Смерть со школьной скамьи - читать онлайн книгу. Автор: Геннадий Сорокин cтр.№ 16

— Сергей Сергеевич, давайте я напишу расписку ручкой, а подпись, если надо, поставлю кровью.

Потом я узнал, что если бы я, не задумываясь, стал колоть себе палец и мазюкать по листу кровью, то Вьюгин бы выгнал меня и больше никогда бы не имел со мной дела. Дураки, они ведь никому не нужны.

В сентябре я получил ключи от комнаты в общежитии хлебокомбината. Лебедеву после нашей единственной ночи любви я больше не видел, судьбой ее не интересовался. Я навсегда вычеркнул ее из числа моих знакомых. Письма ее сжег, фотографии разорвал на мелкие клочки и выбросил в реку Иртыш, чтобы и они, и она навсегда уплыли из моей жизни.

Самое главное после дежурства — это вовремя уйти домой. Как учил дедушка Ленин: «Промедление — смерти подобно!» Стоит после дежурства попасться на глаза начальству, как для тебя тут же найдется срочная работа. Всякие глупые отговорки, вроде: «Я ночь не спал, с ног валюсь от усталости!» — в расчет не принимаются. Работа — прежде всего! Отдохнешь потом.

В переводе с многоликого эзопова языка слово «потом» означает: в отпуске; на пенсии; в могиле.

Умудренный опытом работы в райотделе, я ускользнул из областного УВД, как только часы показали девять утра. В десять я уже был в общежитии. Переоделся, принял душ, поел на заводе и… лег спать. Казалось бы, на второе мая у меня столько неотложных дел: понять, кто и за что убил Лебедеву, выяснить отношения с Калмыковой, охмурить практикантку, постирать кое-что из вещей, — но я лег спать. Утро вечера мудренее.

«Утро» для меня наступило после обеда. Но и тут я не спешил. Съездил в столовую, купил в магазине продуктов на вечер и только после этого сел за работу.

Труп Лебедевой и фотография, похищенная мной на месте происшествия, — что из них вторично, а что изначально? Что было раньше: курица или яйцо? Если яйцо — то какая курица его снесла?

Вначале было место, где из яйца вылупился цыпленок. Вначале была квартира.

Как выяснил следователь, квартиру со всей обстановкой Лебедева сняла неделю назад у семьи, уехавшей в длительную командировку на север. Квартира, на мой взгляд, не жилая, а предназначена для коротких встреч, деловых или интимных. В данной квартире отсутствуют холодильник, телевизор, стиральная машина, магнитофон или магнитола. Жить в такой квартире скучно и непрактично. А вот встречаться с любовником — в самый раз.

Теперь о трупе. Поза Лебедевой свидетельствует, что она шла или бежала в дальнюю комнату, спальню. Скрыться от убийцы с пистолетом за дверью без защелки нереально, но если нет другого выхода, то побежишь.

Я нарисовал схему квартиры, особо отметив расположение всех дверей, журнальный столик, кресло около него, диван и труп. Тело Лебедевой лежало параллельно прямой, проходящей от входной двери к дверям спальни. Тут сомнений нет. Стреляли по ней из коридора. Кто стрелял? Или мужчина в кепке, или парень в капюшоне.

Начнем с мужчины. По материалам опросов свидетелей, мужчина приехал во двор на автомобиле «ВАЗ-2105» бордового цвета. Был он одет так, как мне описала Полина Александровна. Курил мужчина, судя по окуркам в пепельнице, сигареты «Родопи». Прикуривал от зажигалки. Приметы, скажем прямо, так себе. Единственная серьезная зацепка — автомобиль. Но в городе и области сотни таких автомобилей. Устанавливать, кто их владельцы и что они делали первого мая, — задача трудновыполнимая.

Но была одна примета, которую метко подметила Полина Александровна, — это походка мужчины в кепке. Если свести вместе все приметы и манеру вышагивать властно, неспешно, с достоинством, то получится портрет Вьюгина Сергея Сергеевича, начальника Заводского РОВД.

Мог Вьюгин в разгар демонстрации бросить вверенный ему райотдел и уехать по личным делам? Мог. По территории нашего района не проходили праздничные колонны трудящихся, и в этом вся суть. Эксцессов, связанных с демонстрацией, Вьюгин мог не опасаться.

Мало того, до окончания праздничного шествия наш район был самым спокойным в городе: все порядочные граждане ушли на демонстрацию, а все ворье и хулиганье отсыпалось после субботней попойки. Преступления совершать было некому.

Примерно в десять утра, проверив наряды, Вьюгин мог выдумать срочный вызов в областное УВД и укатить на личном автомобиле к Лебедевой.

Приехав на встречу, он поставил машину у соседнего дома, спокойно, ни от кого не скрывая своего лица, пересек двор и вошел в подъезд. Он явно не боялся, что его могут впоследствии опознать любопытные граждане, глазеющие от нечего делать во двор. Почему он не принял мер маскировки? Он был уверен в благополучном исходе встречи.

Но что-то пошло не так. За полчаса, проведенных в квартире Лебедевой, Вьюгин выкурил три сигареты. Он нервничал. Лебедева, судя по окуркам, также была возбуждена. Диалог у них, как видно, не клеился. На чем они расстались, неизвестно. Но то, что Вьюгин пошел к двери, — это точно.

Дальше одни предположения.

Первое. Вьюгин вышел на лестничную клетку, решил, что Лебедева представляет для него угрозу, которую необходимо ликвидировать. Он постоял, прислушался. Все тихо. Все на демонстрации, а кто остался дома — у того работает телевизор. Все смотрят в прямом эфире, как краснознаменные колонны кричат «Ура!» на площади Советов. Убедившись в безопасности, Вьюгин достал пистолет, передернул затвор, дослал патрон в патронник. Позвонил в дверь. Лебедева открыла, увидела в его руках оружие, поняла, что это конец, и бросилась бежать куда глаза глядят. Вьюгин выстрелил ей в спину. Прошел в зал. Добил ее выстрелом в голову.

Я прислушался. В общаге была тишина. Синусоида разгульной жизни, как я и предсказывал, днем второго мая была на нуле. Завтра всем на работу, а сейчас все сидят по своим комнатам: или опохмеляются, или отсыпаются.

Теперь второй вариант: если убийство совершил мужчина в куртке с капюшоном.

Здесь все то же самое, только действие начинается с отъезда Вьюгина.

Подводные камни: человек в капюшоне может вообще не иметь отношения к убийству. Он мог зайти в подъезд справить малую нужду или проведать знакомого, которого не оказалось дома.

Я заварил крепкого чая в кружке, закурил, достал из кителя фотографию.

Фотография была отпечатана на листе глянцевой бумаги размером девять на двенадцать сантиметров. Изображение черно-белое. В центре фотографии, заполняя собой практически весь фотоснимок, стояли женщина и двое мужчин. Женщина была Лебедева. Правый мужчина — Николаенко, левого мужика я не знал. И мужчины, и женщина были обнаженными. Из одежды на Лебедевой были только белые чулки и фата, откинутая назад. У мужчин гардероб был еще скромнее — только галстуки-бабочки на шее. Лебедева стояла, опустив руки вниз, прикрывая ладонями «причинные места» у мужчин. Николаенко стоял, выставив одну ногу вперед. Левой рукой он обнимал Лебедеву за талию, в правой руке держал бокал с шампанским (светлая жидкость в бокале — наверняка не яблочный сок и не бесцветная водка). Мужчина слева одну руку положил Лебедевой на плечо, в свободной руке держал дымящуюся сигарету. Все трое весело улыбались в объектив.