Непристойные предложения - читать онлайн книгу. Автор: Уильям Тенн cтр.№ 190

Лысая девушка кивнула.

– В некотором смысле. Он в этой комнате, но слишком маленький, чтобы с ним беседовать. Сейчас размер Гиги составляет… дайте подумать, какие установки он называл? Ах да, тридцать пять микрон. Он в капле воды в поле зрения микроскопа, что стоит слева от вас.

Мэри Энн развернулась и уставилась на сферический черный предмет на столе у стены. Не считая двух окуляров на его поверхности, он имел мало общего с изображениями микроскопов, которые она видела в журналах.

– Т-там? Что он там делает?

– Отправился на микроохоту. Ты должна знать своего Гигио. Неисправимый романтик. Кто в наши дни занимается микроохотой? Тем более в культуре кишечных амеб! Его удалой душе нравится убивать этих тварей вручную, вместо того чтобы воспользоваться обычной психо— или даже химиотерапией. Пора повзрослеть, Гигио, сказала я ему, это игры для детей, причем из Четвертой группы ответственности. Само собой, это задело его гордость, и он заявил, что отправляется на пятнадцатиминутную фиксацию. Пятнадцатиминутную фиксацию! Услышав это, я решила прийти и понаблюдать за схваткой, на всякий случай.

– Чем… опасна пятнадцатиминутная фиксация? – спросила Мэри Энн с каменным лицом – она по-прежнему размышляла о фразе «ты должна знать своего Гигио». Еще одна особенность, которая ей не нравилась в этом мире: вопреки всем их разговорам о частной жизни и священных правах личности, люди вроде Гигио не задумываясь рассказывали самые интимные вещи об одних людях… другим людям.

– Сама догадайся. Гигио установил свой размер на тридцать пять микрон. Тридцать пять микрон – это примерно вдвое больше обычных кишечных паразитов, с которыми ему придется сражаться, амеб вроде Endolimax nana, Iodamoeba butschlii и Dientamoeba fragilis. Но что, если он столкнется с толпой Entamoeba coli, не говоря уже о нашей тропической дизентерийной подруге, Entamoeba hystolytica? Что тогда?

– Что тогда? – повторила блондинка. Она понятия не имела. В Сан-Франциско таких проблем не бывает.

– Неприятности, вот что. Серьезные неприятности. Coli может размером сравняться с ним, а hystolyticae вырастают еще крупнее. Тридцать шесть, тридцать семь микрон, если не больше. Как тебе известно, самый главный фактор микроохоты – размер. Особенно когда тебе хватает глупости вооружиться одним мечом и не взять с собой автоматическое оружие даже в качестве подстраховки. Если при таких обстоятельствах ты фиксируешь свой размер, чтобы самому не иметь возможности выбраться – и чтобы никто не мог тебя вытащить, – на целых пятнадцать минут, то напрашиваешься на неприятности. И именно их наш мальчик и получил!

– Правда? То есть все плохо?

Флурит махнула в сторону микроскопа.

– Сама взгляни. Я настроила сетчатку на увеличение, но вы, ребята, на такое пока не способны, надо полагать. Вам для всего требуются механические приспособления. Давай, взгляни. Сейчас он сражается с Dientamoeba fragilis. Маленькими, но быстрыми. И очень, очень злыми.

Мэри Энн поспешила к сферическому микроскопу и уставилась в окуляры.

Там, в самом центре, был Гигио. Прозрачный шлем-пузырь защищал его голову, тело покрывал толстый, но гибкий цельный комбинезон. Десяток амеб размером с собак кружили вокруг Гигио и тянулись к нему тупыми стеклянистыми псевдоподиями. Он отбивался огромным двуручным мечом, разрубая самых смелых и настойчивых надвое. Но по прерывистому дыханию Гигио Мэри Энн видела, что он устал. Время от времени он быстро оглядывался, словно высматривал что-то вдалеке.

– Откуда он берет воздух? – спросила Мэри Энн.

– Кислорода в скафандре хватает на всю фиксацию, – ответил из-за спины голос Флурит, явно изумленной вопросом. – Ему осталось около пяти минут, и, думаю, он справится. Но будет слишком взбудоражен, чтобы… ты это видела?

Мэри Энн ахнула. Вытянутое, веретеновидное существо с похожим на плеть жгутиком на конце метнулось через поле микроскопа, прямо над головой Гигио. Оно было в полтора раза больше него. Он пригнулся, и окружившие его амебы тоже отпрянули. Но через мгновение вернулись, как только опасность миновала. Гигио устало продолжил их рубить.

– Что это было?

– Трипаносома. Она проплыла слишком быстро, и я не успела ее идентифицировать, но это Trypanosoma gambiense либо rhodesiense, простейшие, вызывающие африканскую сонную болезнь. Хотя, если подумать, для них великовата. Это могла быть… вот дурак!

Мэри Энн с неподдельным испугом повернулась к ней.

– Почему… что он сделал?

– Не позаботился о чистой культуре, вот что он сделал. Смешать несколько видов кишечных амеб – само по себе дико, но если там трипаносомы, значит, может оказаться что угодно! А у него размер тридцать пять микрон!

Вспомнив испуганные взгляды, которые бросал через плечо Гигио, Мэри Энн склонилась к микроскопу. Гигио продолжал отчаянно сражаться, но удары меча стали намного медленнее. Внезапно еще одна амеба, отличавшаяся от тех, что атаковали Гигио, лениво вплыла в поле зрения. Она была почти прозрачной и в два раза меньше него.

– Эта новая, – сказала Мэри Энн Флурит. – Она опасна?

– Нет, Iodamoeba butschlii – неповоротливый, дружелюбный увалень. Но чего Гигио опасается слева? Он все время поворачивает голову, будто… Ох.

Последнее восклицание само по себе было объяснением, такое в нем звучало отчаяние. Овальный монстр – в три раза длиннее и в два раза шире Гигио – возник слева, словно в ответ на вопрос. Покрывавшие чудовище крошечные волосковидные отростки придавали ему фантастическую скорость.

Гигио рубанул его мечом, но оно метнулось в сторону и скрылось, чтобы мгновение спустя вернуться, будто пикирующий бомбардировщик. Гигио отпрыгнул, но одна из атаковавших его амеб замешкалась – и исчезла, яростно сопротивляясь, в воронке, которая возникла на переднем конце яйцевидного монстра.

– Balantidium coli, – сказала Флурит, прежде чем дрожащие губы Мэри Энн сформулировали вопрос. – Сто микрон в длину, шестьдесят пять в ширину. Быстрая, смертельно опасная и очень голодная. Я опасалась, что рано или поздно он столкнется с чем-то подобным. Что ж, нашему микроохотнику пришел конец. Долго избегать ее он не сможет. И убить такой микроб ему не под силу.

Мэри Энн протянула к ней трясущиеся руки.

– И ты ничего не можешь сделать?

Лысая женщина наконец оторвала взгляд от потолка и с видимым усилием сфокусировалась на Мэри Энн. В ее глазах сквозило изумление.

– Что я могу сделать? Он зафиксирован в этой культуре еще как минимум на четыре минуты, и эту фиксацию не сломать. Ты хочешь, чтобы я… отправилась туда и спасла его?

– Если ты можешь – конечно!

– Но тем самым я нарушу его суверенные права как индивидуума! Дорогая моя! Даже если его желание уничтожить себя подсознательно, оно все равно зародилось в значимой части его личности, и к нему следует относиться с уважением. Это описано во вспомогательном правовом соглашении…