Ключи ушедшего бога - читать онлайн книгу. Автор: Юлия Фирсанова cтр.№ 14

Пока щитовики ломали голову над своей тяжкой долей и настороженно переглядывались, опасаясь с минуты на минуту оказаться непарнокопытными, я, убедившись, что змеек вокруг не трещит, не ползает, осторожно сползла с удобного дерева. Сама-то по деревьям в детстве лазила, а вот тельце Ким, правильной городской девочки, ни разу такое не проделывало. Машинально (хорошие рефлексы по уходу остались) оправила задравшуюся юбку и пригладила вставшие одуванчиком волосы. Стоило косу переплетать, если опять на голове воронье гнездо?

— Эй, лирты, натурные эксперименты проводить будем или дорогу в ближайший населенный пункт поищем? — спросила у щитовиков, загруженных новостями по маковку.

Мой вопрос сработал как переключатель, выводя спутников из состояния мучительных раздумий, обыкновенно им не свойственного.

— Там запах дыма был, жилья, — махнул за спину Керт, каким-то собачьим чудом успевший унюхать важное, пока спасался от змейки.

— Значит, и нам туда, — подхватился Кирт. — Со сталиц в низине толком округи не разглядеть, если какое дерево повыше попадется, слазим, проверим. Не хотелось бы в лесу ночевать.

Керт без лишних слов поднялся на ноги. Понятно, что надо идти. А выходить к людям прямо сейчас или нет — будет зависеть от того, куда именно нас занесло лабиринтом Ольрэна. Жаль, ботиночки Ким не слишком для лесных переходов приспособлены. Для прогулки в коляске надевались. Кто ж знал, чем все обернется? Набор туриста в крохотной сумочке горничной не завалялся.

Запах жилья, учуянный нечаянным оборотнем, давал надежду на скорое завершение лесной эскапады. Поэтому двинулись бодро. Дороги или тропинки нам не подстелили, ломились напрямик. Ноги спотыкались на корнях, руки отводили ветки. Хорошо не осень, начало летнего сезона на Фальмире, а то б еще в паутине напрочь запутались. Щитовики помогали: где через ствол упавший переносили, где руку подставляли, подхватывая под локоть, чтобы об корень не запнулась, ветки отодвигали. Без изощрения в галантерейных любезностях — просто потому, что так надо.

— Лошадь бы тут точно ноги переломала, а собакой небось было бы легче, — пропыхтел Кирт, уже с задумчивой завистью покосившись на напарника. Как быстро, однако, меняется общественное мнение под влиянием обстоятельств!

— Ага, а потом шерсть от репьев и клещей кто вычесывать стал бы? — скептически поинтересовалась я, не раз наблюдавшая лохматого пса, от души нагулявшегося на свободе в пампасах. Даже в городской черте, на пустыре за домом, Макс умудрялся собрать на себя столько сора, что Мишаня самоотверженно возился с железной щеткой не один десяток минут. Пока я пыталась примостить ногу так, чтобы она не угодила в капкан двух поросших мхом корней, щитовики задумчиво молчали, не до конца уяснив суть проблемы. Выбравшись из корневой западни, я добила спутников информацией: — У нас расческа одна на троих, женский гребешок. Для густой собачьей шерсти не предназначена в принципе. Кто лохмы руками раздирать будет?..

Так, перебрасываясь отдельными фразами, пробирались мы на своих двоих с полчаса, пока не набрели на тропку, где кусты не стояли сплошняком и сушняка стало ощутимо поменьше. Очевидно, здесь в лес частенько хаживали люди.

Высокое дерево для осмотра местности выискивать не понадобилось. Кромка леса начиналась на холме, с которого открывался вполне пристойный вид на луговину и небольшую деревеньку, залитую солнечным светом позднего утра.

— Черепица красная, беленые стены домов, флюгеры на крышах. Скорее всего, мы в Валисанте или где-то близ ее границ, — наскоро прикинул Кирт. — Деревенька крошечная. Если трактира нет, может, в гостевом доме примут? Жрать охота страсть!

