Нож в спину. Из жизни пособников и предателей - читать онлайн книгу. Автор: Леонид Млечин cтр.№ 51

Когда союзники освободили Францию, бойцы Сопротивления свели счеты с теми, кто служил оккупантам. В стране началась большая чистка. В 1946 году первый послевоенный министр юстиции доложил Консультативной ассамблее, что суды приговорили четыре тысячи коллаборационистов к смерти.

В Верховном суде слушалось дело бывшего президента страны Петена, который опозорил Францию, вступив в союз с нацистами.

«С моей точки зрения, — писал де Голль, — главная вина Петена и его правительства состояла в том, что они заключили с врагом от имени Франции перемирие. В 1940 году правительство должно было отправиться в Алжир. Сохранившие боеспособность флот, авиация, войска в Африке могли продолжать борьбу. А сотрудничество с захватчиками, борьба, которая велась против участников Сопротивления в непосредственном взаимодействии с немецкой полицией и немецкими войсками, передача в руки Гитлера французских политических заключенных, евреев, нашедших у нас убежище иностранцев, помощь военной машине врага — все это опозорило Францию».

Но после освобождения страны Шарль де Голль не хотел суда над маршалом, говорил своим помощникам:

— Я надеюсь, что какой-нибудь случай удержит вдали от французской земли этого старца, к которому, невзирая ни на что, немало французов все еще сохранили уважение или жалость.

В самом конце войны, 23 апреля 1945 года, немцы помогли Петену укрыться в нейтральной Швейцарии. Де Голль пригласил швейцарского посла и неофициально объяснил, что не будет спешить с требованием его выдать. Но престарелый маршал сам захотел вернуться на родину.

Филипп Петен молчал на процессе. Он был приговорен к смертной казни, но сами судьи высказались за то, чтобы казнь не состоялась. Основная масса французов не считала маршала предателем, каким он был для активных участников Сопротивления. Французы вообще ничего не хотели слышать о предательстве и сотрудничестве с немцами!

Недавний глава коллаборационистского правительства Пьер Лаваль пытался скрыться в соседней Испании, но хозяин страны генералиссимус Франко арестовал его и выслал из страны. Американцы передали Лаваля Франции. На суде Лаваль, защищаясь, утверждал, что выбирал из двух зол меньшее. Он принял яд, но его спасли, приговорили к смертной казни и казнили.

— Я участвовал в Сопротивлении, — гордо говорил Франсуа Миттеран, — одним из руководителей которого стал в двадцать пять лет. В своих мемуарах генерал де Голль называет меня среди тех, кто обеспечивал связь между Сопротивлением во Франции и его организацией в Англии. После освобождения, 19 августа 1944 года, по указанию де Голля я стал генеральным комиссаром по делам военнопленных.

В реальности генерал де Голль подозрительно относился к бывшим военнопленным, которых представлял Миттеран. Считал, что большинство сдалось в плен без сопротивления. Таких солдат он не уважал. Генерал и его окружение считали, что, если бы армия сражалась, не было бы такого позора.

Но настоящих героев в его распоряжении было немного.

Чем дальше уходила война, тем более героическим представлялось французам их военное прошлое. В 1953 году объявили амнистию, и по закону бывшим пособникам гестапо нельзя было даже напоминать об их службе гитлеровцам. Сменявшие друг друга президенты — Шарль де Голль, Жорж Помпиду, Валери Жискар д’Эстен — твердили, что незачем поминать прошлое и делить страну на предателей и героев.

В мае 1981 года только что избранный президентом Миттеран приехал в Пантеон, который находится на левом берегу Сены, возле Сорбонны. Здание начали строить при Людовике XV как церковь Святой Женевьевы, а закончили во времена Французской революции, когда здание превратили в национальный мавзолей. Миттеран возложил красную розу на могилу видного борца Сопротивления Жана Мулена, убитого нацистами. Потом он подошел еще к могиле знаменитого вождя социалистов Жана Жореса, убитого в 1914 году, но ему розы уже не досталось.

В Елисейском дворце Франсуа Миттеран часто говорил:

— Я не собираюсь приносить извинения от имени Франции. Я не считаю, что Франция должна за это отвечать.

Когда главой государства избрали Жака Ширака, он показал, что не разделяет взгляды своего предшественника.

В июле 1995 года Жак Ширак стал первым президентом Франции, который признал ответственность страны за депортацию десятков тысяч французских евреев.

После ухода Миттерана стали возможны и суды над военными преступниками.

Процесс по «делу бывшего начальника лионского гестапо Клауса Барби» сам по себе имел большое значение. Но он был немец, оккупант, и понятно, что Франция приветствовала суд над ним. Не всем понравилось, когда на скамью подсудимых стали сажать французов, добровольных помощников гестапо.

Сначала к пожизненному заключению был приговорен Поль Тувье.

Когда его посадили на скамью подсудимых, ему было под восемьдесят. У него диагностировали рак, никто не сомневался, что любой тюремный срок, если суд признает его виновным, станет для него пожизненным. Одни французы называли суд над стариком нелепым. Другие — событием для страны, которая пытается разобраться с самыми позорными страницами своего прошлого.

Коллаборационистов судили по обвинению в измене. Поль Тувье — первый француз, которого обвинили в преступлениях против человечности. Раньше за это судили только немцев — офицеров СС и сотрудников гестапо в оккупированной Франции. Последний, кто отправился за решетку по этому обвинению, — Клаус Барби, начальник гестапо в Лионе. Француз Поль Тувье был одним из его подручных.

Режим Виши создал милицию для борьбы с движением Сопротивления и для депортации французских евреев в нацистские лагеря уничтожения. Тувье, который до войны промышлял мелкой уголовщиной и зарабатывал на жизнь сутенерством, стал начальником разведывательного отдела милиции в Лионе и ревностно выполнял приказы гестапо.

В сентябре 1944 года Лион был освобожден от немцев. Тувье скрылся. В первый раз его заочно судили еще в 1947 году и приговорили к смертной казни. А он исчез на четверть века. Его укрывала, как выяснилось, католическая церковь, которая опекала коллаборационистов, сотрудничавших с нацистами.

Он несколько раз менял имя. Однажды даже изготовили документы, удостоверившие его смерть. В церковном подполье один католический священник обвенчал его с Моник Берте, которая не видела ничего дурного в прошлом своего жениха:

— Он такой же католик и француз, каким был мой отец.

С женой и детьми он долго прятался в монастыре Гранд-Шартрез, где изготавливают знаменитый ликер. Его снабжали деньгами и фальшивыми документами. Если возникала опасность, перевозили в другое место.

В 1967 году истек срок давности вынесенного ему смертного приговора. Кардинал Жан Вийо, а также один из ватиканских чинов обратились к президенту Франции Жоржу Помпиду с просьбой помиловать Поля Тувье.

Они знали, что Помпиду благожелательно отнесется к их просьбе. Президент запретил французскому телевидению показывать документальный фильм Марселя Офюльса «Горе и сострадание», безжалостно вскрывавший старые болячки, связанные с режимом Виши.