Связь времен. Записки благодарного. В Новом Свете - читать онлайн книгу. Автор: Игорь Ефимов cтр.№ 37

В каталог «Эрмитажа» на 1988 год была включена такая аннотация: «Анатолий Шварц — автор книг о современной науке и судьбах русских учёных. С 1973 года живёт в США, работает в области медицины. В основу его рассказа о Михаиле Булгакове легли подлинные события, воссозданные по письмам и документам, разысканным им в частных и государственных архивах Москвы и Ленинграда. Особое место занимают письма Булгакова и дневник его последней жены, Елены Сергеевны Шиловской. Вся жизненная и творческая драма знаменитого писателя прослежена автором на фоне художественной и политической атмосферы Москвы 1920—1930-х годов. Успех “Дней Турбиных” во МХАТе, запрет “Мольера” и “Бега”, попытка спасти себя пьесой о молодости Сталина “Батум”, тайная работа над “Мастером и Маргаритой” сплетаются в трагический клубок с личными драмами, с борьбой за любимую женщину, за кров над головой, за возможность творческой работы».

Шварцу, действительно, в своё время удалось войти в доверие к вдове Булгакова, её дневник обильно цитировался в книге. Среди прочего там были упомянуты визиты в американское посольство и знакомство с послом Буллитом, послужившим — как это убедительно показал Александр Эткинд — прототипом фигуры Воланда.

Присланная рукопись захватила меня, и я с готовностью согласился опубликовать её за свой счёт, с выплатой автору обычных десяти процентов с каждого проданного экземпляра. Шварц подписал договор, и работа началась. В редактуре текст не нуждался, всё было выполнено на хорошем профессиональном уровне.

Однажды, во время визита в Вашингтон, я решил познакомиться с автором и вручить ему очередную порцию набора на вычитку. Шварц жил один, на рукописи стояло посвящение: «Памяти Фриды» — видимо, покойной жене. По телефону он звучал вполне интеллигентно, говорил разумно, так что я не ожидал никаких сюрпризов от этого визита. В ответ на моё приглашение в ресторан он заявил, что есть не хочет, а мне может изжарить яичницу.

— Ну хорошо, — сказал я. — Только сбегаю к автомобилю — кажется, у меня там припасена бутылка чего-то горячительного.

Сбегал, вернулся, позвонил в дверь. Молчание. Звоню, стучу — никакого результата. Что могло произойти?

Хозяин заснул, ему стало плохо? Или гость так не понравился? Или он член общества трезвенников и возмутился попыткой внести спиртное в его дом?

Я был готов уехать, но в квартире оставался мой портфель с нужными бумагами. Мне пришлось ждать на улице чуть не полчаса. Потом меня впустили — без извинений, без объяснений. Была подана яичница, потекла нормальная беседа. В какой-то момент заскочил миловидный молодой человек, но быстро ретировался. Хозяин смущённо объяснил, что это студент, которому он помогает готовиться к экзаменам. Ещё мне бросилось в глаза, что волосы Шварца были недавно покрашены в ярко-жёлтый цвет, но как-то неудачно: там и тут проглядывала седина.

В общем, визит оставил неприятное впечатление, и я постарался забыть о нём. Книга вышла и начала продаваться довольно успешно, но сенсацией не стала. Слишком много книг и статей о Булгакове было уже опубликовано к тому времени. Раз в пол года я посылал авторам деньги за проданные экземпляры, посылал чек и Шварцу. Вдруг через год раздался телефонный звонок от него, и своим мягким вкрадчивым голосом он спросил, когда я собираюсь выпустить второй тираж его книги.

— Анатолий, — сказал я, — мы ещё не продали и половины первого. Из тысячи экземпляров продано только триста пятьдесят. Вы должны знать это из моих отчётов.

— Я вашим отчётам не верю. — В голосе автора послышалась нервная дрожь. Видимо, он долго готовился к трудному разговору. — Такая книга не может расходиться подобным темпом. У меня есть точные сведения, что продано уже больше трёх тысяч.

— И откуда же, смею спросить, поступили к вам эти «точные сведения»?

— У меня есть свои источники... Вам не удастся... Вы ответите!..

Голос звонившего сорвался, и он поспешно повесил трубку. А через неделю пришло письмо от столичной адвокатской конторы, извещавшее меня, что их клиент, мистер Анатолий Шварц, требует немедленной уплаты причитающихся ему потиражных в размере трёх тысяч долларов. В противном случае мне будет предъявлен уголовный иск, вызов в суд, штраф за просроченные платежи и прочие юридические ужасы.

Как и в случае с Пахмусс, обвинение было вздорным, но мой противник решился тратиться на адвокатов, а я не мог позволить себе такой роскоши. С другой стороны, действительно: как я могу доказать, что «Эрмитаж» не отпечатал дополнительный тираж и не продаёт его втайне от автора? Предъявить копию счёта типографии, в котором точно указано число отпечатанных книг? Но Шварц заявит, что дополнительный тираж печатался тайно в другой, неизвестной, типографии. Опять всплывал роковой вопрос: «Как я узнаю, что вы меня не обманываете?»

Поломав голову день-другой, я написал вашингтонским адвокатам примерно следующее: «Ваш клиент, мистер Шварц, явно страдает манией литературного величия. Он надеялся, что его книга станет бестселлером и теперь не может смириться с разочарованием. Что тут можно предпринять? Я предлагаю следующую сделку: мистер Шварц покупает у нас оставшиеся 650 экземпляров за пол цены — нет, даже за 40% объявленной стоимости — и приступает к их самостоятельному распространению любыми способами. Если он так верит в успех книги, он должен признать предлагаемый вариант вполне выгодным. Так что по получении от него чека на 650 х 12.00 х 0.4 = $3120 долларов мы сразу вышлем ящики с книгами по указанному адресу. Пересылка, так и быть, — за наш счёт».

Контора после моего письма замолчала, но сам автор не унимался. Аксёнов при встрече рассказал мне, что, сталкиваясь со Шварцем в Вашингтоне, он каждый раз должен обрывать его и напоминать, что продать тысячу книг на русском языке в Америке — редкая удача — и что ничего плохого слышать о Ефимовых он не желает.

Книга оставалась в нашем каталоге ещё долго, и автор продолжал регулярно получать свои скромные потиражные. Но, конечно, их было недостаточно, чтобы нанять новую команду крючкотворов и наслать их на этих жуликов, рвачей, барышников, пьющих кровь беззащитных и недооценённых талантов.

С Юлиусом Телесиным мы познакомились в доме известной правозащитницы Людмилы Алексеевой. Он и сам, до эмиграции в Израиль в 1970 году, был активным участником диссидентского движения, даже заслужил титул «принц самиздатский». Собранная им коллекция анекдотов была рассортирована на семь глав-разделов: «Идеология на стрёме», «Культ личностей», «Менее равные» и так далее. Будучи по профессии математиком, Телесин любовно разбил каждый раздел на 11 подглавок, по 13 анекдотов в каждой. Семь умножить на одиннадцать умножить на тринадцать — получалось ровно 1001. Красиво!