Здесь покоится Дэниел Тейт - читать онлайн книгу. Автор: Кристин Террилл cтр.№ 43

Я рассказывал, начиная ощущать неприятную пустоту в животе. О том, как мне рассказали, что я должен буду делать. О том, что делали со мной, если я отказывался. О том, как страшно было, когда я наконец согласился, и насколько хуже стало потом.

– Тот, другой, он все время курил. Если я его выводил из себя, он прижигал меня сигаретой. – Я оттянул ворот и показал круглые следы ожогов пониже ключицы. Я мог показать и настоящие шрамы, да и сросшиеся переломы подтвердил бы любой рентген. – Несколько раз мне ломали ребра. И руку еще.

– Тебя возили в больницу, показывали доктору? – спросил Линч.

Я покачал головой и потер руку – в ней еще жила фантомная боль от раздробленных костей.

– Нет, только шину наложили. Зачем им рисковать.

Чем больше правды я вплетал в свою ложь, тем сильнее выдуманные воспоминания переплетались с настоящими. Темная комната, где я спал на полу на матрасе, была уже не в каком-то конспиративном доме торговцев детьми, а в жилом трейлере в Саскачеване, голос, что кричал на меня, сделался знакомым, стены, обступавшие со всех сторон, стали стенами чулана, где я пытался спрятаться. Металлический привкус страха, обжигающий гортань при звуке ночных шагов в коридоре, стал таким же ярким, как тогда, и скоро слезы, которых я ни разу не пролил из-за себя самого, подступили к горлу из-за выдуманного мной Дэнни Тейта, да так, что стало трудно дышать.

Патрик протянул руку и медленно, осторожно тронул меня за плечо. Это была последняя капля. Я не выдержал. «Плач» – слишком мягкое слово для того, что со мной творилось. Патрик обнял меня одной рукой, но я резко отшатнулся: я был уже не в этой комнате, не с этим человеком, которого знал только как замечательного старшего брата. Я был там, в темноте и холоде, с ней… с ними.

– Дэнни, – сказал Патрик. – Все в порядке. С тобой все в порядке.

Я поднял на него глаза и вспомнил, где я. Вид у Патрика был растерянный и встревоженный, и я уже не сопротивлялся, когда он сжал мне плечо.

– Все хорошо? – спросил он.

Я глубоко вздохнул и кивнул. Теперь я в безопасности. Все в порядке. И эта редкая, очень редкая вспышка искренних эмоций мне сейчас определенно не повредит.

– Я понимаю, это наверняка нелегко для тебя, Дэнни, – сказала Моралес. – Мы очень благодарны за то, что у тебя хватило храбрости рассказать нам все это. Передохни минутку, если нужно.

Я покачал головой и вытер глаза.

– Я хочу с этим покончить. Хочу, чтобы вы их остановили.

Моралес кивнула Линчу, и он спросил:

– Можешь рассказать нам, как ты вырвался от них?

– Они забыли запереть дверь, – сказал я. – Я убежал.

– Когда это случилось?

– Около года назад.

– Почему же ты не стал никого разыскивать? – спросила Моралес. Это был первый ее вопрос за весь день. – Не пошел в полицию?

– Это звучит как обвинение, – сказал Патрик. – Мой брат – потерпевший. Он не обязан оправдывать свои действия.

– Извините. Я не хотела обвинять, – сказала Моралес. – Я просто хочу понять, почему ты не обратился за помощью год назад, до того, как очутился в приемнике для несовершеннолетних в Ванкувере.

– Я боялся, – сказал я, вспомнив свой первый побег и лицо матери, когда она пришла меня забирать. – Для меня эти люди, что меня похитили, были как боги. Они все могли. Я был уверен, что, если расскажу кому-нибудь, кто я, они найдут меня и увезут обратно.

– Даже полиции? – спросила она.

– Особенно полиции. Меня там годами мучили, и полиция ничего не сделала, – сказал я. Почувствовал, как к горлу подступает комок, и попытался проглотить его. – Не нашла нас, не спасла, а я так долго надеялся, что спасет. Никто ни разу не проверил ни дома, где нас держали, ни тех, кто это с нами делал. Я думал, что такое может быть, только если полиция с ними в сговоре.

Моралес вздохнула, и, когда она посмотрела на меня, взгляд у нее стал чуть помягче.

– Мне жаль, что мы не нашли тебя, Дэнни.

– Мне тоже, – сказал я.

– Так что же изменилось, когда ты попал в приемник временного содержания номер восемь? – спросила она. – Почему ты решил открыться?

– Я начал вспоминать, кто я. – Я посмотрел на Патрика. – Начал вспоминать своих родных.

Патрик полсекунды смотрел мне в глаза, затем отвел взгляд и неловко глянул на часы.

– Думаю, на сегодня достаточно.

Моралес нахмурилась.

– Вообще-то у меня остались еще кое-какие…

Патрик встал.

– Он рассказал все, что вам нужно знать о его похищении и жизни в плену. Все остальное несущественно для розыска тех, кто это сделал. Мы можем идти?

Моралес тоже встала и начала застегивать пиджак.

– Мистер Макконнелл, если вы не…

– Агент Моралес, мы и так пошли вам навстречу, – сказал он, – и провели здесь уже несколько часов. Мой брат все еще в тяжелом состоянии, и я вижу, что он уже измучен. Я не хочу перегружать его психику.

– По-моему, Дэнни ясно сказал – он сам хочет сделать все возможное, чтобы нам помочь. – Моралес перевела острый взгляд на меня. – Верно, Дэнни?

– Спасибо, агент Моралес, – сказал Патрик, не дожидаясь моего ответа. – Идем, Дэнни. Поехали домой.

Я встал и вышел из комнаты вслед за Патриком. Я еще мог держаться и с радостью остался бы, если бы это помогло раз и навсегда разделаться с этой частью процесса, но я подозревал, что самому Патрику отдых нужен больше, чем мне. Лицо у него было осунувшееся, в испарине, и я не хотел мешать ему использовать меня как предлог для ухода.

Когда мы вышли в приемную, Лекс отбросила журнал и вскочила.

– Наконец-то? Как прошло? Как ты, Дэнни?

– Нормально, – сказал я. – Устал.

– Все нормально, – сказал Патрик. – Идем отсюда.

Мы подошли к машине, и я оглянулся назад, на здание ФБР. Моралес стояла у двери, смотрела на нас, и при взгляде на нее у меня похолодело в животе, хоть я и не мог объяснить, отчего.

* * *

Лекс села рядом со мной на заднее сиденье и обнимала меня, пока Патрик вез нас домой. Я сдался и прижался к ней. На меня наконец подействовало это все. Взвинченность и усталость – это было неудивительно после того как я проговорил столько часов подряд, обдумывая каждое слово, но вот печаль, сдавившая грудь, застала меня врасплох, а Лекс оказалась неожиданно твердой, при всей своей одуванчиковой легкости. Пусть она обращается со мной как с маленьким, но сейчас мне было хорошо в ее объятиях, в ее обволакивающей мягкости и запахе лавандового лосьона для рук, что лежал у нее в сумочке. Я начинал понимать, почему нормальные люди любят все это.

– Ужасно было, да? – спросила она. – Я даже представить не могу, насколько ужасно.