Смерть со школьной скамьи - читать онлайн книгу. Автор: Геннадий Сорокин cтр.№ 67

— Насчет денег — нисколько не сомневаюсь.

— А в чем ты сомневаешься? Что у их жен могут быть «оригинальные» идеи? Погоди, как бы тебе самому не пришлось столкнуться с такой ситуацией.

— Честно скажу, я не знаю, что бы ответил жене на предложение встретиться с кем-нибудь пара на пару. Но, когда мы говорим о семейной жизни, я невольно вспоминаю семью своих родителей. Мне кажется, моей матери даже на ум бы не пришло…

— Откуда ты знаешь, что у твоей матери на уме! — запальчиво перебила меня Журбина. — Я приведу тебе такой показательный пример…

— Валя, не трогай его мать, — попросил Валерик.

— Валерик, Андрюша мне все уши прожужжал, что он враг условностей. Пускай сидит и слушает, тем более что я не о его матери говорю. Мне продолжать?

— Конечно! — не раздумывая согласился я. — Если я взялся быть врагом условностей, то надо быть последовательным до конца.

— Тогда слушай. Была у нас в институте секретарем комсомольской организации химического факультета некая Татьяна. Правильная — до мозга костей. Меня тошнило, когда она на комсомольских собраниях начинала говорить о моральной обязанности советской молодежи бороться с проявлениями разврата в быту. Поверь мне, я искренне считала, что она умрет девственницей. Пока мы учились, Таня не поцеловалась ни с одним парнем, настолько она была неприступна и целомудренна.

— Пять лет держать себя в строгой узде — это подвиг!

— Наступил прощальный вечер, — пропустив мою реплику мимо ушей, продолжила Журбина. — Мы собрались в ресторане отметить получение дипломов. Танюша, к моему удивлению, уверенно выпила водки и потащила меня курить на крыльцо. Рядом стояли парни. Таня посмотрела на них и говорит: «Изнасиловали бы меня вон те двое, я бы на седьмом небе от счастья была!» Клянусь тебе, я чуть в обморок не упала после ее слов. Когда я пришла в себя, то, как бы в шутку, ее спрашиваю: «А что потом?» Она совершенно серьезно отвечает: «Потом я бы их посадила, а сама бы всю жизнь вспоминала, как под двумя мужиками кайф ловила!» С тех пор, когда я слышу, что у какой-то женщины на уме не может быть фривольных мыслей, я вспоминаю ее задумчивый взгляд: «Эх, вон с теми бы двумя, да на всю ночь!»

Постучавшись, к нам вошел мужчина в промасленной спецовке.

— Валентина Павловна, вашу машину мы еще не отремонтировали, но через полчаса от нас в город микроавтобус пойдет. Вы поедете?

— Конечно, поедем! Валерик, собирайся! И не смотри так заговорщицки на Андрюшу. Ему тоже в город надо.

А я-то бы как раз остался! Отменная еда, коньячок, улыбчивая симпатичная официантка, свежий воздух, белки — на кой черт мне ваш город сдался? Мне завтра не на работу. Могу я хоть раз в жизни отдохнуть в райском местечке?

Журбина и Валерик вышли в холл. Я вылил остатки коньяка в рюмку, залпом выпил, зажевал веточкой салата и побрел на выход.

Микроавтобус довез меня до дверей общежития.

— Андрей Николаевич, — помахала мне вахтерша из своей загородки, — ты откуда такой веселый возвращаешься? На дне рождения, что ли, у кого был?

— Мне, тетя Наташа, квартиру дают! — не подумав о последствиях, сказал я.

— Да ты что! — Она бросила все дела, вышла ко мне. — Когда дают?

Начав похваляться шкурой неубитого медведя, я уже не мог остановиться.

— В августе получу ключи от однокомнатной квартиры. Если к тому времени женюсь и представлю в жилищную комиссию справку, что моя супруга беременная, то дадут сразу двухкомнатную.

— Поздравляю, поздравляю! — Тетя Наташа вернулась к себе в закуток, стала названивать кому-то по телефону.

«Нет ли у нее взрослой дочери? — подумал я, поднимаясь по лестнице. — Слишком уж активная она стала после моих слов о квартире. Того и гляди вечером сватов зашлет».

Новость о получении мной отдельного жилья распространилась по общежитию со скоростью пала сухой травы в расплавленной знойным летним солнцем степи. Уже вечером, в туалете, мужики шутили:

— Андрей Николаевич, как переезжать будешь, позови — поможем вещи таскать!

Я смеялся вместе с ними. У меня вещей — в два чемодана поместятся. Вся мебель в комнате — казенная. Для переезда мне вполне хватит «уазика» с райотдела.

В воскресенье я пошел на завод принять душ, а на обратном пути зашел попить чаю в хлебопекарный цех. В дневную смену работала бригада Воронова.

— Квартиру, говорят, получаешь? — спросил бригадир. — Я, помнится, до первой квартиры десять лет вчетвером в общежитии прожил. Теснотища — не повернуться! Если дети сели уроки делать, то ни телевизор включить, ни с женой поругаться.

— Такая же история была! — присел к столу кривой грузчик Николай. — Только я у тещи жил в двухкомнатной квартире, а с нами еще бабка жила, тещина мать, и вторая дочка с мужем. Шесть лет с женой на полу на матраце спали — кровать негде поставить было.

По команде Воронова рабочие ушли в цех. Остались я и Антипов.

— Как у тебя дела с алиментами? — спросил я.

— Все нормально, я к ней жить перебрался.

— Ничего себе! Ты же не хотел ребенка признавать?

— Оказывается, не беременная она вовсе, а все разговоры про алименты завела, чтобы меня к себе пристегнуть. А я не против! Без ребенка она женщина вполне сносная.

Пока я был на заводе, на проходной заступила дежурить Людмила Анатольевна.

— Андрей Николаевич! — подозвала она меня. — Помнишь, перед Первым мая твоя знакомая приходила: светленькая такая, с шестью пальцами? Нашли, кто ее убил?

— Нашли, — неохотно ответил я.

— Андрей Николаевич, это, конечно, не мое дело, но ты присмотрись к Оксане Самохиной — она очень порядочная девушка. Хозяйственная, спокойная, работящая. Женишься на ней — беды знать не будешь: обстирает, обед приготовит, за детьми присмотрит, в квартире порядок наведет. Сейчас, как разговоры про твою квартиру пошли, к тебе же все наши свиристелки прибегут! Ты на них внимания не обращай, у них еще ветер в голове, а к Оксане присмотрись.

Хозяйственная Оксана заглянула ко мне в тот же день.

— Я в прошлый раз график с собой унесла. — Она вернула составленное для практикантки расписание моих свободных дней в мае. — А окно-то у тебя до сих пор немытое стоит.

— Пускай стоит. Новые жильцы в августе отмоют и шторы повесят.

Практикантка тоже пересмотрела свое отношение ко мне.

— Андрей, — она сразу же перешла на «ты», — у меня мама в поликлинике работает. Я могу съездить домой и привезти справку, что я беременная. Нас распишут за две недели, и тогда ты получишь двухкомнатную квартиру. Андрей, у нас же были хорошие отношения. Там, в парке, я неправильно себя повела, но, я думаю, еще не поздно все исправить.