Золотой ключ, или Похождения Буратины - читать онлайн книгу. Автор: Михаил Харитонов cтр.№ 25

Страна Дураков, междоменная территория.

Поздний вечер, переходящий в ночь.

Избушку Баз заприметил метров за триста, сразу в трёх диапазонах. В сером мире коротких волн она светилась розовым – там работало какое-то электрооборудование. В чёрно-зелёном инфракрасном она выделялась ярко-салатовым прямоугольником: от неё исходило ровное тепло. В рентгене она ничем особо не выделялась, хотя под землёй просматривался идущий туда отвод кабеля. Возможно, когда-то в ней находился узел связи или трансформаторная будка.

Спрятавшаяся было луна внезапно высунулась и брызнула воровским светом из-под мимоезжей тучи, рассекавшей небо узким клином. Поверху тучи болтались тёмные колобашки – будто волки расселись на ней и поехали срать. Кот совместил диапазоны, наложив радио на тепло, и волки превратились в тающие продолговатые комки, зато вокруг луны появилось трепещущее гало. Избушку тоже окутало свечение – подрагивающее, зеленоватое.

Базилио настроил микрофоны. Стали различимы звуки святых песнопений и треньканье балалайки.

Кот подумал. Строеньице казалось неопасным. Во всяком случае, никакой явной угрозы от него не исходило. С другой стороны, сам тот факт, что его обитатель не прячется, указывал на то, что на лёгкую добычу рассчитывать тоже не стоит. С третьей, было совершенно непонятно, кто посмел открыто поселиться на нейтральной территории – и почему ни поняши, ни шерстяные не обращают на это внимания.

Кот очень не любил непонятного: от него часто проистекали всякие проблемы. Поэтому он решил потратить немного времени на рекогносцировку, просто чтобы не оставлять у себя за спиной неведомо что.

Приблизившись, Базилио различил, что же именно поют. Низкий, хриплый голос караокал – а скорее даже и караочил – заветный шансон Круга Песнопений Ваенги.

Строеньице стояло на невысоком холме, под которым лежали обломки ветряка. В миллиметровом диапазоне можно было различить еле видимую тропинку, ведущую наверх, однако осторожный кот предпочёл подняться по косогору. Ему почти удалось сделать это бесшумно, только у самой вершины когти со скрежетом соскользнули и комья земли полетели вниз. Кот замер, ожидая какой-нибудь реакции – но песнопение ни на миг не прервалось.

– Снова стою у окна, снова курю, мама, снова, – выводил тяжёлый бас, выделяя святое слово «мама» особенно глубоким профундо, так что кот почти увидел, как неизвестный воскуряет Дочери ладан. – А вокруг – Тишина, взятая за основу… – балалайка тренькнула последний раз и умолкла.

Базилио, хотя и не веровал в Дочку-Матерь, невольно подумал, до чего одарены были древние песнопевцы. Представить себе изделие, чьей генетической основой является Тишина – это было возвышенно и непросто. Но к образу Дочки-Матери такие слова шли.

Впрочем, думать о высоком сейчас было не время. Оставив посторонние мысли, кот нашёл прочную опору, подпрыгнул, перебросил тело наверх и оказался под самой стеной домика. Резко запахло подгнившей рыбой и свежим помётом – видимо, эту сторону обитатель домика использовал как помойку. Кот принюхался. Запах помёта был тяжёлым и непростым. Чувствовалась крепкая медвежатина, но было ещё что-то, не то кроличье, не то лисье. Одно, во всяком случае, не оставляло сомнений: испражнялся мужчина. Об этом свидетельствовала отдушка перегоревшего адреналина и тестостероновая кислятина.

Кот посмотрел сквозь стену в рентгене. Волн нанометровой длины ощутимо не хватало. Тем не менее можно было различить какое-то существо с очень массивным скелетом – раза в два больше самого База. В коленопреклонённой позе оно совершало медленные движения перед сложным металлическим предметом.

Базилио осторожно поднялся и, стараясь не подымать излишнего шума, обошёл по узкой тропинке угол, одновременно сводя восприятие поближе к видимому спектру. Очки стали мешать, и он сдвинул их на лоб. Лунный свет заполнил пустые глазницы, ввинтился в объективы и упал на плоскости фотоумножителей, выбивая из них электроны.

Нарисовалась дощатая дверь с кованым кольцом. Из-за неё доносилось песнопенье Грегория Лепса – трек менее чтимый, чем святые слова Ваенги, но тоже соборно-благословенный.

Дослушав песнь до конца – прерывать святое караоке считалось серьёзным косяком, при случае даже и наказуемым соборно, – кот дёрнул за кольцо. Дверь не поддалась, он дёрнул сильнее, потом сообразил, что она может открываться и внутрь. Тогда он её толкнул – и замер на пороге.

Это была педобирская молельня. Всю противоположную стену занимал многоярусный иконостас. В киотах, освещённых лампадками, покоились распечатки древних изображений Дочки-Матери. Иконы были сотворены, что называется, пиксель в пиксель, с трудом и тщанием. Это была какая-то малоизвестная серия – не популярные среди авторитетов Страны Дураков «машенькина потаёнка» или «ангельская попка веронички клубнички», а файлы из каких-то дальних закоулков Сундука. Черноволосая человеческая девочка – именно это слово приходило на ум созерцателю – сосредоточенно медитировала на софе, раскинув неправдоподобно тонкие ножки. Крохотное отверстие её Святого Лона было целомудренно заполнено каким-то молитвенным предметом – то ли вибратором, то ли иной духовной вещью из тех, что использовали в таких случаях древние. На непривычно узком лице застыл такой истовый, неземной экстаз, что даже Базилио, относящегося к Соборному Культу как к заблуждению, пробрало.

– Да благословит Мать и Дочь тебя приветствует, пресвятой депутат Госдумы Пархачик Викентий Виленович, сохранивший для нас сии святые образы, – почтительно произнёс кот полную ритуальную формулу и поклонился.