Пожнешь бурю - читать онлайн книгу. Автор: Станислав Гагарин cтр.№ 49

– Вперед, мистер Сэмпсон, – негромко сказал он.

Полковник проехал еще один квартал, до 37-й улицы. Дальше проезда не было: Думбартон-стрит упиралась в строения Джорджтаунского университета.

– Направо, – сказал проводник, – и еще раз направо, по улице «Р».

Они остановились на углу 33-й улицы и «0»-стрит. Здесь их встречали двое.

Молодой человек остался в машине. А Ричард Тейлор, увлекаемый незнакомыми людьми в подъезд ничем не примечательного дома, услышал, как за спиной взревел мотор угоняемого «форда».

Впрочем, полковника это уже не волновало. Сейчас он хотел знать одно: зачем его так срочно, соблюдая все предосторожности, вызвали сюда, на конспиративную явку «Лиги седых тигров»?

В сопровождении тех, кто встретил его у входа, полковник Тейлор поднялся на третий этаж и вошел в квартиру под номером «девять». В прихожей его приветствовал капитан 1 ранга Лерой Сэксер, и, увидев его, Тейлор понял, что вызван в Вашингтон к адмиралу Редфорду, председателю лиги.

– Здравствуйте, Дик, – сердечно сказал Сэксер: они давно, еще с войны в Корее, знали друг друга. – С приездом. Зеленый Вождь беспокоился уже. Вы опоздали на пятнадцать минут.

Зеленым Вождем называли адмирала Редфорда, конечно, за глаза. При рождении его нарекли Патриком, а день тезки-святого приходился на 17 марта, когда добропорядочным мирянам полагалось носить в одежде нечто зеленое, украшать этим цветом жизни дома. Зеленый – цвет святого Патрика.

Ехал по левому берегу Потомака, – объяснил Ричард Тейлор. – Зачем меня вызвали, Лерой?

Адмирал скажет тебе это сам. Сдай мне оружие и проходи.

Подчиняясь заведенному правилу, полковник Тейлор вынул из-под пиджака увесистый «Смит-Вессон» с удлиненным магазином на полторы дюжины патронов (такие традиционно носили офицеры ВВС) и подал его Сэксеру.

Когда адмирал увидел «седого тигра», который являлся шефом-координатором лиги в штатах Джорджия и Флорида, он поднялся из-за стола и пошел Тейлору навстречу, протягивая руку.

– Наконец-то вы здесь, полковник, – взволнованным голосом произнес Патрик Редфорд. – Здравствуйте, и садитесь. Выпьете чего-нибудь с дороги?

– Спасибо. Только кофе, если позволите.

– Кофе я приготовлю сам, – сказал Редфорд, отходя к стене, у которой были оборудованы бар и электрожаровня с песком, в нем и готовили кофе.

Полковник Тейлор подошел ближе и стал рассматривать на стене карту-схему столицы Соединенных Штатов с маршрутами, по которым надлежало эвакуироваться в случае объявления атомной тревоги. Рядом висела карта зон рассредоточения жителей Вашингтона из федерального округа в графстве штатов Виргиния и Мэриленд.

Не расстаюсь с этим «сувениром» с сорок девятого года, – усмехнулся адмирал, заметив, как Тейлор рассматривает карты. – Вы, конечно, помните, что они, эти карты, появились, как только стало известно, что у русских есть атомная бомба. Тогда нашей имперской невозмутимости пришел конец, спать спокойно мы больше не могли. Именно тогда и задумался над тем, что безумцы не только те, кто размахивает «Эйч»-бомбой и призывает к Армагеддону, по и те, кто сидит сложа руки, безропотно ждет, когда его затопчут и белый, и красный, и черный кони Апокалипсиса. А вы, Тейлор, когда прозрели?

Немного позднее, сэр. Когда водил эскадрилью бомбить Пхеньян, – ответил полковник. – Моя роль, как и других летчиков «летающих крепостей», сводилась тогда лишь к тому, чтобы довести самолет до объекта. Нам не доверяли даже рычаги бомбосбрасывателей. Или берегли нашу психику?

Адмирал налил две чашки кофе, которым тотчас вкусно запахло в просторной комнате, и вернулся к столу.

Мы оказывались в перекрестке радарных лучей, идущих из Сеула и Японии, – продолжал Тейлор, – и тогда срабатывало электронное устройство. Оно открывало бомбовые люки и сбрасывало «подарки дяди Сэма» на головы северных корейцев, вся вина которых состояла В том, что их в сорок пятом освободили не бравые «оцинкованные» парни из США, а русские солдаты. Тогда я и понял, сэр, что такое быть марионеткой. От пас абсолютно не зависело, бросать бомбы пли не бросать. И можно ли было считать меня прямым убийцей? Или ограничиться обвинением в соучастии? Но прошли еще годы, прежде чем я стал «седым тигром», сэр. Как жаль, что мудрость появляется, когда уже идет снег…

Как бы то ни было, а теперь мы единомышленники, полковник. Пейте кофе – и к делу.

Адмирал Редфорд отставил чашку, раскрыл кожаную папку, нашел необходимый документ и положил перед Тейлором.

– Прочтите, – сказал он. – Это донесение нашего человека в ЦРУ.

Генерал-майор Вощинский оставался в Рубежанске- доглядать за сложным хозяйством, в котором начинались сегодня такие важные события. Именно в эту ракетную часть, оснащенную самыми мощными «изделиями», должны были приехать военные эксперты из Пентагона, о чем договорились в Москве советский и американский лидеры.

А вертолет принял на борт генералов Гришина и Алиметова, тут же взлетел над военным городком, повиселповисел в воздухе, будто примериваясь, и резво понесся на северо-запад, оставляя Рубежанск справа от курса.

Сопровождал генералов полковник Гайдук, заместитель Вощинского: совсем без проводников отпускать начальство нельзя.

Гришин и Алиметов сидели в креслах друг против друга, их разделял изящный полированный столик, на который расторопный сопровождающий уже поставил термос, куда был налит фирменный чай.

– С лимонником, – сообщил Гайдук, – и еще кое с чем…

Услышав это «кое с чем», Юрий Александрович вопросительно поднял брови, глядя на полковника. Тот хорошо знал, что у генерал-полковника не проходят этакие сюрпризы, и тут же успокоил его:

Набор местных трав, товарищ генерал-полковник. Тонизируют, укрепляют и тут же успокаивают.

Тогда наливай! – весело сказал Алиметов. – Спасибо тому, кто чай впервые у нас в Отечестве заварил. Добрая штука! Знаете, какой сейчас самый ценный подарок у нас на Кавказе?

Кинжал, наверное, – предположил Гришин. – Без кинжала нет джигита.

Без коня, – поправил его Гаджи Магомедович. – Но самую большую честь окажешь горцу, если подаришь ему самовар. В большой сейчас моде это изделие в Дагестане.

– И вина вовсе не пьют? – поинтересовался Гай дук. – У вас же такие коньяки! Я как-то пробовал. «Нарын-Кала» называется.

Это дербентский, – пояснил Алиметов. – Но «Россия», кизлярский, из винограда, который растет на плантациях, когда-то принадлежавших князю Багратиону, еще вкуснее. Был…

Почему «был»? – спросил Гришин.

Почти перестали употреблять дагестанцы. Чай пьют, национальные напитки возродились. Виноград сушат, мед делают, соки, бекмес, рахат-лукум. А коньяки в основном на экспорт идут. Не везде в мире такие сознательные люди, как мои земляки.