Три любви - читать онлайн книгу. Автор: Арчибальд Кронин cтр.№ 18

– Полагаю, вряд ли дело в везенье, – вздохнул Эдвард. – Если происходит исцеление, то это чудо.

– Именно это я и имела в виду, – произнесла Анна, и ее тон был очень естественным.

Эдвард нахмурил брови, но тут прозвучал гонг, в который ударила, без сомнения, Эйлин, ибо сил мисс О’Риган не хватило бы на то, чтобы извлечь столь оглушительный звук.

– Что ж, – моментально передумав отвечать Анне, сказал отец Мур, – пойдемте вниз.

Он галантно взял Люси под руку и повел гостей в столовую, где сиял безукоризненной скатертью камчатного полотна стол, накрытый на четверых. Эдвард испросил благословения перед трапезой. Все расселись по местам, и немедленно было подано угощение.

– Немного хереса? – предложил Эдвард, вынимая пробку из графина.

Анна беспечно пододвинула свой бокал и дождалась, когда он наполнится до краев.

– До половины, Эдвард, – запротестовала Люси.

Она всегда робела перед ним, чувствуя себя очень юной. К тому же она подумала, что мисс О’Риган не одобрит невоздержанности с ее стороны. Но Эдвард вежливо настаивал.

Люси осторожно отпила из бокала, и херес, переливаясь насыщенным янтарным цветом, приятно обжег ей язык. Камбала тоже была восхитительна и буквально таяла во рту. Ее подали с пикантным розовым соусом.

– Анчоусы, – с полным ртом пояснил отец Мур. – И не из бочки.

– Вкусно, – сказала Люси.

Она с удовлетворением отметила, что Питер ведет себя хорошо. Его угостили умеренно газированным желтым лимонадом. Накрахмаленная белая салфетка топорщилась вокруг его шеи, как стихарь.

«Правда, – подумала она, – Эдвард – сама доброта».

Он действительно был идеальным хозяином. Радушный, словоохотливый, сам любящий поесть и всегда готовый услужить гостям, он сдержанно, как подобает священнослужителю, жестикулировал, разводил холеными руками, смакуя вино и наслаждаясь едой, но не забывая мягко критиковать стряпню. Его обходительность подкреплялась утонченно-красноречивыми движениями тяжелых крупных век.

Несмотря на все это, Люси заметила, что его взгляд время от времени с затаенным любопытством останавливается на Анне.

– Я обдумывал, Анна, – через некоторое время сказал отец Мур с ненавязчивым намеком, – то маленькое замечание, которое ты сделала. Надеюсь, в нем не было насмешки. Наверное, в молодости мы все немного своенравны. Но я уверен, ты не хотела показаться непочтительной.

Его тон был безукоризненным, благожелательным, слегка лукавым.

– Ты имеешь в виду, – бесхитростно спросила она, – тот разговор о позвоночнике мисс О’Риган, Эдвард?

– Нет, Анна. Я говорю в целом о чудотворстве. Я знаю, что в наши дни, когда делаются попытки объяснить происхождение Вселенной научными теориями, иногда бывает трудно поверить в первостепенные основы нашей религии. Что ж, у нас есть надежное подспорье в Лурде. Эти святые источники, – он поднял руку, – они чистые и целительные.

– Я знаю, что однажды туда ездила Полли – из-за ее газов. Она говорила, там ужасно холодно и грязно. Неудивительно, если туда погружаются все эти иностранцы.

– Чудо, Анна, – довольно чопорно возразил Эдвард, – подразумевает нечто большее, чем просто исцеление от метеоризма.

– Но если бы Полли излечилась от газов, это наверняка было бы чудом. Ведь никто никогда не рассказывал о происходящих там феноменальных случаях выздоровления. Скажем, если бы одноногий вошел в грот и вдруг вышел из него на двух ногах, меня бы это несомненно потрясло.

