Лесные призраки - читать онлайн книгу. Автор: Даниил Калинин cтр.№ 48

Вот и моторы… Поудобнее устраиваюсь с трофейной снайперской винтовкой за небольшим бруствером. Сегодня бой будут вести командиры отделений, я же после нескольких тяжёлых ранений стараюсь не высовываться вперёд. Достаточно испытывать судьбу.

Малодушно? Может быть. Но никто в отряде не посмеет упрекнуть меня в трусости, зная, сколько раз я шёл впереди. Кроме того, после Козакова я лучший стрелок в отряде и неплохо справляюсь с обязанностями снайпера.

А вот и немцы. Всё, как говорили малыши: два «ганомага» и три «опеля». Четвёртый грузовик, трофейная полуторка, замыкает группу. Хорошая, проходимая машина, служащая ещё и маскировкой: благодаря ей колонну с хвоста можно принять за советскую.

Кто-то из эсэсовцев здесь уже воевал, иначе они бы не вышли к мосту. Может быть, мы даже сражались. Впрочем, счёт к вам, ребята, у нас и без того значительный. Сейчас и расплатитесь… кровью.

Командир колонны оказался мужиком осторожным. Вся техника замерла у моста, вперёд осторожно двинулся первый БТР, оставив десант на дороге. Покидают машины и остальные эсэсовцы. Боятся, что техника с людьми не пройдёт, решили поочерёдно пропустить бронетранспортеры с грузовиками, а потом уже перейти пехоте. Перестраховщики, мост все 20 тонн выдержит.

Как плохо! Я рассчитывал, что «ганомаги» с десантом с ходу погонят по мосту и сапёры, подорвав опоры, утопят как минимум один, а то и оба БТР. В то же время по кузовам грузовиков, набитых пехотой, ударили бы пулемёты, ещё в машинах уничтожив как минимум треть живой силы противника.

А теперь немцы бодро покидают грузовики. Залечь им – одна секунда. Вдобавок эсэсовцы в любой момент могут заметить плохо замаскированные мины, и тогда эффект внезапности будет потерян.

Медленно газуя, 9-тонный «ганомаг» аккуратно въезжает на мост. Да что ж ты. механ. такой нерешительный! Даже я вижу, что выдержит! Ну прибавь ты газку, черепаха!

Крепко вжав приклад в плечо, упираю винтовку на бруствер для устойчивости. В прицел ловлю голову пулемётчика на втором БТР: сейчас он один из самых опасных противников.

В висках гулко бухает, тело покрывается испариной. Как всегда, всё идёт не по плану. Конечно, на то она и война, да и переиграть с засадой мы уже не сможем: немцы с моста разглядят засевших в камышах подрывников. Но потери, потери…

Кто-то из фрицев делает несколько шагов от дороги, видимо, по малой нужде. Понимая, что всё начнётся через пару мгновений, наконец-то разрешаю сознанию воскресить в памяти картины расправы над жителями. По телу словно разливается огонь, сердце начинает биться быстрее. Автоматически замирая на выдохе, указательным пальцем правой плавно тяну за спусковой крючок…

– Achtung!!!

Напряжённо вглядывающийся в сторону леса пулемётчик успевает дёрнуться, но и только: пуля бьёт его в голову по касательной, опрокидывая на заднюю стенку борта.

Одновременно с моим выстрелом залпом стучат шесть винтовочных, синхронно заревели пулемёты. Очереди бронебойно-зажигательных патронов МГ-42, предназначенные тонкой бортовой броне «ганомага», дырявят тела десанта. Эти пули наносят страшные, трудно заживающие раны и зачастую парализуют болевым шоком.

Как символично. Вы жгли людей, а теперь горите сами…

Механ БТР при первых выстрелах даёт резкий газ и в несколько секунд проскакивает мосток. Не ожидавшие такой прыти подрывники откровенно «зевнули». Взрыв разнёс опоры в тот момент, когда передние колёса «ганомага» уже ступили на дорогу.

