Еще они успели, злобно ругаясь и призывая вперемежку Создателя с Врагом, подтащить и разложить ящики с зарядами, выложить горки ядер, и даже – вот ведь сноровка – часть этих горок как-то огородить, чтобы каменные шары не разбегались по склону от сотрясений. Водворив на место какую-то корзину, Руппи с благодарностью хлебнул из чужой фляги и позволил себе оглядеться. Оказалось, китовники тоже не мешкали, и внизу на равнине стало весело и чуть ли не празднично. На пехоту под знаменами с кесарским Лебедем уже надвигалась пехота в таких же мундирах, но под другими флагами. Сразу шесть полков, никак не меньше, поплотней сбив ряды, шли в самоубийственную атаку и вот-вот должны были оказаться в пределах досягаемости центральной батареи Бруно.
– Они предсказуемы, – подошедший Алва смотрел не на поле, а в небо, поигрывая орденской цепью. Золото, эмаль и бриллианты – «Верная Гудрун»… Принцессу назвали в ее честь, и Гудрун была верна. Пусть подонку, но до смерти.
– Глянь-ка, – рассеянно попросил Ворон, – в центре ничего нового не творится?
– Нет, монсеньор. – Надо думать о сражении! О сражении, а не о тех, кто уже мертв… – Кто не пошел в первой волне атаки, так и стоит на месте.
– Ожидаемо.
– На правом фланге эйнрехтцев оживленно палят, – по своей инициативе доложил Руперт. – Почти все скрыто дымом, но решительной атаки китовники там не предпринимают. Про Рейфера и этого не понять: дыма не меньше, а расстояние больше.
– Его уже не убили, – на поле Алва все же глянул, но отнюдь не в сторону Рейфера, – пусть теперь отбивается!
Солдаты продолжали возиться у пушек, быстро прошел, почти пробежал фок Зальмер, мелькнул здоровяк Бони, но пока они с Вороном были вдвоем. Как некогда на мостике «Ноордкроне»… Кальдмеера, прежнего Кальдмеера, можно было спрашивать обо всем, он не лгал.
– Монсеньор, как вы оцениваете наше положение? Я знаю, что некоторые вопросы перед боем не задают.
– Моряки всегда были суеверны, – Алва склонил голову к плечу, так вот у кого Фридрих подцепил эту манеру! – Бруно, как полководец, сильней фок Ило, а фок Гетц не свободен, и ему достался Савиньяк. Сюда горникам не прорваться.
– То есть все решается здесь… Почему вы считаете Бруно сильней фок Ило, и при чем он вообще, ведь теперь командуете вы?
– Не я, а герцог Фельсенбург, и не командую, а уравниваю шансы. Армия, Руперт, сродни лошади, и она привыкла к Бруно, а почему он сильней Ило… Потому что Кальдмеер в свои сорок стал адмиралом цур зее.
– Я слышал, что вы всегда шутите.
– Часто, но не сейчас. Кальдмеер – напрочь лишенный пронырливости и связей мещанин, но кесарь его заметил и поднял. Будь у фок Ило, при его происхождении и друзьях, сопоставимый с Бруно талант, он бы уже лет пять как оспаривал первенство в армии. Нет, там, где речь идет о банальной войне, Бруно побьет эйнрехтского франта без труда, дело в другом. До вчерашнего дня у китовников было два козыря – отсутствие страха и то, что в глазах множества честных вояк они выглядели правыми. Перемирие с недобитым врагом полководцев не украшает, хуже только заискиванье перед подчиненными.
– Старый бык не заискивает, скорее, наоборот.
– И поэтому еще цел, и с армией. Вчера с убийством монаха и Глауберозе, кстати – мои соболезнования, китовники остались без правоты, с одной лишь бесноватостью. И вот этот козырь бить нам, от Бруно тут толку немного. – Ворон резко обернулся. – Ну, полковник, как дела?
– Господин командующий, батарея готова! – доложил фок Зальмер, переводя дух и оправляя мундир. – Несмотря на значительное количество недостатков, мы можем открыть огонь.
– Подробнее.
– На указанной вами позиции установлено двадцать два орудия. Размещены удвоенные запасы пороха и ядер. Расчеты у пушек и ждут вашего приказа.
– Очень мило, – одобрил Алва, тьфу ты, герцог Фельсенбург и вообще родной отец. – Накиньте плащ… Уж не помню, кто подметил, что жизнью ради отечества жертвовать можно, а вот здоровьем – нежелательно. Вам понятно?
– Да, господин командующий!
– Тогда приготовиться к открытию огня. Наводим на центральные батальоны! Руппи, идем, глянешь, как это делается на суше.
Первый шаг совпал с донесшимся справа грохотом. Центральная батарея Бруно дала по наступающим полный залп.
3
Самым разумным было отправить весточку Валентину и двинуть берегом за гусиной кавалерией, но Арно успел только первое. Едва безотказный Барсук вскочил на куда менее безотказную Лиску и умчался, события понеслись, как воз с горы.
Слева из-за поворота выкатились рейтары, только не горные, серо-черные, как следовало ожидать, а настоящие кесарские «лебеди»; фок Ило таки поделился с Гетцем конницей! Плотная серебристо-серая колонна бодро рысила по льду вслед за предшественниками, но возмущенные подобной наглостью «фульгаты» даже выругаться толком не успели. Эйнрехтцы резко сбились с аллюра и бросились торопливо перестраиваться, разворачивая строй поперек русла. Не успели – навстречу им, можно сказать, из-под самых ног Арно, галопом вынеслись… нет, не алаты, все те же рейтары, правда, на сей раз – правильные, горные. Эти валили толпой, без строя, но в союзничков все же не врезались, а подались по сторонам, выбираясь в первую очередь на левый берег, благо склоны там были пониже и не в пример более пологими.
– В авангарде шли и по носу получили, – поделился очевидным умный Раньер. – Дальше-то что?
– Ишь, выкарабкиваются, – Кроунер возмущенно шмыгнул носом – Гады горные, уларами именуемые… Дальше тут промоинка есть, с холма видно, как бы и сюда не полезли. Другим бы и в бошки не взбрело, а эти привыкли по пересеченной местности шастать.
– Могут, – согласился Арно, которого занимали прежде всего алаты. Если витязи просто врезали сунувшимся, куда их не звали, гадам, это одно, а если пустились вдогон? Если растянулись и налетят сейчас на этих… перестроившихся.
Преследователи запаздывали, и у беглецов, которых набиралось не меньше эскадрона, достало времени очистить лед для изготовившихся к сшибке товарищей и выбраться на берег… на оба берега! Знатный уларовед Кроунер, как всегда в таких делах, оказался прав.
Удиравшие скапливались кучками на береговых склонах, командиров у них не наблюдалось, порядка особого тоже, но еще не получившим по башке соратникам они больше не мешали. А те уже переварили удивление, и теперь поперек Хербстхен красовался хороший, Пфейхтайеру б понравилось, строй. Речка здесь, будто нарочно, раздавалась, образуя просторную, сотни полторы шагов в ширину и триста в длину, арену, словно созданную для конного боя. И к таковому эйнрехтцы сейчас успешно готовились, да и эти… «улары» трёпаные вряд ли собрались просто отсиживаться на склонах, сейчас отдышатся и наверняка вмешаются в драку. Пускай лишь огнем с места, идущим по льду все равно станет неуютно: русло не из широких, строй наверняка тесный, в кого-то да попадут.