Робот не отвечал, и Богерт сказал:
– Ну?
– Не вижу никакой ошибки. – Эрби вглядывался в исписанные расчетами листки.
– Вероятно, ты больше ничего предложить не можешь?
– Не буду и пытаться. В математике мне до вас далеко, и… В общем, мне не хотелось бы осрамиться.
Улыбка Богерта была чуть-чуть самодовольной.
– Я так и думал. Конечно, вопрос серьезный. Забудем об этом.
Он смял листки, швырнул их в мусоропровод и повернулся, чтобы уйти, но потом передумал.
– Кстати…
Робот ждал. Казалось, Богерт с трудом подыскивает слова.
– Есть кое-что… в общем, может быть, ты…
Он замолчал. Эрби спокойно произнес:
– Ваши мысли перепутаны, но нет никакого сомнения, что вы думаете о докторе Лэннинге. Глупо колебаться – как только вы успокоитесь, я узнаю, о чем вы хотите спросить.
Рука математика привычным движением скользнула по прилизанным волосам.
– Лэннингу скоро семьдесят, – сказал он, как будто это объясняло все.
– Я знаю.
– И он уже почти тридцать лет директор исследовательского отдела.
Эрби кивнул.
– Так вот. – В голосе Богерта послышалась просьба. – Ты, наверное, знаешь… не подумывает ли он об отставке. Состояние здоровья, скажем.
– Вот именно, – только и произнес Эрби.
– Ты это знаешь?
– Конечно.
– Тогда… гм… не скажешь ли ты…
– Раз уж вы спрашиваете – да. – Робот говорил, как будто это само собой разумеется. – Он уже подал в отставку!
– Что? – с трудом выговорил Богерт и весь подался вперед. – Повтори!
– Он уже подал в отставку, – последовал спокойный ответ, – но она еще не вступила в силу. Видите ли, он хочет сначала решить проблему… хм… меня. После этого он будет готов передать обязанности директора своему преемнику.
Богерт резко выдохнул.
– А его преемник? Кто он?
Он придвинулся к Эрби почти вплотную. Глаза его как зачарованные были прикованы к ничего не выражавшим красноватым фотоэлементам, служившим роботу глазами.
Послышался неторопливый ответ:
– Будущий директор – вы.
Напряжение на лице Богерта сменилось скупой улыбкой.
– Приятно знать, что мои надежды оправдались. Я ждал этого. Спасибо, Эрби.
Эту ночь до пяти часов утра Питер Богерт провел за письменным столом. В девять он снова приступил к работе. Он то и дело хватал с полки над столом один справочник за другим. Медленно, почти незаметно росла стопка готовых расчетов, зато на полу образовалась целая гора скомканных исписанных листков.
Ровно в полдень Богерт взглянул еще раз на последний итог, протер налитые кровью глаза, зевнул и потянулся.
– Чем дальше, тем хуже. Проклятье!
Услышав, как открылась дверь, он обернулся и кивнул вошедшему Лэннингу. Хрустя суставами ревматических пальцев, директор окинул взглядом неубранную комнату, и его брови сдвинулись.
– Новый подход? – спросил он.
– Нет, – последовал вызывающий ответ. – А чем плох старый?
Лэннинг промолчал и бросил беглый взгляд на верхний листок стопки. Закурив сигару, он сказал:
– Кэлвин говорила вам о роботе? Это математический гений. Интересно.
Богерт громко фыркнул:
– Говорила. Но лучше бы Кэлвин занималась робопсихологией. Я проверил математические способности Эрби; он едва справился с интегральным и дифференциальным исчислением.
– Кэлвин пришла к другому выводу.
– Она рехнулась.
– Я тоже пришел к другому выводу. – Глаза директора зловеще сузились.
– Вы? – голос Богерта стал жестким. – О чем вы говорите?
– Я все утро гонял Эрби по математике. Он способен проделывать такие штуки, о которых вы и не слыхали.
– Неужели?
– Вы не верите? – Лэннинг выхватил из жилетного кармана сложенный листок и развернул его. – Это не мой почерк, верно?
Богерт вгляделся в крупные угловатые цифры, покрывающие листок.
– Это Эрби?
– Да. И, как вы можете заметить, он занимался интегрированием вашего двадцать второго уравнения по времени. – Лэннинг постучал желтым ногтем по последней строчке. – И он пришел к такому же заключению, как и я, только вчетверо быстрее. Вы не имели права пренебречь эффектом Лингера при позитронной бомбардировке.
– Я не пренебрег им. Ради бога, Лэннинг, поймите, что это исключает…
– Да-да, вы уже объяснили. Вы применили переходное уравнение Митчелла, верно? Так вот, оно здесь неприменимо.
– Почему?
– Во-первых, вы пользуетесь гипермнимыми величинами.
– Ну и что?
– Уравнение Митчелла не годится, если…
– Вы сошли с ума? Если вы перечитаете статью самого Митчелла в «Записках Фара…».
– Это лишнее. Я с самого начала сказал, что его ход рассуждений мне не нравится, и Эрби согласен со мной.
– Ну так пусть эта машина и решит вам всю проблему, – крикнул Богерт. – Зачем тогда связываться с бездарью вроде меня?
– В том-то и дело, что Эрби не может ее решить. А если даже он не может, то мы сами – тем более. Я передаю этот вопрос в Национальный совет. Мы здесь бессильны.
Богерт вскочил, опрокинул кресло. Лицо его побагровело.
– Вы этого не сделаете!
Лэннинг тоже побагровел.
– Вы указываете мне, что делать и чего не делать?
– Именно, – сквозь зубы ответил Богерт. – Я решил проблему, и вам ее у меня не отнять, ясно? Не думайте, что я не вижу вас насквозь, высохшее вы ископаемое! Конечно, вы скорее подавитесь, чем признаете, что я решил проблему телепатии роботов.
– Вы идиот, Богерт. Еще немного, и я уволю вас за нарушение субординации.
Губы Лэннинга тряслись от гнева.
– Ну этого-то вы не сделаете, Лэннинг. Когда рядом робот, читающий мысли, секретов быть не может. Так что не забудьте, я знаю о вашей отставке.
Столбик пепла отломился от кончика сигары Лэннинга и упал на пол. Сигара последовала за ним.
– Что? Что…
Богерт злорадно усмехнулся.
– И новый директор – я, понятно вам? Я прекрасно это знаю. Черт возьми, Лэннинг, теперь командовать здесь буду я. Имейте это в виду, не то попадете в такую переделку, какая вам и не снилась.
Лэннинг вновь обрел дар речи и взревел:
– Вы уволены, слышите? Вы освобождены от всех обязанностей! С вами все кончено, понимаете?