Ураган. Книга 1. Потерянный рай - читать онлайн книгу. Автор: Джеймс Клавелл cтр.№ 123

Все это время Эйр просидел не шевельнувшись, даже ни разу не моргнув.

– Мастак, и я больше никогда тебя так не назову, – тихо проговорил он, – мне не нужны лекции, я просто хочу делать свою работу. Если мы не сможем выработать удовлетворительный для этого механизм, тогда это будет другое дело. Нам придется подождать и посмотреть. Если тебе нужен этот кабинет – чудесно. Если тебе хочется устраивать представления с громом и молниями – прекрасно… в разумных пределах – тебе есть что праздновать. Вы победили, у вас оружие, у вас власть, и теперь вы за все в ответе. И ты прав, это ваша страна. Так что давай на этом и остановимся. А?

Эсвандиари в упор смотрел на него, его голова болела от годами сдерживаемой ненависти, которую больше не нужно было сдерживать. И хотя он понимал, что Эйр ни в чем не виноват, он в той же мере был уверен, что изрешетил бы пулями его и всех остальных, откажись они подчиниться и доставить муллу и предателя Пешади на суд и в ад, которого он заслуживает. Я не забыл солдата, которого убил Пешади, – того самого, пытавшегося открыть нам ворота, – или тех, кто был убит два дня назад, когда Пешади сумел отбросить нас и погибли сотни людей, среди них были мой брат и два моих лучших друга. И всех других – сотни, тысячи, возможно, десятки тысяч, – убитых по всему Ирану… Я не забыл их, ни одного.

Нитка слюны стекла ему на подбородок. Он вытер ее тыльной стороной ладони и вернул себе самообладание, вспомнив о важности миссии, которая была ему поручена.

– Хорошо, Фредди. – «Фредди» вырвалось у него непроизвольно. – Хорошо, и… и это последний раз, когда я тебя так назвал. Хорошо, на этом мы и остановимся.

Он поднялся, чувствуя большую усталость, но при этом гордясь тем, как сумел навязать им свою волю, и бесконечно уверенный в своей способности заставить этих иностранцев работать и ходить по струнке, пока их не вышвырнут отсюда насовсем. Теперь уже недолго, подумал он. У меня не возникнет никаких проблем с осуществлением здесь долгосрочного плана иранских партнеров. Я согласен с Валиком. У нас довольно иранских пилотов, и чужеземцы нам здесь не нужны. Я смогу управлять этим предприятием – в качестве партнера, – хвала Творцу, что Валик всегда тайно поддерживал Хомейни! Скоро у меня будет большой дом в Тегеране, и два моих сына пойдут там в университет, как и моя дорогая маленькая Фатме, хотя, наверное, ей тоже следует поучиться в Сорбонне годик-другой.

– Я вернусь в девять утра. – Эсвандиари вышел, не закрыв за собой дверь.

– Черт, ну и дела! – пробормотал Эйр.

В оконное стекло начала биться муха. Он не замечал ни ее, ни производимого ею шума. Внезапно ему пришла в голову мысль, и он вышел в приемную. Павуд и остальные служащие стояли у окон, наблюдая за отъездом пришельцев.

– Павуд!

– Да… да, ваше превосходительство?

Эйр обратил внимание, что лицо Павуда приобрело сероватый оттенок и он выглядел гораздо старше, чем обычно.

– Вы знали о генералах, о том, что они сдались? – спросил Эйр, испытывая жалость к иранцу.

– Нет, ваше превосходительство. – Ложь далась Павуду легко, он привык лгать. Все его мысли сейчас были замкнуты в его сознании; холодея от страха, он рылся в памяти, пытаясь вспомнить, не мог ли он за последние три года где-то оступиться и выдать себя Эсвандиари, – все это время он даже помыслить не мог, что этот человек мог быть тайным «стражем ислама». – Мы… До нас доходили слухи об их капитуляции… но вы же знаете, слухи есть всегда и самые разные.

– Да… да, наверное, вы правы.

