Ренегат - читать онлайн книгу. Автор: Павел Корнев cтр.№ 22

У меня вырвался вздох облегчения.

Все же опыт — великая вещь! Проворачивать подобный трюк было не впервой, капитан Колингерт стал в моей коллекции уже шестым. Я вовсе не собирался наводить порчу или исподволь влиять на принимаемые им решения, но страховка отнюдь не была лишней. Внимание Кабинета бдительности еще никого до добра не доводило, а теперь, по крайней мере, внезапное появление порученца барона аус Баргена не застигнет меня врасплох. Узнаю о его приближении загодя.

Я стиснул янтарную бусину и немедленно уловил отклик эфирного тела Рихарда. Оставалось лишь возблагодарить небеса, что кудесники братства святого Луки продавали не только обереги, но и наполненные чистым эфиром заготовки.

Бросив подсумок с пистолями на кровать, я улегся рядом и уставился в потолок. Скрипнула дверь, внутрь проскользнул Хорхе. Он запалил светильник и сиплым шепотом спросил:

— Насколько все плохо?

— Прямо сейчас убивать нас не придут, если ты об этом.

Кован нервно хохотнул и уселся на тюфяк.

— Это радует, магистр. Ребята там подобрались тертые.

Я кивнул. Лиловые жандармы своего не упустят. Понять бы еще, с какой стати их натравили на чернокнижника. Задействовать лиловых в такой ситуации — все равно что палить из пушки по воробьям. Дорого и неэффективно. Кабинет бдительности занимается крамолой и вражескими соглядатаями, а никак не приспешниками князей запределья. Между тем Рихард со своими людьми в окрестностях Стожьена явно околачивается не первый день, а значит, дело серьезней некуда. И еще это пожелание держать язык за зубами…

Меня передернуло.

— О чем думаете, магистр? — спросил Хорхе.

— Стоило дождаться почтовой кареты, — сказал я, не став делиться своими догадками.

Знать бы еще, удалось убедить Рихарда в случайном совпадении или до сих пор так и нахожусь под подозрением. Вот уж вопрос так вопрос! Люди, перешедшие дорогу Кабинету бдительности, имели обыкновение растворяться в воздухе. Бесследно.

В дверь постучали, когда на улице сгустились сумерки. Хорхе уселся на тюфяке, потянулся за ножом.

— Брось! — приказал я. — Отопри, и без фокусов.

В коридоре стоял давешний бретер.

— Сеньор капитан приглашает отужинать с ним.

— Сейчас буду, — пообещал я, стянул свитер и заменил его на вычищенный камзол.

Начал повязывать шейный платок, и Хорхе напомнил:

— Пистоли, магистр!

— Не думаю, что в них возникнет нужда, — отмахнулся я и отправился на ужин.

К моему немалому удивлению, меня ждали не в общей зале, а на втором этаже. Бретер проводил до лестницы, а сам остался внизу.

Стол накрыли прямо в холле. На дальнем его конце расположились два незнакомых господина средних лет, невзрачных и неприметных, которые склонились над картой и выверяли что-то на ней с помощью линеек и циркуля. Рихард Колингерт с мрачным видом стоял у окна и смотрел на улицу, Вильгельм скучал в одиночестве, а Лаура вполголоса беседовала с рослым монахом в черной с темно-красной окантовкой рясе.

Ловчий ордена Герхарда-чудотворца!

Вот это уже больше похоже на охоту за чернокнижником! Пусть черно-красные и пользовались наибольшим влиянием в Майнрихте, где без устали выжигали ползшую с юга ересь мессианства, но и в империи они пользовались репутацией искусных охотников на ведьм. От местных епископов братья не зависели, на долю в имуществе осужденных не претендовали, и потому, как мне доводилось слышать, судебные разбирательства проводились настолько объективно, насколько это вообще возможно, когда речь заходит о темной волшбе.

Я встал на верхней ступеньке, разглядывая монаха. Был тот не слишком высоким, зато кряжистым и крепко сбитым. Ряса не скрывала мощного сложения, а лицо, хоть и выглядело хмурым и неулыбчивым, отличалось правильными чертами и некоей даже одухотворенностью. Безупречную симметрию нарушали слегка искривленный кончик носа да тонкий шрам, рассекавший нижнюю губу и терявшийся в курчавой русой бородке.

Ситуация запуталась окончательно. Что связывает колдунью из истинных, ловчего ордена Герхарда-чудотворца и капитана лиловых жандармов? Как они оказались в одной упряжке? Что такого натворил приконченный мной чернокнижник, если на его поиски бросили столь разношерстную компанию?

И тут откуда-то сбоку прозвучало громогласное:

— Проходите, магистр! Не стойте, будто дальний родственник на княжеском пиру!

Невольно вздрогнув от неожиданности, я развернулся и во все глаза уставился на седовласого дворянина средних лет, перегородившего своей мощной фигурой весь дверной проем. Высокий, широкоплечий и грузный, с грубым лицом, господин этот казался вставшим на задние лапы медведем, одним из тех, что были изображены на его родовом гербе. Ко мне обращался барон аус Барген, статс-секретарь имперского Кабинета бдительности, и это попросту не укладывалось в голове.

— Ваша милость…

Мы встречались лишь однажды, несколько лет тому назад в охваченной мятежом Лаваре. Тогда барон смотрел на меня с откровенным разочарованием, сейчас же глядел с нескрываемым интересом. И я бы дорого заплатил, лишь бы только вернуть тот прежний взгляд. Интерес этого достопочтенного сеньора сулил сплошные неприятности.

В Северных марках аус Баргена именовали не иначе как карающей десницей светлейшего государя, на юге за глаза звали цепным псом престола, а в той же многострадальной Лаваре его именем с недавних пор и вовсе пугали детей. При этом в Средних землях Кабинет бдительности не имел того влияния, коим пользовался в столице и ее окрестностях. Здесь каждый владетель захудалого феода полагал себя ровней самому императору, а тянувшиеся несколько поколений междоусобицы из-за виноградника или заливного луга зачастую не могли остановить даже монаршие эдикты. Я бы меньше удивился, повстречав в этой дыре ангела небесного, и все же быстро переборол замешательство и поклонился.

Чернокнижник? Бросьте! Если аус Барген выбрался из столичной резиденции, то метил он в птицу куда более высокого полета, нежели почитатель запределья. Какой глупец навлек на себя неудовольствие светлейшего государя на этот раз? Местный епископ или кто-то из владетельных господ?

— Проходите к столу, магистр, — предложил барон, сел сам и упер в пол трость, на которую сильно наваливался при ходьбе.

Пухлые пальцы легли на затейливую рукоять, и самоцветы многочисленных перстней заискрились отблесками свечей. Кто другой мог бы посмеяться над пристрастием к дорогим безделушкам, но я прекрасно ощущал легкое дрожание силы; камни не просто напитали эфиром, в них вложили готовые заклинания. Защитные, скорее всего. Покушались на аус Баргена не раз и не два.

При появлении барона невзрачные господа убрали со стола карту, Луиза спрятала в сумочку тетрадь чернокнижника, а неулыбчивый герхардианец поднялся со своего места.