Клетка семейного очага - читать онлайн книгу. Автор: Марина Болдова cтр.№ 21

– Лен, а кто она? – тихо спросила она, когда Эмма ушла.

– Колдунья. Не смотри на меня так, ты и сама видишь, что она человек необычный.

– Нет, ты скажи. Ты ее давно знаешь?

– Ой, давно! – рассмеялась Лена. – У нас дети в одном классе учились. Помнишь, когда мы с Колькой и Варюшкой жили у его родственников на Поляне? Ты еще ужасалась, что там край вселенной? Мы прожили там всего два года, а сын Эммы и Арама окончил в том районе школу. Они год как открыли этот ресторанчик. Видимся мы не часто, я иногда к ним наезжаю, но перезваниваемся каждую неделю.

– Почему я о ней ничего не знаю? Если она так близка тебе?

– А вот это, Ариш, твоя беда. Ты со своим Судняком ото всех оторвалась. Ты если и рядом со мной вроде, то он как бы третий в нашей компании. У тебя же с языка не сходит его имя. Ты если и рассказываешь что-то, так обязательно о нем. Я о тебе толком ничего не знаю. Уверена, ты и сейчас не хочешь говорить, что у вас с Судняком произошло, так? Ну, ничего. Сейчас Эмма придет, ты ей все выложишь. Как на духу, – Лена утвердительно покивала головой.

– Обалдеть как вкусно! – Лена сыто откинулась на стуле. Арина маленькими глотками допивала очень крепкий кофе.

Эмма, вопросительно посмотрев на Лену и увидев ее кивок, взяла у Арины чашку и, слив гущу, перевернула ее на блюдце.

– Теперь ты объясни мне, почему и от кого мы так бежим? – Лена серьезно посмотрела на Арину.

Арина молча протянула ей телефон, на экране которого она выставила снимки из мотеля. Обнаженная девица сидела на коленях ее мужа, наклонив к нему лицо. Видеоклип, показанный Ариной вслед за этим, заставил Лену тихо присвистнуть.

– Чем это вы там, в Европе, занимались, Галанина? Что это Судняк себе позволяет? – возмутилась она.

– Мне страшно. Его как будто подменили. Он якшается с такой публикой, с которой раньше и здороваться бы не стал. И он что-то от меня скрывает.

– Зачем ты вообще с ним поехала? И почему не сошла с маршрута вовремя?

– Игорь спрятал паспорт и деньги. Я сидела все время в отелях, иногда по несколько дней. Он приходил пьяный, отсыпался, а потом снова уходил. И так все время.

– Эммочка, посмотри, что там у нее, – Лена кивнула на чашку.

Эмма взяла чашку тонкими пальцами. У Арины вдруг по спине пробежал холодок, а руки и вовсе стали ледяными. Она поежилась.

– Арина, ваш муж уже стоит далеко от вас. Не бойтесь, он вам ничего не сделает. Ему сейчас нужно очень быстро решать свои проблемы. А рядом с ним еще один человек, похоже, родственник. У них беда общая.

– Братец чертов, кто ж еще! – Ленка фыркнула.

– Тот, кто вытеснил вашего мужа из вашего сердца, Арина, очень болен. И не только телом. Но не в его власти прийти к вам. Он не свободен. Вы должны набраться терпения, – Эмма нахмурилась. – У вас есть сестра, Арина?

– Была. Она умерла тридцать лет назад.

– Как?

– Пропала. Уехала из дома к маминому брату, но по дороге исчезла.

– Значит, вы ее мертвой не видели…

– Эммочка, ну не молчи, – Лена попыталась заглянуть в чашку, которую Эмма держала в руках.

– Дай бог, но ваша сестра жива. И вы ее скоро увидите.

«Господи, я поняла, кого напомнила мне та женщина в кафе. Она похожа на Катю. Но это не могла быть она, Катя подошла бы ко мне. Она не смогла бы не подойти! Если она жива, то почему до сих пор не встретилась со мной?» – Арина вдруг опять почувствовала надвигающуюся беду.

– Что-то должно случиться, да, Эмма? Не скрывайте от меня!

– Что бы ни случилось, у вас хватит сил все перенести. Вы очень сильный человек, Арина. Вы сами многое видите и предчувствуете, ведь так?

– Да, особенно плохое.

– Ничего не бойтесь, – Эмма положила руку поверх ладони Арины, и та почувствовала тепло. Арина вдруг подумала о Зотове, и ей захотелось передать это тепло ему.

– У вас еще будет такая возможность, – сказала Эмма и улыбнулась, глядя в широко раскрытые от удивления глаза Арины.

– Нет, ты все-таки кретин! – Роговцев резко отодвинул от себя стул, на который опирался, разговаривая с Зотовым. – Выходит, я не знал тебя совсем…

– Ты просто в мои дела никогда не вникал, – Зотов говорил спокойно, даже с нотками усталости в голосе.

– Я бы понял, если бы ты к себе в карман уворовывал! Но вкладывать в гиблое производство собственные деньги, согласись, неумно. Ты на что рассчитывал? Те, кто посадил тебя в это кресло, будут ждать вечно? Когда ты наиграешься?

– Они такие же акционеры, как и я.

– Ага! Ты еще скажи, что и живут они как ты!

– Слушай, Матвей, как я трачу свои деньги, никого не должно волновать. Пока я все вкладывал в завод, никто же не совался ко мне с советами. Все были довольны. Почему я не могу свои, заметь, дивиденды вложить в свое, заметь, будущее? Да, я купил разворованное производство. Но вспомни, каким мне достался наш завод? Чем лучше?

– Все хорошо. Но с него получают все. А твой свечной заводик ты собираешься доить единолично. Тебе не надо объяснять, что такое жлобство? Их просто заело, понимаешь? Взял бы ты их в акционеры, проблем бы не было. Кстати, ты об этом твоем заводике Беркутову ничего не говорил?

– Нет. А надо?

– Я вот тебя все жалею, Зотов, но сейчас ты меня просто в тупик ставишь. Ты что, действительно не догоняешь, что тебя могли подорвать твои акционеры? При таком-то раскладе с твоими прожектами? Я понимаю, тебя тряхнуло будь здоров, но думать же никто не отменял? – Роговцев от волнения позабыл, что он журналист, да еще и муж учителя русского языка, и заговорил коряво.

– Брось, Матвей! Для Топильского мой заводик – мелочь!

– Тогда объясни мне, что я здесь делаю? Мне вчера зятек мой Топильский-младший вопрос задал, не знаю ли я, что это у моего друга Зотова за игры мимо его папы? До Москвы, мол, слух докатился о каком-то левом производстве…

– Да, блин! Скажи своему зятю, что завод мой провода мотает, а не станки делает! Кстати, выгода и для станкозавода есть! Я по более низкой цене провод поставляю на основное производство. Затраты меньше, заметь, а выходные цены остались прежние! Ладно, я сам позвоню Топильскому в Москву. Непонятно одно: раньше Генрих все вопросы задавал мне напрямую. Что произошло-то? Из доверия выпал?

– Дошло наконец? Я тебе о чем толкую? Если Топильскому не нравится, то вполне могут быть и другие недовольные. Кто у вас третьим?

– Двадцать процентов у коллектива. У моей команды.

– И все довольны?

– Да. Я уверен.

– А зам твой? Новый? У него акции есть?

– Петр Кислов? Конечно. Весь пакет, когда занимал кресло, перешел ему по наследству от Судняка.