Керт сдернул с плеч аккуратно подштопанный мной плащ и свернул из него подобие заплечного мешка. Хитрая конструкция одежды позволяла такой финт. Кирт хмыкнул, одобряя действия брата. Ясно, с пустыми руками из леса только преступники и голытьба выходит, одной сумки на троих нам маловато для имиджа приличных людей. Приняв облик небогатых странников, мы двинулись вниз по тропинке, ведущей к деревеньке.

На склоне паслось стадо рыжих коз. Паренек-пастушонок при виде нас и ухом не повел. Будто тут каждый день народ пачками из леса вылезает. Лишь метнул быстрый взгляд, закатил глаза и продолжил наигрывать на дудочке что-то занудно-меланхоличное. В такт этому музыкальному шедевру, кажется, даже козы двигали челюстями. Может, потому пацан и боялся отвлечься? Замолчит он, стадо решит, что концерт окончен, пора на променад до ближайшего леса. А там как в поучительной песенке про «рожки-ножки» выйдет. Взрослые же с пастушонка в итоге спустят шкуру!

Мы к музыканту лезть с вопросами не стали и тоже сделали вид, будто по десять раз на дню на экскурсии по деревням из леса выползаем. Благо недолгая прогулка по чащобе и скачки по деревьям не успели придать нашей одежде вид, присущий бездомным бродягам.

К счастью, трактир в деревеньке все-таки имелся, потому как западнее, за небольшой рощицей, пролегал торговый тракт, откуда порой сворачивали в Прилесную желающие передохнуть люди. Да-да, деревня звалась Прилесной без «т» и с первым «и». Название свое она получила не за красоту, а за близость к лесу.

О трактире нам поведала первая же кучка босоногой ребятни, занимающейся прополкой общественных грядок с местным овощем. Насколько помнила Ким, по вкусу он напоминал картошку, только был оранжево-желтым и сладил, как морковка. Да еще не распадался на мелкие клубеньки, а так и рос одним большим целым неопределенной конфигурации. Всплывшее в голове название заставило захихикать. Чудо-овощ звался «репень».

Обнесенный невысоким, по пояс, забором, трактирный двор встретил нас заспанной девицей, выплескивающей помои в корыто поросячьего загона, запахом сбежавшего молока и ленивым вопросом хозяина. Почесывая объемистое брюшко через рубаху, плотный мужичок поздоровался и спросил:

— Будьте! Тоже принца ищете, лирты?

— Будь! А кто ж его не ищет? — находчиво ответил вопросом на вопрос Кирт.

— Так-то оно и есть. Золото лишним не бывает, — кивнул совершенно удовлетворенный владелец заведения общепита.

— И серебро тоже! Решили в исканиях маленький перерыв сделать, — подмигнул трепач, очень своевременно демонстрируя серебряную монетку в пальцах. — Комнат пару, помыться и завтрак-обед-ужин поосновательнее! Мы на денек остановимся. Спроворишь, хозяин?

— За пять серебряных, — с ходу начал торговаться толстопузый.

— Три, — снизил ставку наш трепач и отсчитал уговоренное.

— Идет, — не стал наглеть трактирщик, сцапал монеты и посторонился, пропуская гостей в нутро трактира. Попутно принялся зычно раздавать распоряжения. Какому-то Фиту велено было топить мыльню, а некоей Анис — бросать свиней и принести завтрак для постояльцев.

Горячая вода в мыльне, еда, кровать — о, есть в жизни счастье! — примерно так я думала спустя пару часов, расслабленно валяясь на жестковатом, но чистом и без назойливых кусачих компаньонов, матрасе.

Гуляш с овощами, кружка местного напитка, похожего на квас, краюха хлеба — и мир снова заиграл красками. Я отдыхала. Пусть белый день на дворе, но утомленное тело настойчиво требовало покоя. Не хотелось даже шевелиться. Стук в дверь прервал медитацию на тему «как хорошо на свете жить». Явились щитовики и, бесцеремонно рассевшись на кровати, начали разговор.