Забытые союзники во Второй мировой войне - читать онлайн книгу. Автор: Сергей Брилев cтр.№ 57

Как следствие, в 1940 году Фурмана освободили, и он уехал в Аргентину. То, как события развивались там, похоже, всё-таки доказывает, что дыма без огня не бывает. Дело в том, что и в Аргентине Фурман «всплыл» в деле, касающемся не чего-нибудь, а отделения в пользу Гитлера Патагонии! Характерно и то, что и аргентинский суд его освободил.

Другое дело, что, вернувшись из Аргентины в «родной» Уругвай, Фурман оказался в другой стране: в стране-союзнице Америки, в стране, где теперь его ждал повторный арест. Собственно, в знак протеста против этого ареста из Монтевидео и был отозван немецкий посол.

Не собираясь ставить под сомнение демократические убеждения тогдашнего уругвайского руководства, тем не менее, замечу, что дело приняло крайне выигрышный для него оборот. В Монтевидео вновь подтвердили свою репутацию больших мастеров в умении балансировать между несколькими полюсами силы. Ведь это не уругвайцы выгнали посла Рейха, а тот сам уехал.

Впрочем, благодаря победе Красной армии в Сталинградской битве германскому послу вернуться в Монтевидео было никак не суждено. Наверное, уже только в Берлине он узнал, что 4 февраля 1944 года Фурман получил тринадцать лет тюрьмы ^[98].

К тому времени Уругвай уже окончательно «сменил полюса». Сохранив добрые отношения с Британией, в Монтевидео не только подписали соглашение о поставках оружия с США, но и восстановили дипломатические отношения с СССР.

В принципе, к этому я мог бы сейчас и перейти. Но сначала не удержусь от ещё одного «лирического отступления» или, точнее, ещё одного сравнения.

Ещё одна фобия

Впервые в этой книге Уругвай я упомянул в главе про Кубу. Теперь, напротив, Куба мне пригодится в уругвайском контексте.

Что такое Куба с точки зрения внешней политики? Конечно, кубинцы верстают её сами, но согласимся, что, глядя со стороны, на протяжении большей части XX века она воспринималась либо «непотопляемым авианосцем СССР», либо, по сути, протекторатом США.

Количественно эти отрезки однобокой ориентации только на одного патрона в истории острова не равные: примерно 30 лет с Москвой, 60 лет с США и 400 под Мадридом (когда Куба была ещё испанской колонией). Но с точки зрения качества, речь идёт об одном и том же: Кубе всегда недоставало нескольких точек опоры. Поэтому, при всём уважении к подвигам кубинцев во Второй мировой войне, откровенно скажем: по большому счёту, война эта была не их, а втянуты в войну кубинцы оказались, потому что автоматически следовали во всём за Соединёнными Штатами.

Теперь взглянем на Уругвай. Из предыдущих главок читатель про эту страну знает уже немало, но, пожалуй, одну базовую вещь я до сих пор не объяснил. А именно: откуда взялось официальное название ROU, Republica Oriental del Uruguay, то есть Восточная Республика Уругвай? Восточная она потому, что располагается именно на соответствующем берегу залива Рио-де-Ла-Плата и реки Уругвай. Собственно, в колониальные испанские времена эту провинцию так просто и называли — Восточный берег.

Если хотите, с тех времён в Монтевидео развилась ещё одна, четвёртая фобия: страх оказаться нужным только кому-то одному и страх стать зависимым только от одного «патрона». Уругвайцы вовремя поняли, что такой небольшой нации, как они, жизненно важно быть одновременно интересной сразу нескольким державам. Только это и обеспечивало им самосохранение.

Напомню, что, в известном смысле, и окончательное учреждение независимого Уругвая можно описать фразой из Островского «Так не доставайся же ты никому»: а именно этим было спонсированное британским флотом аргентино-бразильское соглашение, по которому Аргентина и Бразилия отказывались от претензий на Восточный берег и позволяли ему стать суверенной республикой. То есть по количеству вовлеченных держав, по количеству интриг и противоречий вопрос о Восточном береге Уругвая был чем-то сравнимым с «восточным вопросом» о Константинополе в Европе.

В принципе, и на Гавану всегда зарились «гранды»: в колониальные времена испанцы только успевали отбиваться от англичан, а потом американцев. Но внешняя политика Гаваны чаще была однобокой, а в Монтевидео, как принято говорить сегодня, — многовекторной. А это — поучительно уже для всех.

Судите сами: Батисте поддержка одной только Америки удержаться не помогла. На контрасте, Уругвай, играя в треугольнике Британия-США-Германия, смог до последнего не объявлять войну, заработать на войне денег, да еще и расширить список партнёров, восстановив на пике войны отношения с СССР. Вот теперь об этом — подробнее.

Другая Южная Америка

В Москве за сменой позиций республик Южной Америки следили очень внимательно.

Например, 5 мая 1943 года, в собственный день рождения, «Правда» нашла на полосе место для заметки про Чили. Оказывается, правительство США «решило предоставить Чили кредит для осуществления общественных работ». А уже в конце мая для памятливых читателей — корреспонденция о том, что в «Сант-Яго» (тогда писали так) решили разорвать отношения с союзниками Гитлера.

Любопытно, кстати, как «Правда» и «Известия» друг друга дополнили. Первая заметка об этом решении Чили в «Правде» 20 мая гласила, что она разорвала отношения с Виши, Венгрией и Румынией. Но вот 21 мая «Известия» добавили к этому списку еще и Болгарию. Предполагаю, что «правдисты» упустили Болгарию просто-напросто по невнимательности. Но так как считалось, что печатный орган ЦК ВКП(б) ошибиться не мог, судя по всему, косвенно поправить коллег было поручено чуть менее главной газете «Известия».

И всё-таки из всей Южной Америки самый интересный случай — «мой» Уругвай.

В гостях у вождей. Фругони у Калинина

В Москве информационно-пропагандистскую «артподготовку» к приезду посла Уругвая начала «Правда». Ещё 4 апреля 1943 года она обратила внимание на такую, казалось бы, мелочь, что в Монтевидео создан «Национальный комитет по сотрудничеству с Межамериканским консультативным комитетом по обороне Западного полушария».

Ну, а газета «Известия», в свою очередь, 14 мая 1943 года сообщила, что Уругвай разорвал отношения с Виши. Но это была уже не артподготовка к приезду посла, а своего рода «салют в его честь» по итогам: за два дня до этого посланник Уругвая Эмилио Фругони вручил в Кремле верительные грамоты председателю Президиума Верховного Совета СССР Михаилу Калинину.

Назначенный посланником Уругвая в СССР легендарный уругвaйский социалист и антикоммунист Эмилио Фругони

Вернувшись в Монтевидео, посол Фругони напишет об этой своей миссии занятную книгу, которую назовёт «Красный сфинкс». О «президенте» Калинине посол Фругони отзовётся как о «симпатичном старике, добродушного вида, исключительно простом». И всё бы хорошо, если бы Фругони не добавил: