Нож в спину. Из жизни пособников и предателей - читать онлайн книгу. Автор: Леонид Млечин cтр.№ 55

«Люди поверили, будто католическая церковь одобряет жестокое обращение с сербами. Поэтому было бы очень кстати, если бы Священный престол прислал в Загреб уважаемую личность, чтобы рекомендовать хорватскому правительству благоразумие, умеренность, справедливость и любовь к ближнему».

Папа прислушался к епископу. Но апостольским наблюдателем в Загреб приехал отец Джузеппе Памиро Марконе, аббат-бенедиктинец, человек не от мира сего, наивный и добродушный. Тучный аббат в одеждах своего ордена стал отныне украшать собой трибуну для почетных гостей, придавая респектабельность церемониям усташей.

Отец Марконе получил указание «доверительным образом и так, чтобы это нельзя было истолковать как официальный шаг», рекомендовать хорватским властям умеренность. Марконе также получил список арестованных евреев с просьбой «сделать тактичный запрос» относительно их судьбы. Через несколько месяцев аббат-бенедиктинец беззаботно ответил Ватикану: «Можно суверенностью предположить, что большая часть указанных в списке принимала участие в волнениях сербских четников и коммунистов».

Только через год, летом 1942 года, аббат Марконе начал понимать, что происходит в Хорватии.

«Начальник полиции Ойген Кватерник, — докладывал аббат в Ватикан, — сообщил мне: германское правительство распорядилось, чтобы все евреи в течение полугода были депортированы в лагеря, где, как сообщил мне Кватерник, за последнее время убиты два миллиона евреев. Кажется, подобная судьба ожидает и хорватских евреев. Я постоянно пытаюсь предпринять что-то для их спасения. Начальник полиции по моей просьбе насколько возможно оттягивает выполнение этого приказа. Он был бы рад, если бы Священный престол высказался бы за отмену этого приказа».

Но Ватикан предпочитал молчание.

Загребский католический архиепископ Алоизий Степинац придерживался другой точки зрения. Отвергал обвинения в жестокости: сербские четники не менее жестоки. Он вообще не видел ничего дурного в политике самостоятельной Хорватии. Напротив: «Нынешнее хорватское правительство строго запретило все порнографические издания, редактировавшиеся в основном евреями и сербами».

В 1940 году архиепископ Степинац писал папскому нунцию в Белграде, который жаловался на ярый национализм хорватских католических священников:

«Политическая сдержанность христиан при современном положении невозможна. Сербы заняты отдалением хорватов от Рима и проводят кампанию обращения католиков в православие. Жертвой этой кампании стали как минимум двести тысяч хорватов. Поэтому католическое духовенство не может оставаться нейтральным, не рискуя утратить доверие народа».

Алоизий Степинац перечислял, как много хорошего сделано при правительстве Павелича: втрое уменьшилось число абортов, которые «делали прежде всего еврейские и православные врачи»; запрещены порнография и сквернословие, закон Божий преподается даже военным, строятся духовные семинарии и храмы, повышена зарплата католическим священнослужителям…

— Надо исходить из того, — добавил архиепископ Степинац, — что сербы не прекратят ненавидеть католическую церковь, независимо от того, какую позицию по отношению к ним она занимает. Если реакция хорватов порой бывала жестокой, то мы сожалеем об этом. Но вне всякого сомнения, эта реакция была спровоцирована сербами, которые двадцать лет совместной жизни в Югославии нарушали все права хорватского народа.

Архиепископ Степинац выразил радость по поводу того, что «возникли прекрасные перспективы» для обращения в католичество «сербо-православных диссидентов». Тем не менее и он требовал от Анте Павелича «человеческого обращения с евреями, насколько это еще возможно в присутствии немцев», и заметил, что обращение в иную веру должно происходить «по внутреннему убеждению». Концлагерь Ясеновац в письмах к Павеличу архиепископ Степинац называл «позорным пятном» на репутации государства усташей, которое всеми силами пытался обелить перед внешним миром.

Гитлер дважды принимал Павелича — в июне 1941 года и в сентябре 1942-го. Объяснил поглавнику, что политика национальной нетерпимости должна продолжаться пятьдесят лет, чтобы Хорватия стала стабильной страной. Усташи обошлись без советов фюрера.

Усташи уничтожили от трехсот тридцати до трехсот девяноста тысяч сербов и тридцать две тысячи евреев. Истреблялись целые населенные пункты. Впрочем, некоторые современные историки считают, что число жертв усташского террора преувеличено.

«Не сотни тысяч, а только лишь тридцать — сорок тысяч сербов, евреев, цыган и хорватов было убито в концлагере Ясеновац», — с удовлетворением писал Франьо Туджман, который стал главой независимой Хорватии, возникшей уже в наше время на обломках социалистической Югославии.

30 мая 1943 года Степинаца приняли в Ватикане. Он сделал все, чтобы оправдать хорватские власти. Он объяснил папе римскому:

— Варварские действия во время национальной революции допускались безответственными индивидами без ведома властей.

В реальности это была государственная политика. Усташи истребляли целые населенные пункты. Причем они убивали с особой жестокостью, перерезали горло своим жертвам. Так и не удалось выяснить, сколько сербов погибло в хорватских лагерях. Историки называют цифру в сто двадцать тысяч человек. Впрочем, на Балканах и палачи, и жертвы склонны преувеличивать свои подвиги и страдания. Мрачная арифметика смерти становится здесь предметом национальной гордости.

Среди жертв хорватских усташей был и отец будущего сербского генерала Ратко Младича, который уже в наши дни, после распада Югославии, командовал армией боснийских сербов. Во время Второй мировой старший Младич партизанил. Он погиб в бою, когда его отряд атаковал родную деревню Анте Павелича. Поэтому для генерала Ратко Младича Хорватия всегда была врагом, и после распада единой Югославии он воевал с хорватами.

Жестокость усташей оставила кровавые следы. И память об этом вспыхнула с новой силой, когда распадалась единая Югославия. Многие сербские военные, которые сначала пытались силой удержать Хорватию, а затем Боснию, происходили из семей, которые пострадали от усташей. Во время Второй мировой войны в Югославии погиб миллион человек. Большинство было убито не немцами, а своими, соседями и согражданами.

В оккупированной Сербии назначенное немцами правительство возглавил бывший югославский генерал и бывший военный министр Милан Недич. Он был ярым националистом, проповедовал идею «Сербия для сербов» и тоже создал сеть концлагерей, где убивали коммунистов, евреев и цыган. В 1946 году Милан Недич был арестован. Не дожидаясь суда, он покончил с собой.

Против гитлеровцев сражались две силы. Четники, сторонники монархии, и партизаны Тито, коммунисты.

Четников (от слова «чета» — «отряд») возглавил полковник Генерального штаба югославской армии Драголюб (Дража) Михайлович. Перед войной он был военным атташе в Чехословакии и Болгарии. После оккупации Сербии стал создавать отряды Сопротивления. Правительство югославского короля Петра II, бежавшего в Англию, его поддерживало. Отряды Михайловича получили название «Королевская армия в отечестве». В январе 1942 года генерал Михайлович был назначен военным министром эмигрантского правительства. В рядах четников сражался Караджич-старший, отец Радована Караджича, который станет президентом непризнанной республики боснийских сербов.