Безусловно, в ее тоне слышалось извинение, без малейшего намека на насмешку, однако Эдвард покраснел, сразу замкнувшись в себе. К счастью, наступила своевременная пауза, когда принесли птиц, которые оказались тетеревами, поданными на гренках.

– В начале сентября тетерева хороши как никогда! – сказал отец Мур, радуясь возможности сменить тему.

К этому блюду предложили вино «Поммар», подогретое до комнатной температуры. Люси проявила твердость – у нее горели щеки – и согласилась лишь на половину бокала, но Анна не стала отказываться. Деликатно потягивая вино, Эдвард на время оставил теологию и стал рассказывать об искусстве сервировки вин, о том, как вредно внезапное изменение температуры благородного напитка. В Вальядолиде – Эдварду приятно было вспоминать проведенные в Испании дни – он кое-что узнал о марочных винах и способах их приготовления. Он говорил о винограде, вспоминая, как отдыхал в винограднике колледжа, сидя под какой-нибудь лозой, с которой свисали сладкие гроздья. Стоило протянуть руку, и можно было сорвать кисть винограда и отведать сочную мякоть. Сладкий мелкий сорт, напоминающий белую смородину. Изумительно!

Люси внимательно слушала, но в глубине души ее волновала странная настороженность Эдварда по отношению к ее кузине. Что за этим скрывается? Подобные мысли портили удовольствие от теплой встречи.

Когда гости воздали должное бисквитному торту, обильно украшенному вишнями и взбитыми сливками, в комнату поднялась мисс О’Риган, чтобы выслушать суждение о своих трудах. Она с обычным смиренным видом встала у двери, а Эдвард, очень довольный собой, откинулся на спинку стула, вертя в руках бокал и чуть заметно улыбаясь. На его благожелательное лицо падал мягкий свет из окна.

– Превосходно, – сказал он, – в самом деле превосходно.

Бесцветная улыбка мелькнула на лице экономки, и она заявила:

– Единственное, что меня смущало, – это дичь. Полагаю, надо было ее еще немного выдержать. Люблю, когда тетерев хорошо подвялен. – Она чуть покраснела, опустила глаза и выдохнула: – Да, ваше преподобие, надо будет снова поговорить с торговцем дичью.

В ее тоне не было робости, лишь величайшее смирение, словно, сокрушаясь по поводу своей немощности, она страстно желала обрести силу, которая позволила бы ей устремиться на торфяники и подстрелить для отца Мура пару тетеревов. «Все для Эдварда» – таков был девиз ее жизни, ибо она любила Эдварда. Но любила не физической, а возвышенной любовью и в духовном смысле была его возлюбленной.

– Поверьте, это все равно было превосходно, – приветливо заметил Эдвард.

– О да, действительно, – с теплотой добавила Люси.

– Восхитительно, – мягко поддакнула Анна, а Эдвард кивком головы отпустил экономку.

Выразив признательность мисс О’Риган, Эдвард возблагодарил Бога за прекрасную трапезу, и все поднялись наверх в гостиную, чтобы выпить кофе. Там, с удобством устроившись и отпустив Питера, который интересовался желтой кошкой, они должны были бы почувствовать себя непринужденно. Но поначалу разговор не ладился.

– А скажите, – через какое-то время начал Эдвард, – как там поживает старина Фрэнк? Он сейчас… регулярно выполняет свои религиозные обязанности? – Помолчав, он ласково взглянул на Люси. – Вот в этом должно проявляться твое влияние, моя дорогая.

– Фрэнк не слишком… набожный, – медленно ответила она, изучая крупинку серого пепла, упавшего на пуговицу сутаны. Люси прекрасно сознавала собственные изъяны. Несмотря на сентиментальную тягу к религии, она чувствовала, что ее вера недостаточно сильна, чтобы искупить ее многочисленные недостатки. – Но я знаю, что в душе он верующий, – добавила Люси.