Голос - читать онлайн книгу. Автор: Кристина Далчер cтр.№ 55

Так что среди наших документов никак не могло быть одной-единственной папки с наклейкой «Проект Вернике»; там должна была бы быть добрая сотня таких папок, вмещающих годы исследований.

Но у Моргана была только одна папка, и никакого порядкового номера на ней не было, так что, скорее всего, эта папка единственная.

Кроме того, я заметила, что пружина скоросшивателя сломана, значит, этой папкой пользуются достаточно часто.

Я обдумываю все это, пока лифт неторопливо спускается вниз. Мистер По безмолвно высится слева от меня и, по-моему, даже не дышит – столь мало звуков от него исходит.

Во-первых, в лаборатории совершенно точно работают три различные команды: Белая, Золотая и Красная. Это я выяснила вчера вечером, сунув нос в секретное письмо, адресованное Патрику. Кроме того, теперь мне понятна оговорка По насчет каких-то других установок МРТ: это означает, что на других установках работают другие команды в других лабораториях. А другие лаборатории – это другие проекты.

Во-вторых, наше оборудование явно установили не три дня назад. Это совершенно невозможно. Никоим образом. Во всяком случае, оба МР-томографа – сколь бы велики они ни были и как бы сложна ни была их установка, – появились здесь не вчера и используются, по крайней мере, несколько месяцев.

В-третьих, у той папки на столе Моргана корешок был сломан явно от слишком частого открывания-закрывания.

Я ловлю собственное отражение в полированных стальных стенах кабины лифта, и до меня доходит, что я, по всей видимости, все это время разговаривала сама с собой, причем вслух. По – он тоже отражается в стенке лифта и от этого почему-то кажется мне меньше ростом, – еле заметно улыбается. Точнее, на лице у него присутствует некий призрак улыбки, и мне в голову сразу приходит мысль о том, какие острые зубы, должно быть, за этой улыбкой таятся. Настолько острые, что я и пикнуть не успею, как окажусь разорвана на куски.

– Приехали.

Я вздрагиваю от звука его голоса, который холодным негромким эхом отдается от внутренних стенок кабины. Я мысленно приказываю дверям отвориться, и после нескольких нескончаемо долгих секунд они действительно отворяются, и мы выходим в тот коридор с желтовато-белыми стенами, где находится наша лаборатория. Свой электронный ключ я так и не успела вытащить из сумки, поскольку он оказался на самом дне под всякой дребеденью вроде помады, кошелька и прочего, на что в первую очередь натыкаются мои пальцы.

«Лоренцо, – думаю я, – мне нужно найти Лоренцо».

Разумеется, я тут же проваливаюсь каблуком в щель между кабиной лифта и полом – до чего все-таки они дурацкие, эти высокие тонкие каблуки! Джеки всегда утверждала, что они вредны не меньше старинного китайского обычая бинтовать девочкам ноги. «Треклятые каблуки! И создал же их какой-то осёл – мужчина, разумеется! – заставив женщин страдать при ходьбе и всегда отставать шага на два от своего спутника!» – рассуждала Джеки, сидя на диване и помахивая в воздухе ногой, обутой в «ужасно удобную» сандалию. Впрочем сейчас я никуда не иду и ни от кого не отстаю; я весьма некрасиво шлепнулась мордой вниз, и одна половина моего тела так и осталась внутри лифта, а вторая распростерта на плиточном полу коридора. Это куда хуже.

Лежа на полу и касаясь его щекой, я вижу в пяти шагах от меня запертую дверь нашей лаборатории и с трудом пытаюсь подняться. Чья-то холодная рука, тяжелая, как крюк для свиных туш в мясной лавке, сжимает мне плечо и тянет вверх.

– Ничего, со мной все в порядке, я сейчас встану, – хрипло бормочу я. А может, мне только кажется, что я что-то бормочу.

– Осторожней, доктор Макклеллан, – произносит голос, который может принадлежать только этому крюку для свиных туш.

И я наконец понимаю, что стою на ногах. Вытащив свою электронную карточку и зажав ее в руке, я чуть ли не бегом бросаюсь к двери, ведущей в лабораторию, и слышу шаги у себя за спиной. Значит, мистер По все-таки не всегда ступает абсолютно беззвучно. Я вставляю карту в щель, но ничего не происходит.

