Золотой ключ, или Похождения Буратины - читать онлайн книгу. Автор: Михаил Харитонов cтр.№ 94

– У них свинец есть, – тихо сказал он. Джо отметил про себя это «у них»: похоже, пилот служил шерстяным за страх, но не за совесть. Впрочем, его куда больше заинтересовала информация.

– Свинец? Вот прямо огнестрел? На тесла-машине? – уточнил он. – Вы что, совсем дефнулись?

Хорёк как-то хитро наморщил нос. Это можно было понять в смысле «ах, если бы», а можно и в смысле «всё сложно».

Педобир тем временем завершил песнопение, величественно рыгнул, окропил тарелку и благословил предстоящий полёт. Его помощник, небольшой павиан, захлопотал, складывая походный алтарь.

– Тапа! Албарс! – донеслось откуда-то из-за летающей миски. – Пачиму нэ в кабинэ?

– Пашлы, – приказал Тапа хорьку. Тот судорожно кивнул и суетливой рысцой побежал к невидимому отсюда люку.

– Ни пуха! – крикнул вслед Неуловимый, но ответа не дождался.

Из маленькой красной будки рядом со взлёткой вышел техник-водосвин, спокойный, уверенный в себе. Увидев Джо, он не удивился – до такой степени, что у Неуловимого даже закралась нелепая мысль, что техник его каким-то образом узнал.

– Здрасьте, – сказал техник. – Проверка, что ли? Документы покажи.

В этот момент изображение пошло рябью, съёжилось и погасло.

– Ну вот, собственно, и всё, – вздохнул Неуловимый. – Дальше ничего интересного. Улетели соколики.

Тораборский Король встал с кресла. Его босые ноги утонули в глубоком, по щиколотку, ворсе ковра. Бесшумно ступая, он прошествовал к бару, загребая воздух раздувающимися полами халата. Неуловимому пришло на ум библейское выражение «воскрылия риз», и он тихо хихикнул.

– Тебе налить? – спросил Король.

– Коньячку бы настоящего, не клоповного, – попросил Джо. – Хеннесси хорошо. В прошлый раз у тебя столетний был изумительный.

– Так то было в прошлый раз, – с сожалением сказал Король. – Между прочим, столетних коньяков не бывает. В бочке коньяк живёт лет семьдесят, ну восемьдесят. Потом крепость падает совсем неприлично. Тот Хеннесси был шестидесятилетний. Просто хорошая лоза, удачный год… а главное – хранил правильно.

Джо открыл было рот, чтобы что-то сказать, потом внезапно рассмеялся.

– Убедительно ты это – лоза, год, хранил… – он крутанулся на высоком вертящемся стуле. – Я чуть не поверил.

– Я имел в виду память, – заметил Король. – Ты же знаешь, при… – он прищёкнул пальцами, ловя слово, – при реактуализации воспоминание перезаписывается.

– Скорее, наслаивается, – не вполне согласился Джо. – Подключаются другие воспоминания, фантазия всякая. Знал бы ты, чем сознание закрывает дырки от лоста…

– Ну примерно понимаю, – Король кивнул. – В общем, я со своей памятью обращаюсь бережно. Например, сейчас Хеннеси как-то на ум нейдёт, уж извини. Значит, и пробовать не буду. Сегодня у меня настроение скорее винное. Может быть, vin de la comète? Могу предложить токайское одиннадцатого года. Пробовал его на дегустации у Харди Роденштока в девяносто восьмом. У него потрясающий финиш, ты оценишь.

– Ты, кажется, тогда был мусульманским отморозком? – осведомился Джо.

– И создавал Всемирный фронт борьбы против евреев и крестоносцев, – с удовольствием закончил Король. – Так как насчёт токайского?

– Пожалуй, нет, – решил Неуловимый. – Меня вино почему-то бодрит, а сейчас это несколько не в тему. Можно «Гиннесса»? Только настоящего, ирландского.

– Никогда не пил, – с сожалением признал Король. – Или пил, но не впечатлился… ладно, что-нибудь придумаем.

Пышная трёхцветная кошка забралась на сервант, полный колючего на вид хрусталя, обвила стоящий на нём мраморный бюст Вольтера, посмотрела на Неуловимого блудливыми глазами и облизнулась.

– Чего тебе, Маркиза? – спросил Король. – Жрать хочешь?

Кошка презрительно прищурилась, накрыла хвостом нос и задремала. Его Величество посмотрел на неё с понимающей грустью, запустил руку в густой мех на животе и чем-то щёлкнул.

– Подзаряжается? – догадался Неуловимый. – В бюсте индуктор?

– Ага, – вздохнул король. – Старая модель, ещё без тесла-приёмника. Не помню даже, когда таких делали. В конце двадцать первого, кажется. Они тогда снова в моду вошли. Дурацкое было время… Но ты уверен, что вы с Чиполино всё сделали как надо?

– Всё должно работать, я проверял, – повторил Джо.

– Должно работать? Мне не нравится такая формулировка. Скажи-ка это по-людски.

– Сундук… героль ув… – начал было Джо и запнулся.

– Вот именно, – заключил Король. – Чем хорош людской, так это грамматикой и лексикой. Там нет ненужных слов. Вроде слова «работать». Есть слово «подчиняться». Которое ты был вынужден использовать. А грамматика не позволяет вилять. Ну-ка ещё раз. Кому подчиняется сундук? Ам’аль!

– Дайте подумать, я на людском давно не говорил. Сундук героль Тарзан ув Тарзан. Сундук круа Джо ув га’виал… гм, не то… Га’ан шем’Тора-Бора.

– Говорят, Каин убил Авеля за уточнение, – король сделал вид, что улыбнулся. – Но, в общем-то, ты прав. Шерх ан’стопицот, – Его Величество нахмурился, бюст с кошкой исчез вместе с сервантом, а на их месте образовалось что-то неопределённое.

– Ваше Величество, – Неуловимый посмотрел суверену в глаза, – мы сделали всё, что могли. Это должно работать. Следующей же ночью я попытаюсь выйти на связь.

Король наконец заметил отсутствие серванта и лёгким движением брови поставил на это место старое пианино «Стейнвей» – с откинутой крышкой и костяными пожелтевшими от времени клавишами.

– Не нужно, – сказал он. – Пусть Тарзан получит, что хотел, и убедится в отсутствии сюрпризов… Я, пожалуй, немного поиграю.

Он присел на выросший из пола вертящийся стул, осторожно потрогал мизинцем «до» субконтроктавы, звука не извлекая. Потом сыграл простую гамму и, наконец, довольно правдоподобно изобразил начало «Венгерского танца».

– Меня этим танцем в музыкалке изнасиловали, – скривился Джо. – Слышать его не могу.

– Извини. Просто у меня с этой мелодией связано, – Король не договорил, внезапно уменьшившись или, может, отдалившись. Комната, напротив, раздвинулась, стены разлетелись в разные стороны. Потом всё исправилось, за исключением пейзажа: теперь они оба стояли на балконе, внизу дремала оливковая роща.

– Вот оно. Как тебе? – спросил Горный Старец. – Южная Франция, год примерно семьдесят третий. Век не помню.

– Франция в семидесятые годы любого века становится именно такой, – поддержал Джо. – Спит. А спящие всегда похожи на себя, независимо от возраста.

– Ты так считаешь? – Король улыбнулся, на этот раз по-настоящему. Небо над рощей посветлело.

– Скажем так: я хотел бы в это верить, – вздохнул Неуловимый. – Можно закурить? Сигару-то я себе как-нибудь намечтаю.