Остановился посреди круглого роскошного холла, потер лоб. Стража вокруг напоминала статуи, разрисованные яркими красками. Что делать?
Что, нарры вас подери, делать?!
Акиф вряд ли оскорбился, он прекрасно понимает мое состояние. И будет терпеливо ждать, зная, как важен императору этот договор и что у меня нет выбора.
— Не дождешься! — прошипел я, понимая, что кулаки сжимаются сами собой.
Да одна мысль, что Арджана и он…
Даже мысли об измене Дэрин не приводили меня в такое бешенство. Там была скорее обида, непонимание, а ревность прошла лишь задним планом.
С Арджаной все оказалось иначе. Я не готов был воспринять даже саму мысль о том, что она сможет остаться наедине с другим.
— Иррилий! Лорд!
Адарант возник передо мной, преисполненный возмущения. Даже борода чуть подрагивала, показывая, что ее обладатель то ли паникует, то ли злится.
— Вы понимаете, что ставите все под угрозу?! И ради чего?!
— Я ничего не ставлю под угрозу, лорд Адарант. Но такой обмен невозможен.
— По их традиции вполне возможен.
— Согласно их традиции обмен уже произошел, — процедил я. — Акиф получил подарок. Не моя вина, что он отдал Тильду советнику.
— Но он явно дает понять, что не подпишет договор, пока мы не удовлетворим его требование.
Я посмотрел на Адаранта. И мягко поинтересовался:
— А свою жену вы бы отдали? Прогнулись бы? Работа дипломата не в том, чтобы угодить лишь одной стороне. Не в том, чтобы рабски угождать всем прихотям. Есть вещи, которые чужды моему народу.
Маг на миг поперхнулся, лицо чуть вытянулось, но почти сразу он взял себя в руки. И проговорил торжественно и напыщенно. Тем тоном, что я ненавижу.
— Если от этого зависит процветание и судьба империи Асдор, то да! Одна ночь ничего не значит.
Мне захотелось почему-то сейчас превратиться в орка, избить всех вокруг и покрыть трехэтажными выражениями. Может быть, такое помогло бы притушить пожар в груди.
— Я связываюсь с императором, — ответил Адаранту, отворачиваясь от него и доставая кристалл связи. — Арджана не товар, и торговать ею я не собираюсь. В дипломатической этике говорится…
Что-то мягко ударило по голове. Перед глазами все поплыло, я успел почувствовать, как делаю два неверных шага и заваливаюсь на спину. Меня аккуратно подхватили сзади.
— Лорд Иррилий, — голос Адаранта расплывался, как и его лицо, — отдохните, вы слишком много работали. Я сам все устрою.
И уже солдатам из нашего сопровождения:
— Грузите его в паланкин.
* * *
Арджана
— Если сегодня подпишут, то должны уехать.
— Задолбалась я тут! — Аррша сплюнула на плиты дворика, где мы только что соревновались к восторгу обоих взводов. — Наррово государство какое-то. И нравы нарровы.
Я промолчала, будучи с ней солидарна. У меня с утра внутри все дрожало от нетерпения. Поскорее бы уже договор оказался подписан. И уезжать отсюда, глотнуть свежего воздуха, выпустить Талису. Она, бедняга, тоже ощущала себя здесь неловко. И в основном летала в саду. Я чувствовала, как у нее копится раздражение. Ахана хотела взмыть высоко в небо, увидеть добычу и камнем рухнуть на нее, впиться когтями в нежное тело, разорвать клювом. Она все же дикая птица, а не домашняя.
Зато нашим солдатам тут нравилось. Они отдыхали, а я не мешала. Пусть. Нам еще предстоит путь обратно, мало ли, вдруг синдикат не успокоился. Акиф может передать ответные дары, и тогда охота на нас продолжится. Так что давала парням расслабиться, но при этом каждый день устраивала разминку с оружием.
— И капитан наш приуныл, — продолжала ворчать Аррша. — С утра до вечера в городе пропадает, злой, как нарр, которому самка не дала в брачный гон. Я к нему за указаниями сунулась, так наорал и ушел. Чего молчишь, Птичка?
— Захлопнись с прозвищем, — предупредила я лениво. — Что я могу сказать?
— Риграсс к тебе подкатывал, а ты с эльфом замутить ухитрилась. Как?
— Тебе подсказать, как мутят?
— Вот теперь ты захлопнись. Капитан-то хоть из своих, а этот лорд мутный.
— У тебя все мутные, кто не в армии.
Меня разговор уже начинал раздражать. С Арршей мы подругами не были, а тут невольно приходилось общаться. Дианта пропадала днями во дворце, и поговорить на женской половине было не с кем. К тому же в душе все равно я сочувствовала Аррше. Обидно небось: все могут ходить свободно, а ей приходится сидеть в четырех стенах.
Время уже близилось к вечеру, тени во дворике сгущались, так что я решила вернуться на женскую половину. Скоро вернется Иррилий, и хотелось освежиться перед встречей с ним.
Что-то давило внутри, не давало расслабиться. Не полегчало даже после разминки с Арршей.
От жары дворик вымер, разве что местные собаки бродили по нему. Наши солдаты разбрелись кто куда, я тоже подумывала разбрестись. И дождаться Иррилия.
Потому, когда на горизонте появился Адарант, невольно приподнялась на локте. Мы с Арршей лежали в тени навеса, где хранилось оружие. Тут еще было более-менее прохладно.
— Капрал Маррингл, — послышался голос мага, заметившего нас. — Идемте со мной.
Напряжение внутри стало сильнее. Не обращая внимания на любопытные взгляды орчанки, я направилась следом за Адарантом, гадая, что произошло. Почему с ним не вернулся эльф? Да еще Тиуссон выглядел взволнованным и каким-то взъерошенным. Лишь огромным усилием воли сдерживала себя, чтобы не наброситься с вопросами.
Я думала, что маг ведет меня в казармы, но мы свернули в то крыло, где разместили высший командный состав. Адарант провел меня в комнату с большим овальным столом. Больше похоже даже не на кабинет, а на зал для совещаний. На стене большая карта нашего континента.
Тиуссон сел во главе стола и посмотрел на меня, замершую у порога. Встал, одернул мундир. Мне показалось, что он нервничает.
— Присаживайтесь.
Я подошла к столу и, выдвинув один из стульев, села на самый краешек. Адарант тоже сел. Надо же, шел такой решительный, а сейчас явно мялся и не знал, с чего начать. Кашлянул, прочищая горло, и сжал руки перед собой на столе в замок.
— Капрал Маррингл, вам нужно отправиться во дворец.
Всего-то?! Меня Иррилий зачем-то вызывает? Не зря сегодня Тиуссон один вернулся.
— Слушаюсь, — отчеканила я, поднимаясь.
— Сядьте!
Я опять опустилась на стул в ожидании дальнейших приказов.
— Как же это трудно! — пробормотал себе под нос Тиуссон и рванул на шее воротник рубашки так резко, что даже пуговица отскочила и с гулким стуком поскакала по полу. Мы вдвоем проводили ее взглядом.