– Я… Вы не возражаете, если я присяду, вы позволите? – Павуд нашарил рукой стул, чувствуя себя совсем старым.

Он плохо спал эту неделю, и двухмильная поездка на велосипеде сюда сегодня утром из маленького четырехкомнатного дома в Ковиссе, который он делил с семьей брата – пятеро взрослых и шестеро детей, – была более утомительной, чем обычно. Разумеется, он и все жители Ковисса слышали о том, что генералы смиренно сдались. Впервые эта новость прозвучала в мечети из уст муллы Хусейна, который сказал, что слышал ее по тайному радиоканалу из штаба Хомейни в Тегеране, так что она, вероятнее всего, была правдой.

Руководитель их ячейки Туде немедленно созвал их на встречу, все они были поражены трусостью генералов: «Это как раз свидетельствует о тлетворном влиянии американцев, которые их предали и так их околдовали, что они сами себя кастрировали и совершили самоубийство, потому что всех их, конечно же, прикончат – не важно, сделаем это мы или этот безумец Хомейни!»

Все были полны решимости и в то же время страшились предстоящей схватки с фанатиками и муллами, с опиумом народа, и сам Павуд покрылся по́том от облегчения, когда руководитель сказал, что им приказано на улицы пока не выходить, а оставаться в тени и ждать, ждать, пока не поступит приказ о всеобщем восстании. «Товарищ Павуд, жизненно необходимо, чтобы вы поддерживали наилучшие отношения с иностранными пилотами на базе. Нам понадобятся они и их вертолеты – или нам нужно будет помешать их использованию врагами народа. Наш приказ – залечь на дно и ждать, набраться терпения. Когда мы наконец получим приказ выйти на улицы против Хомейни, наши товарищи на севере хлынут через границу несметными рядами…»

Он увидел, что Эйр внимательно смотрит на него.

– Со мной все в порядке, капитан, меня просто тревожит все это и… и новая эра.

– Просто выполните распоряжение Эсвандиари. – Эйр задумался на секунду. – Я отправляюсь на вышку, чтобы сообщить в головной офис о том, что произошло. Вы уверены, что с вами все в порядке?

– Да-да, спасибо.

Эйр нахмурился, потом прошел по коридору и поднялся по лестнице. Поразительное преображение Эсвандиари, который столько лет был таким дружелюбным, приятным в общении – ни намека на антибританские настроения, – потрясло его до глубины души. Впервые за все годы, проведенные в Иране, он почувствовал, что их будущее здесь обречено.

К его удивлению, радиорубка на вышке была пуста. С воскресного бунта здесь постоянно находился охранник. Майор Чангиз, с пятнами крови на мундире, пожал в тот день плечами:

– Я уверен, вы понимаете. Чрезвычайное положение. Сегодня мы потеряли здесь убитыми много преданных людей, и мы еще не выявили всех предателей – пока. До дальнейших распоряжений вы будете выходить в эфир только в дневные часы, сократив радиопередачи до абсолютного минимума. Все полеты отменяются до последующего распоряжения.

– Хорошо, майор. Кстати, а где наш радист Массил?

– Ах да, палестинец. Его допрашивают.

– Могу я узнать почему?

– Членство в ООП и террористическая деятельность.

Вчера его проинформировали, что Массил сознался и был расстрелян. Иранцы не предоставили британцам возможности ни ознакомиться с доказательствами, ни поговорить с ним, ни увидеть его. Бедняга, подумал Эйр, закрывая за собой дверь в радиорубку и включая оборудование. Массил всегда был предан нам и благодарен за то, что ему дали это место, хотя его квалификация была намного выше – диплом радиоинженера Каирского университета, лучший в своей группе, но без работы и вида на жительство. Черт подери! Мы воспринимаем свои паспорта как нечто само собой разумеющееся, а каково бы оно было жить без паспорта и быть, скажем, палестинцем? Жизнь не медом мазана, когда не знаешь, что произойдет на каждом пограничном пункте, когда любой сотрудник иммиграционной службы, любой полицейский, бюрократ или работодатель может оказаться твоим инквизитором.