могут и не успеть. Теряют драгоценные минуты, не говорят самые важные слова… Ло вздохнула. Она не сержант с двенадцатью годами службы, но иногда хватает нескольких минут, чтобы понять такие вещи. Обычно это страшные минуты. Или даже последние…

Отбросив тяжелые мысли, она вышла из комнаты, прошла слабо освещенным коридором и спустилась вниз, попутно намечая порядок работы на завтра. Драгоценный супруг, его светлость Кирпич, даже не подозревает, сколько всего нужно, чтоб его крепость превратилась в место, где не стыдно принять вольфгардского вельможу! Оба жилых этажа придется отмыть щелоком и натереть воском полы, перила и лестницу. Убрать спальни для гостей, вычистить в них камины и приготовить постели. Хватит ли одеял и подушек? Есть ли вообще кровати в должном количестве? Если нет, придется брать их из казармы. А свечи? А тазы для умывания и душистое мыло? Горячее вино с пряностями на ночь, салфетки для стола… И уборную привести в порядок! И в коридорах повесить лампы!

Ло мысленно застонала, преступно желая клятому вольфгардскому послу свалиться с лошади и свернуть шею. Хотя нет, тогда она не узнает, что ему было от нее нужно! Пусть сломает руку или ногу. Говорить ему это не помешает, а продвижение посольства замедлит. У нее будет время подготовиться…

До кухни она дошла в мрачнейшем настроении, твердо зная, что, если экономка попытается взбрыкнуть, как говорит Тибо, Ло ее саму подаст вольфгардцам главным блюдом. Как печеного поросенка, с яблоком во рту! И пусть северяне только попробуют отказаться!

Между прочим, это у них лет двести назад во время очередной междоусобицы некоего побежденного ярла убили, изжарили целиком и подали на пиру его же соратникам, предложив выбирать: отведать мяса предводителя или лишиться головы. Историк утверждал, что из нескольких дюжин отказались всего шестеро, то ли побрезговав человечиной, то ли предпочтя сохранить верность вождю ценой жизни. Победитель велел казнить всех, кроме этих шестерых, заявив, что предатели и людоеды недостойны его милости. При всей неприязни к северянам Ло не могла не оценить подобный подход к вопросам чести. Хотя, возможно, ярл-победитель просто не решился оставлять в живых столько опозоренных врагов. Удача переменчива, можно ведь и самому оказаться следующим блюдом…