Зачем убили Джона Кеннеди. Правда, которую важно знать - читать онлайн книгу. Автор: Джеймс Дуглас cтр.№ 46

Отступление Кеннеди от собственной позиции объяснимо, если принять во внимание политический контекст того времени. Он все же был американским политиком, и холодная война была еще далека от завершения. В течение последних пяти месяцев своей жизни Джон Кеннеди продолжал проводить политику подрывной деятельности против Кубы, которую он, вероятно, считал своего рода костью, брошенной возмущенным сотрудникам ЦРУ и военным советникам, однако, так или иначе, это было преступлением против международного права. Кроме того, это было нарушением международного доверия, о котором он и Никита Хрущев грезили со времен Карибского кризиса. До самой своей смерти Кеннеди оставался в некотором смысле воином холодной войны, чьи головокружительные замыслы, о которых он говорил во время выступления в Американском университете в Вашингтоне, не соответствовали действиям. Однако примечателен не сам факт компромисса, на который пошел Кеннеди, поддержав попытки свержения кубинского правительства в 1963 г., важно, что в существовавших тогда политических реалиях он продолжал тайно развивать альтернативный вариант взаимодействия с Фиделем Кастро. Посредником в этом процессе поиска контакта с Кастро, заинтересованность которого в этом только усиливалась, Кеннеди негласно сделал другого своего противника – Никиту Хрущева.

Когда Хрущев и Кеннеди пришли к соглашению о том, что в обмен на вывод советских ракет с Кубы США прекратят атаки на Кубу, Кастро был зол на Хрущева почти так же, как и на Кеннеди. И причины для огорчения у него были достаточно весомые. Бывший представитель Кубы в ООН Карлос Лечуга в своей книге о Карибском кризисе писал: «[Кастро] не принимал участия в совещаниях по этому вопросу и не получал информации о том, что в Кремле обсуждали такие мероприятия. Как для кубинского правительства, так и для граждан страны вывод ракет и то, как было принято такое решение, стали весьма чувствительным ударом. Даже если, взглянув на эти события с позиций дня сегодняшнего, мы признаем, что они помогли предотвратить войну, стоит отметить, что такое решение проблемы не гарантировало Кубе абсолютной безопасности» ^{301}.

В результате соглашения двух сверхдержав Куба получила лишь обещание президента империалистического государства о том, что США не будут нападать на своего крошечного соседа. Однако не было никаких гарантий того, что Кеннеди или его преемники выполнят данное обещание. Не означало это торжественное обещание и того, что отказ от вторжения будет предполагать и прекращение диверсионных действий США на территории Кубы, что лишь подтвердили дальнейшие события. Кастро был взбешен из-за того, что Советский Союз без каких-либо консультаций вывел с территории Кубы ядерные средства сдерживания агрессии США. Долгое время после разрешения Карибского кризиса Кастро был настолько зол, что отказывался даже встречаться с советским послом в Гаване ^{302}. Он считал, что Никита Хрущев его предал.

На обвинения в предательстве Хрущев ответил, написав Кастро «поистине чудесное письмо… красивое, остроумное, очень дружеское письмо» ^{303}, как его три десятилетия спустя описал кубинский премьер-министр. Письмо своему далекому товарищу 31 января 1963 г., как и свое первое секретное послание Кеннеди, Хрущев начал с описания прекрасных пейзажей, которые он видел из окна поезда, возвращаясь в Москву с конференции в Берлине: «Наш поезд мчится мимо полей и лесов Советской Белоруссии, и я представляю, как было бы прекрасно, если бы в такой же солнечный день, как сегодня, ты мог бы увидеть землю, покрытую снегом, и серебристый от инея лес.

Скорее всего, ты, южанин, видел все это лишь на картинках. Тебе, должно быть, достаточно сложно представить землю, покрытую снегом, и леса, белые от инея. Было бы хорошо, если бы ты смог посетить нашу страну в каждое время года, ведь у каждого из них – весны, лета, осени и зимы – свои прелести» ^{304}.

Хрущев писал, что главной темой этого письма было «страстное желание с моей стороны и со стороны моих товарищей увидеть тебя и поговорить, поговорить откровенно» ^{305}. Он признавал наличие напряженности «в отношениях между странами – Кубой и Советским Союзом – и между нами лично. Говоря откровенно, это уже совсем не те отношения, что были до кризиса. Не скрою, что сей факт очень тревожит нас. А также мне кажется, что развитие наших отношений сможет во многом определить наша личная встреча» ^{306}.

Затем он упомянул Карибский кризис, в котором «наши позиции не во всех вопросах совпадают», призывая Кастро признать: «Несмотря на все сложности, на основании заявления президента Соединенные Штаты Америки взяли на себя определенные обязательства. Разумеется, нельзя слепо доверять им и ожидать каких-либо гарантий, однако неразумно также полностью их игнорировать» ^{307}.

Хрущев очень мягко убеждал Кастро рискнуть и поверить Кеннеди, ведь сам Хрущев также начинал верить американскому лидеру, а Кеннеди начинал верить Хрущеву. Порой кто-то из них сожалел о принятии такого решения, но оставалось стремление к установлению мира как основы, к которой можно будет вернуться в любой момент.

Кастро принял приглашение Хрущева посетить Советский Союз весной. С мая по начало июня 1963 г. он объездил почти весь Советский Союз, как минимум половину этого времени он провел с лидером страны, которого еще в ноябре он отвергал и остерегался. По словам Сергея, сына Никиты Хрущева, именно тогда «между отцом и Фиделем сложились наставнические отношения» ^{308}. Воспоминания Кастро о том периоде общения с Хрущевым подтверждают как наставничество, так и особое внимание к Карибскому кризису: «Часами [Хрущев] читал мне многочисленные сообщения, сообщения от президента Кеннеди, некоторые из них были переданы Робертом Кеннеди… С нами работал переводчик, и Хрущев все читал отправленные и полученные им письма» ^{309}.

Хрущев пытался поделиться со своим кубинским товарищем тем парадоксальным озарением о необходимости достижения мира, которое пришло к нему и Кеннеди, когда они оказались на грани полномасштабной войны. Отзываясь о лидере капиталистического государства исключительно в положительном ключе, Хрущев не мог не возложить особую надежду на договоренности, которых ему с Кеннеди удалось достичь. Сергей Хрущев вспоминал: «Отец пытался убедить Кастро в том, что американский президент сдержит свое слово, и Кубе гарантированы как минимум шесть лет мирного развития, именно столько, по мнению отца, Кеннеди должен продержаться у власти. Шесть лет! Да это же почти вечность!» ^{310}