Непристойные предложения - читать онлайн книгу. Автор: Уильям Тенн cтр.№ 232

Разумеется, нашлось несколько солидных залежей железной руды. Кто-то обнаружил под поверхностью минералы, из которых можно было легко извлечь кислород и легкие элементы, и это сделало возможным независимое существование колонии. Но никакого урана!

Когда разразился скандал, я находился уже на Земле. Буря, финансируемая и поощряемая впавшими в истерику корпорациями, первым делом обрушилась на голову некоего профессора-астронома из Калифорнии и раскатала его в тонкий блин. Ведь это он, паразит, первым объявил о наличии на Луне радиоактивных минералов, экспериментируя с радаром Паркса! Затем дошла очередь и до самого Паркса.

Помните заголовки тех дней («Парке признался в мошенничестве»), набранные огромными буквами, какими впору объявлять о конце света? «Александр Паркс, шарлатан из Невады, рассказал сегодня сотрудникам ФБР, как он разместил передатчики вблизи урановых и золотых месторождений Канады и настроил на их волну свою адскую машину таким образом, что создавалось впечатление, будто импульсы приходят со стороны определенного участка Луны. «Я никому не дозволял тщательно изучать свой аппарат, – признался Парке, – и это, вкупе с моей всемирно признанной репутацией эксперта по радарам, предотвратило разоблачение»».

Я прилетел в его лабораторию на горе. Там уже сновала полиция штата вперемешку с сотрудниками ФБР, а весь участок оцепила целая армейская рота. Когда мне удалось доказать всем по очереди, что я респектабельный гражданин, мне позволили увидеться с Алексом. Очевидно, он уже стал фактически заключенным.

Алекс сидел за столом, вытянув перед собой руки. Когда я вошел, он обернулся и радостно улыбнулся. Мужчина, с пыхтением расхаживавший по комнате, тоже обернулся, и я с некоторым трудом узнал Эммануэля Корлисса. Он бросился ко мне и, уставив на меня покрасневшие глаза, принялся бормотать. Через некоторое время я сумел разобрать смысл его бормотания:

– Ну хоть вы спросите его почему. Спросите, зачем он так поступил, зачем разорил меня?

– Я это уже раз десять объяснял, – мягко заметил Паркс. – Я ничего не имел лично ни против вас, ни против кого угодно. Я просто решил, что для человечества настало время выйти в космос, а самой лучшей приманкой для этого окажется жадность. И оказался прав.

– Прав! – заверещал Корлисс. – Прав! И вы называете правильным то, что я лишился трех миллионов? Я вложил свои личные три миллиона, и что я за них получил? Железную руду? Если бы мне потребовалась железная руда, то неужели ее мало и на этой планете?

– Можете утешиться тем, мистер Корлисс, что ваши финансовые потери помогли человечеству сделать важный исторический шаг. Вспомните, ведь я едва не пустил в ход ружье, дабы помешать вам стать участником моих… планов. Могу лишь посоветовать включить эти миллионы в графу потерянных инвестиций, когда станете заполнять налоговый отчет. Больше я вам ничем не могу помочь.

– Зато я смогу вам помочь! – заявил президент «Дженерал атомикс» и Радарной корпорации Америки, тыча в лицо Паркса пухлым трясущимся пальцем. – Я помогу вам оказаться в тюрьме. И потрачу на это весь остаток своих дней! – И он с такой силой захлопнул за собой дверь, что хижина, казалось, подскочила фута на три.

– А он сможет что-нибудь с тобой сделать, Алекс?

Тот пожал плечами. Выглядел он усталым. Наверное, в последнее время ему часто приходилось выслушивать одно и то же.

– Насколько я понимаю, немного. Лунный радар я создал на собственные средства. Раздавая советы всем желающим, я не взял ни гроша ни от какой-либо корпорации, ни от частного лица. Из этого мошенничества я не извлек никакой материальной выгоды. Мои юристы сказали, что суд станет нелегким, но наказывать меня практически не за что. Я чист. Ты… ты не сердишься на меня?

– Нет! – Я опустил руку ему на плечо. – Сотни людей могут сказать, что с твоей помощью жизнь для них вновь обрела смысл. Слушай, Алекс, – тихо добавил я, – не знаю, что про тебя скажет история, но многие пилоты тебя никогда не забудут.

– Спасибо, приятель, – улыбнулся он. – Постараюсь не втянуть тебя в эту заварушку. А ты назови моим именем какое-нибудь ущелье на Луне.

Пока что мы не можем забраться дальше Луны, но я приобрел крохотный двухместный грузовой кораблик – подержанный, разумеется, – и, как только поднакоплю деньжат, сразу поставлю на него новый трехпоточный двигатель. Говорят, что Венера еще находится на ранних стадиях геологического развития, а это означает, что там должны быть залежи радия и урана. Первый, кто туда доберется и застолбит лучшие участки, обеспечит себя до конца жизни. Да, все эти разговоры тоже могут оказаться приманкой для простаков, но подумайте только, если это правда…

Словом, межпланетные перевозки живут и процветают. Но что стало с породившим их человеком?

Федеральная лунная комиссия (ФЛК) разослала по всем своим филиалам приказ, запрещающий Александру Парксу улетать с Земли. И если только он не смоется зайцем в трюме какого-нибудь грузового корабля или же время не залечит эту конкретную рану, то, боюсь, ему придется до конца своих дней тосковать на Земле.

ПОСЛЕСЛОВИЕ

Я нахожу, что писать послесловие к «Александру-наживке», моему первому купленному и опубликованному рассказу, очень трудно. Я смотрю на эту историю теперь щенячьими глазами. Она полна диалогов и описана языком Раймонда Чандлера, завещанным популярной литературе его жесткими скупыми детективами. И научная фантастика в 40-е годы, кстати говоря, была очень большим полем популярной литературы.

Не могу забыть, как это было – выйти из подземки по дороге домой с работы в ноябре 1945-го и увидеть моего брата Мортона, который ждал меня и вот сейчас машет мне руками со стороны улицы, противоположной выходу из метро. Он держит в левой руке продолговатый белый конверт и длинный зеленый чек – в правой.

Я останавливаюсь в дверном проеме и тяжело, ужасно глубоко, вдыхаю. «Это от “Поразительных»? – кричу я. – От Кэмпбелла?»

«От Поразительных, – отвечает он. – От Кэмпбелла. Девяносто шесть долларов пятьдесят центов. Он купил “Александра-наживку”.

И я делаю новый глубокий вдох и пересекаю улицу – полноценный профессиональный писатель. Беру у Морта конверт с чеком и мы идем домой, вместе. Как только мы приходим, я делаю копию рассказа, уединившись в ванной комнате, и вычитываю ее насквозь. Помнится, я думал, что она совершенна, замечательно хороша. В любом случае, я думал, что она идеально подходит для публикации.

В колледже, перед Второй мировой, я начал посещать курс Химической инженерии, затем стал учиться на парамедика. Три с половиной года спустя я вернулся с армейской службы, продравшись через четыре армейских поста и большую часть Западной Европы, понимая, что все, чего я действительно хочу – это стать писателем. Отец умер за месяц до моего возвращения, и мать и моя пятнадцатилетняя сестра остались почти без всяких средств к существованию, особенно когда мои армейские чеки подошли к концу. Я получил работу технического редактора в Армейской лаборатории радио и радаров в Ред Бэнке, Нью-Джерси. Дорога до работы от моего дома в Бруклине занимала немногим дольше двух с половиной часов в одну сторону; помню, я подсчитал, что если я не буду тратить слишком много времени на завтрак и на умывание, то смогу высыпаться полные восемь часов!