Но обмануть судьбу немецкому экипажу всё-таки не удалось. Задняя часть полугусеничной машины, повисшая над рекой, перетянула БТР. «Ганомаг» опрокинулся в воду кормой и с грохотом перевернулся.

В первые секунды боя эсэсовцы заметались под огнём. Прогрохотала тройка взрывов, на минах подорвалось несколько человек.

Однако наиболее опытные залегли и, как это уже часто бывало, открыли плотный и точный ответный огонь по пулемётным вспышкам.

Складывается патовая ситуация: с одной стороны, я не могу подать сигнал к атаке штурмовикам и сапёрам. Их меньше двух десятков, немцы просто задавят моих бойцов числом.

С другой стороны, если мои пулемётчики вынуждены менять позиции под вражеским огнём (уже послышались отчётливые шлепки пуль о тело и глухие вскрики), то практически каждый снайперский выстрел или ранит, или убивает противника. Семь человек, ведущих убийственно точный огонь, – это сила. В отличие от расчётов трофейных МГ, мы легко меняем позиции, нас значительно сложнее засечь. Если так пойдёт и дальше, мы просто перестреляем немцев, неподвижно залёгших на дороге.

Видимо, это понял и вражеский командир, следующий на втором БТР. Механ завёл замолкший было двигатель и, развернув «ганомаг» лбом к лесу, бросил машину вперёд. Эсэсовцы, повинные во многих грехах, но никак не в трусости, бросились вслед за БТР.

Справа от меня ударили два пулемёта, выкашивая ряды фрицев и здорово сдерживая их атаку. Часть бойцов противника снова залегла, остальные замедлились.

Одновременно из-за реки залпом ударили «атюфеевцы». Их ручники вполне способны выкосить весь правый фланг врага, но, к сожалению, опыта партизанским расчётам явно не хватает. Да и где им было его набираться? Частые и слишком длинные очереди необученных пулемётчиков рассеиваются, не нанося фрицам особого вреда. Но держащиеся за «ганомагом» эсэсовцы всё же вынуждены залечь.

Перекрестье 4-кратного оптического прицела Zielfernrohr совпадает с пулемётной турелью на «ганомаге». Проклятье! Щиток надёжно прикрывает немца, нужно умудриться попасть в тонкую прорезь между броневыми листами.

Выстрел!

Пуля ожидаемо рикошетит от брони, зато ставший к турели немецкий командир засекает вспышку. Пулемётная очередь напрочь срезает бруствер маленького окопчика, в который мне приходится до упора вжаться. Земляная крошка больно жалит тело, но ещё чуть-чуть, и мою плоть начнут рвать пули. Твою же…

Меня выручают оставшиеся снайперы: поняв, в какую непростую ситуацию попал командир, они сосредотачивают огонь на «ганомаге». Чей-то удачный выстрел всё-таки достаёт немца, оборвав пулемётную очередь.

Среди фрицев, залёгших под огнём с того берега, начинают рваться гранаты: в бой вступили сапёры и штурмовики. Они метко бросают трофейные «колотушки» с задержками в две-три секунды, и многие взрываются в воздухе, накрывая противника градом осколков. Немцы начинают пятиться, из камышей же по ним метко бьют винтовочные выстрелы и короткие автоматные очереди.

Уже все эсэсовцы залегают на поле. В их рядах образуется несколько очагов обороны, которые цементируют уцелевших и не дают им побежать. Собрав вокруг себя наиболее боеспособных солдат, ведут ответный огонь унтера, не умолкают уцелевшие пулемётные расчёты. Но наш снайперский огонь быстро выбивает лишённых защиты вражеских пулемётчиков, а трофейные МГ-42, со скорострельностью 20 выстрелов в секунду, в пару-тройку минут давят огрызающихся немцев. С того берега добавляют наконец-то пристрелявшиеся «атюфеевцы».