За спиной у меня раздается смех, тихий такой смешок, от которого я прямо-таки подпрыгиваю на месте и, разумеется, тут же роняю карту.

И снова эта рука, принадлежащая крюку для свиных туш, впивается мне в плечо длинными пальцами и поворачивает меня вокруг собственной оси.

– С тобой все в порядке, Джианна?

Я поднимаю голову и падаю Лоренцо на грудь. Коридор у него за спиной пуст. По исчез.

Мы больше не можем рисковать, без какой-либо конкретной цели включая МРТ, так что, когда я говорю, что нам необходимо срочно кое-что обсудить, Лин и Лоренцо предлагают другой план.

– Ты заболела, – говорит Лин, когда мы приближаемся к посту охраны, – а мы провожаем тебя до твоей машины.

Она идет справа, якобы поддерживая меня, а Лоренцо и вовсе обнимает меня за талию. Наши сумки и портфели в очередной раз подвергаются тщательному осмотру, и человек в форме – армейской, как мне кажется, но, возможно, и морской, – ощупывает нас по одному.

– Эти чистые! – рявкает он, и другой охранник у дверей переключает свет с красного на зеленый. – Приятных вам выходных, – как ни в чем не бывало желает нам этот тип, словно только что минут пять не обшаривал нас с головы до ног, словно мы находимся не в этой тюрьме, а в любом другом, нормальном, офисе Вашингтона.

Двери раздвигаются и выпускают нас на свет божий, когда майское солнце уже клонится к западу. Лоренцо по-прежнему обнимает меня за талию, еще крепче прижимая к себе и сам прижимаясь ко мне бедром. Вполне возможно, кое-кто наблюдает за нами из окон пятого этажа, и я на всякий случай останавливаюсь и сгибаюсь пополам – якобы страдая от боли, – а затем некоторое время стою, упершись руками в колени, словно пытаюсь перевести дух. Особого актерского мастерства для этого не требуется.

– Все три проекта имеют свой особый цвет, – говорю я, стоя все в той же идиотской позе и старательно глядя на асфальт. – Красный, Золотой и Белый. Последним занимаемся мы. Потому мы и называемся «Белая команда».

– Это тебе Морган сказал? – спрашивает Лоренцо.

– Ну, конечно! – ехидно отвечаю я. – Морган всего лишь имел намерение прочесть мне лекцию о том, как идеален был тот мир, когда женщины сидели дома. Нет. Морган ни словом об этих проектах не обмолвился, но у него на столе была такая толстая папка, которую он все старался от меня спрятать. Разумеется, у него ничего не получилось. Все-таки Морган еще раза в два глупее, чем выглядит.

– Ты можешь спросить об этих командах у Патрика? – говорит Лин, присев возле меня на корточки и повернувшись спиной к зданию. – Нет, не обращай внимания… Ну, а еще раз пробраться к нему в кабинет и снова попытаться прочесть это письмо сможешь? Только повнимательней.

– Может, и удастся. В последнее время Патрик стал многовато пить, да к тому же сегодня пятница. Так что ближе к ночи я, возможно, и сумею туда проникнуть. – Я обещаю это, сама толком не понимая, откуда у меня берутся такие слова. И откуда у меня в голове вообще какие-то полушпионские, совершенно не свойственные мне, мысли? Вот Джеки, например, вполне могла бы специально напоить мужа, чтобы затем беспрепятственно забраться к нему в кабинет и обшарить ящики письменного стола. Но только не я, Джин Макклеллан. За все семнадцать лет брака мне ни разу даже в голову не пришло шарить в бумагах Патрика, ни в личных, ни в деловых, в поисках свидетельств того, что у него есть любовница или хотя бы подружка на одну ночь. Однажды я никак я не могла найти свой ежедневник, и мне показалось, что я, наверное, оставила его у Патрика в машине. Однако даже при таких обстоятельствах и держа в руках ключ от машины я, открыв дверцу с водительской стороны, тут же почувствовала себя преступником, тайно перешедшим границу.