Факультет форменных мерзавцев - читать онлайн книгу. Автор: Ника Ёрш cтр.№ 57

В его части дома было тихо и спокойно, а в зеркале напротив отразилась я, после чего нехорошо кольнуло в области сердца. Нехорошее ощущение затягивалось тем дольше, чем больше я смотрела на себя.

– Что-то не так? – Акель уже преобразился в мужчину, пренебрегающего рубашками. Стоял рядом с одних штанах, обтягивающих крепкое тело и перетягивал на себя внимание.

– Зеркало, – буркнула я, глядя теперь уже на его отражение.

– А подробней? – он усмехнулся.

– Не знаю, – пожала плечами, возвращаясь к себе. – Тревога проснулась, хотя ничего не предвещало. Просто… Решите, что я странная.

– Ну, что вы, – он вдруг заржал. Откинув голову, схватился за живот и…

– Хотя, с кем я говорю, – возмущению моему не было предела. – Вы меня скорее за свою примете.

– Простите, эра, – он утер костяшками пальцев выступившие на глаза слезы, – но этот голос не может оставить равнодушным. Я, конечно, слышал об утреннем происшествии, но не думал, что все настолько…

Он ткнул в меня пальцем и снова прыснул от смеха.

Я гордо удалилась в его кухню.

– Ладно вам, – Акель шел за мной. – Что не так с зеркалом? Обещаю сохранять серьезность. Давайте, делитесь странными наблюдениями. Вдруг это важно?

Хотелось промолчать, но и выговориться тоже не терпелось. Решив принять извинения, села на стул и сообщила:

– Понимаете, какое дело, сегодня я общалась с одной из студенток. Милая девушка. Наверное.

– Вы сомневаетесь? – Акель сел рядом и нагло полез в пакет с моим обедом.

Дав ему по рукам, вытащила суп, оставив на растерзание “второе”. Котике благодарно кивнул, потер ладони и приступил к еде., не забыв с любопытством поглядывать, подбадривая тем самым на продолжение разговора.

– Пока мы общались, она казалась мне нормальной. Правильной.

– А зеркало причем? – уточнил Тардилар.

– Посмотрев на свое отражение, я вспомнила ее. То есть, она невероятно похожа на меня. Хотя точно помню, когда видела Ингрид в последний раз, выглядела девушка совсем иначе. Теперь она рыжая, с зелеными глазами, – я дотронулась до своих волос, задумчиво намотала прядь на палец. – Это странно. Разве нет?

– Не понимаю, – котик насупился. – Вы виделись раньше?

– Да, она училась в том же университете, что и я, и даже подрабатывала младшим лаборантом у моего отца. Потом вдруг перевелась сюда. Первый курс криминалистов-экспертов.

– А почему вы ее не спросили об этих переменах? – удивился Акель. – С чего бы ей переводиться? Что касается волос – многим нравится рыжий, это как раз не вызывает каких-то подозрений.

– Нет! – Я сама испугалась мужского рокота, забыв о временных неудобствах с голосом. Вспылила, поднялась и подошла к подоконнику. Тронула лепестки первоцвета и продолжила говорить только когда почувствовала себя немного спокойней. – Может вы и правы. А насчет перевода я спросила. Ингрид что-то ответила, но что именно не помню. Просто меня удовлетворило услышанное.

Я посмотрела на Тардилара.

– Не помню, что она сказала, – повторила шепотом. – Думаете, это нормально? Возможно, я переволновалась, конечно. Первый рабочий день и эта неловкая ситуация с голосом…

– Глупости. – Акель отодвинул от себя пустую плошку, промокнул губы салфеткой и взглянул на меня исподлобья. – Значит, Ингрид? Первый курс? Рыжая…

– Ага.

– Посмотрим. – Тардилар поднялся и подмигнул: – Как раз дело есть к эре Грице. Схожу в женское общежитие, развеюсь.

– Звучит как-то аморально, – заметила я. – Особенно учитывая ваш внешний вид. Накиньте на себя что-то?

– Накину маску невозмутимости, – с серьезной миной заявил этот несносный тип и, картинно позируя, пошел к выходу. У двери обернулся, подарил фирменный оскал и скрылся из виду.

Только тогда я поняла, что стою и улыбаюсь, как идиотка. Совсем запудрил мне голову этот зверюга!

Стоило ему уйти, как чувство тревоги усилилось в несколько раз. Ведовскеая суть во мне беспокоилась, требовала выхода и действий, но что именно стоило предпринять не подсказывала. Потому я начала метаться из угла в угол. На третьем забеге остановилась у окна и снова уставилась на первоцвет. Его корешки стали длиннее и крепче, а цвет ярче.

Взяв в руки кружку, поняла, что цветку не место в этой части дома. Вот так просто. Опомнилась уже у входной двери. Прислушалась к себе и поняла, что это не чье-то дурное воздействие, а именно мой дар. Но все же пришлось вернуться и написать записку Тардилару, предупредив его о том, куда я делась.

Перед выходом захватила и свой портфель, в которой хранилась таинственная папка эра Бири.

На моей части дома было холодно и сыро. Пахло почему-то землей, а еще царила атмосфера отчаяния. Сразу проверив руны-печати на кухне, я всерьез распереживалась – они почти стерлись. Хатистер набирал силу с той стороны, и я больше не сомневалась, что это его злость вгоняет меня в такую тоску.

Достав из портфеля мел, я обрисовала границы рун заново, вливая почти все имеющиеся силы. Потом упала на стул и, едва дыша, наблюдала за первоцветом, тянущим стебельки к двери, ведущей в сад. Растение чувствовало зло и стремилось туда, чтобы очистить землю.

– Мой маленький рыцарь, – шепнула, нежно погладив ближайший лепесток. И сразу на душе стало светлее.

Дальше взгляд упал на открытый портфель.

“Папка”, – пронеслось в голове.

Осторожно вынув ее, открыла и на меня сразу свалился ворох вырезок из маг-вестника. Пришлось собирать их, складывать стопочкой и вспоминать гиену недобрым словом. Только слова оборвались, стоило увидеть фотографию на одной из бумажек. Не узнать его было легко, но я почему-то сразу поняла – там был запечатлен наш хатистер. Не тот, что сейчас бродит неприкаянным по саду, а человек. До смерти.

Высокий, поджарый, хорошо одетый со взглядом, от которого хотелось спрятаться. Даже теперь, спустя много-много лет, от изображенного на фотографии веяло силой и властностью.

“Эр Пастес Романов”, – прочитала под фото. Далее следовали годы жизни. Вернее, один год – рождения, а затем, после дефиса, стояло многоточие. В скобках объяснялось: “пропал без вести”.

Я положила вырезки на стол. Отстранилась и перевела взгляд на дверь. Очевидно, эр Романов вовсе не пропал, а был убит, причем весьма жестоко. Закопан заживо, при этом скованный магическим заклятием оцепенения. Его гнев и ненависть к убийце сыграла жуткую роль – мужчина так и не принял смерть, даже когда задохнулся, превратившись в хатистера и выжидая момента, когда смог бы отомстить обидчику.

Тогда, по всему выходило, что этот самый обидчик объявился. Я посмотрела на дату выхода вестника. Двадцать восемь лет назад. Долго же Романов ждал…

Итак, кто-то убил его в саду, закопал и сбежал. А теперь появился и разбудил зло.