Пришествие Зверя. Том 1 - читать онлайн книгу. Автор: Роб Сандерс, Гэв Торп, Дэн Абнетт cтр.№ 10

— Да, сэр. Это независимый феномен, — подтвердил первый адепт.

— Гравитационной природы? — уточнил Отсекатель. — Да.

— Это напоминает мне масс-гравитационную кривую Мандевиля, — произнес капитан.

Стоявшая рядом с ним командир корабля удивленно прищелкнула языком.

— В чем дело? — поинтересовался Заубер, поворачиваясь к ней.

— Вы распознали кривую Мандевиля, лишь посмотрев на схематичные данные, — произнесла Аквилиния, глядя на него. — А мне-то казалось, что вы просто солдат. Я поражена.

— Да, масс-гравитационная кривая сходна с Мандевилем, — заметил адепт, — хотя и куда более слабая по…

— Тем удивительнее то, что капитан сумел ее разглядеть, — перебила хозяйка корабля.

— Так точно, госпожа.

— Перейдем уже к делу? — спросил Отсекатель. — В орбитальной зоне Ардамантуа отмечена гравитационная нестабильность?

— Да, сэр. Хоть и слабая, — ответил адепт.

— Обстановка была изучена, еще пока мы летели сюда, — заметил капитан.

— Искажение полей возникло недавно, — сказал адепт.

— Так же, как и тот рев? — уточнил Заубер.

Адепт кивнул:

— Впервые мы зафиксировали изменения приблизительно через две минуты после первого звукового удара. Хотя и только потому, что отметили незначительное смещение орбитальной якорной точки. Анализ выявил, что в восьмидесяти восьми целых и семидесяти двух сотых единиц по левому борту от турбинного отсека возникла слабая гравитационная аномалия, вызвавшая смещение якорной точки. Мы скорректировали положение корабля, затем провели сканирование и обнаружили еще шестнадцать аномалий сходного профиля, возникших в тот же отрезок времени.

Заубер развернулся и зашагал по длинному узкому мостику ударного крейсера «Амкулон». Помещение напоминало неф древнего собора. В галереях по обе стороны от капитана трудились группы членов экипажа, каждая из которых выполняла свою особую функцию. За массивным, закованным в броню воином засеменила и Аквилиния.

— Связаться с флагманом! — крикнула она. — Капитану нужно поговорить с магистром ордена!

— Вы читаете мои мысли, — заметил Отсекатель.

— Просто я понимаю важность происходящего, — пояснила женщина. — Раз в орбитальной зоне возникла прежде отсутствовавшая гравитационная нестабильность, мы обязаны известить остальной флот. Это может поставить под угрозу наземную операцию.

Заубер кивнул. Он чувствовал себя обманутым. Его стена еще даже не успела высадиться — люди в полной экипировке дожидались своей очереди в десантном отсеке «Амкулона».

— Вы уже видели такое? — прорычал он, взглянув на Аквилинию. — Гравитационные всплески, которые взбухают, точно гнойники, а затем исчезают? Вам такое уже встречалось?

Женщина покачала головой.

— Мне доводилось наблюдать искажения гравитационного поля вблизи сверхгигантов, — произнесла она. — Также схожий «гнойничковый» разброс возникает на границах при входе или выходе из эмпиреев.

— И даже схожесть с характеристиками Мандевиля?

— Именно. Трона ради, капитан, я повидала достаточно неевклидовых гравитационных эффектов на изгибе поля перехода. Демоническое пространство совсем не умеет себя вести, как говорили мои наставники.

— Но вы полагаете, что природа этого феномена естественная?

Аквилиния пожала плечами. Обрамленный бронзой оптический модуль опустился на ее левый глаз с украшенного плюмажем головного убора, позволяя хозяйке корабля вновь свериться с полученными адептами данными.

— Думаю, да. Да. Должно быть, так. Какой-то схемы я не вижу. Придется признать, что мы угодили в область гравитационной нестабильности.

— Я извещу магистра, — сказал Заубер.

Он сжал в огромной руке протянутую ему трубку передатчика и подождал, пока вокс-сервитор сообщит, что соединение установлено.

— Слушаю, — раздался голос Мирхена.

— Говорит Отсекатель, Лотосовые Врата, «Амкулон», — произнес капитан. — Мы отмечаем растущую нестабильность в верхней и внешней орбитальных зонах, сэр. Передаю все данные на ваш мостик.

Он посмотрел на Аквилинию, и та, кивнув, принялась отдавать распоряжения своим адептам.

— Данные сейчас поступят, сэр, — продолжил Заубер.

Палуба внезапно содрогнулась. Раздался глухой низкий звук, словно нечто огромное и очень тяжелое столкнулось с объектом равной себе массы. По мостику пополз горячий едкий дым.

Завыли сирены.

— Что это было? — спросил капитан.

Хозяйка корабля уже выкрикивала команды и требовала объяснений. Персонал мостика устремился к своим постам.

— «Амкулон»? Отсекатель, докладывай, — проскрежетал из вокс-колонок голос Мирхена.

— Минуту, — ответил капитан, глядя на Аквилинию.

— В правом реакторном отсеке внезапно образовался гравитационный пузырь, — сообщила она. — Корпус поврежден. Есть утечка. Не уверена, что мы можем справиться с ситуацией и остаться на орбите.

— Должен же быть… — начал было Отсекатель.

— Капитан, прошу вашу роту и свиту срочно покинуть корабль, — сказала Аквилиния. — Велик риск критического схода с якорной точки и падения на планету.

Терра — Императорский Дворец

Совещание Сенаторума длилось почти семь часов. На многих лицах к концу читалась откровенная скука, и мало кто мог скрыть свое разочарование, когда Экхарт объявил, что собрание будет продолжено после трехчасового перерыва, поскольку на повестке осталось еще восемьдесят семь вопросов.

Вангорич ретировался в личный кабинет, чтобы дать голове отдохнуть. Он видел весьма отчетливо, что правительственный инструмент уже не был столь же остер, как в старые времена. Прежние Двенадцать собирались регулярно и обсуждали лишь действительно насущные дела. Все остальное оставлялось на откуп менее значимым представителям власти и Администратуму. Банальный просмотр записей заседаний показывал, насколько бережно и обдуманно относился к рассмотрению вопросов Сенаторум тех старых, более великих дней. Великих дней, когда жили великие люди.

Теперь же Сенаторум разбух и заплыл жиром. В нем состояло множество лентяев и мелких чиновников, а встречи проводились нерегулярно, по прихоти Удо и других основных членов совета. Дела успевали накопиться, и при этом многие из них были настолько малозначимыми, что просто не заслуживали рассмотрения на подобном уровне. А как велось обсуждение! Эти люди не были настоящими политиками. Они много и попусту болтали. Никто не умел правильно вести дебаты. Голосование по самому простому вопросу могло тянуться вечно. О чем бы ни зашла речь, начинались подковерная возня и соперничество между Верховными Двенадцатью, разъедавшие механизм правительства не хуже кислоты и невероятно тормозившие принятие решений.