Черная сирень - читать онлайн книгу. Автор: Полина Елизарова cтр.№ 19

Он подошел к окну, распахнул его настежь и вдруг резко хлопнул себя по лбу:

– Ах ты, черт! Я, кажется, понял… Как же я сразу не догадался, аналитик хренов! Ты же в компе у меня побывала, и ты следователь!

Было видно, что он и в самом деле разволновался. Пытаясь успокоиться, начал с шумом собирать со стола грязную посуду.

– Варвара Сергевна, прошу тебя, сядь и дай мне тоже сигарету. Бросишь тут с тобой, как же!

Самоварова присела и закурила.

– Так вот, послушай…

После его глупейшего в своей простоте объяснения, оба засмущались от взаимной бестактности и надолго замолчали.

Напряжение стало таять.

Варвара Сергеевна принялась снова, теперь уже украдкой, осматривать кухню. Ни вазочек, ни цветов на окошке, и, несмотря на видимую чистоту, полотенца не выглажены.

Нет, в этом он точно не врал: хозяйки в доме давно уже не было.

Кто-то не прожил здесь эту жизнь.

Ветер за окном вконец распоясался и начал играть с занавесками, задирал их, раскидывал по сторонам, обнажая клочья суконного предгрозового неба в окне.

«Нам сейчас не хватает только голоса Шаляпина, с патетическим треском льющегося из старого граммофона», – подумалось Варваре Сергеевне.

– Дождь-то переждешь?

– А кофе еще сваришь?

– Сварю, если дождь переждешь.

– Может, такси проще вызвать?

– А я не хочу как проще.

– А со мной так и не получится.

– Успел заметить.

Через полчаса дождь закончился.

Прощаясь, Валерий Павлович дал на всякий случай зонт и, лукаво улыбаясь, подчеркнул, что зонт обязательно надо вернуть.

Сына Валеры, высокого парня с кофе и собачкой из позавчерашнего утра, Самоварова встретила, выходя из подъезда. Растерявшись, она все же кивнула, и он, не глядя, машинально кивнул в ответ.

Он ее, конечно, не узнал.

Двигаясь по направлению к проспекту, Варвара Сергеевна свернула в арку, в которой затормозила вчера со своим неслучайным новым знакомым.

Она остановилась и принялась внимательно рассматривать старинный, нещадно изъеденный временем каменный свод. Вспомнились катакомбы из сна и спасительные, золотистые потоки света и музыки.

И тут самая странная, кажется, мысль пришла ей в голову.

Даже если и наврал ей этот Валерий Павлович, даже если настрогал так же шустро, как обед, свое складное объяснение, все равно только что прошедший час, что они провели вместе, пусть и в изрядном смущении, стоил даже его вранья…

Несмотря на тревоги последних дней, в то утро Галина проснулась в особенном настроении.

С раннего утра, пока собирала дочь в школу и собиралась сама, пока привычно металась по квартире, опасаясь забыть необходимую вещь, и повторно проверяла, выключены ли утюг, плита и закрыты ли краны, что-то новое, пока еще неясное, щекотало ее изнутри.

В рабочий кабинет Галины можно было попасть двумя путями: через длинный общий коридор, которым она всегда и пользовалась, или – существенно срезав путь, – через гостевой зал со сценой.

Сегодня она решила пройти через зал.

На сцене танцоры репетировали начатую еще Родиком постановку, пока еще совсем сырую, с не вполне сложившимся сюжетом.

Когда Галина поравнялась со сценой, она остановилась, пораженная, сама еще не понимая чем.

И тогда, вопреки обыкновению, Галина присела на краешек велюрового дивана, внимательно вглядываясь в происходящее на сцене.

Девки, эти безмозглые анорексички (глаза бы их не видели!), как обычно, кривлялись и ржали. Галина вспомнила, что Родион перед уходом решил покреативить, взяв в постановку приглашенных танцоров-кубинцев. Именно это и привлекло ее внимание: смуглые, скульптурные тела, глаза-угли и густые, черные, волнистые волосы.

Ох…

Глядя, как лихо кубинцы крутили танцовщиц в зажигательной сальсе, Галина на какие-то минуты утратила чувство реальности. Ей показалось, что мир, огромный мир за пределами ее тоскливого дома, состоит лишь из испепеляющего солнца, соленого моря, смеха, рома, дыма сигар и сладостной неги на песке.

Особо приглянулся один.

Самый высокий, самый белозубый и самый веселый.

Галина с удивлением расслышала, как парень, объясняя танцовщице движение, свободно говорил по-русски.

Заметив пристальный взгляд, танцор оставил девушку, спрыгнул со сцены и, подойдя к Галине, склонился перед ней в шутливом поклоне.

– Привет!

Его легкий акцент был умопомрачителен.

Галина почувствовала, как кровь бросилась в лицо. Хорошо хоть в зале даже днем был полумрак.

Функции Родиона теперь временно исполняла девица, из старожилок, самая, пожалуй, некрасивая, зато самая хваткая из всех этих дур. Когда кубинец подошел к Галине, та громко хлопнула в ладоши и объявила: «На сегодня все».

Галине пришла в голову дерзкая мысль: а что если позвонить Соломону Аркадьевичу и настоять на том, чтобы Галину попробовали еще и в качестве художественного руководителя? Почему бы и нет? И ей бы к зарплате деньжат накинули, и для них это куда бюджетней, чем брать человека на целый оклад.

– Понравилось?

– Да… Но есть недочеты, надо бы устранить.

– Но мы же только начали! И вы знаете как?

– Хм… Я вот о чем подумала: может, дадите мне несколько уроков сальсы? – неожиданно для себя сказала Галина.

Танцы – это то, что делает женщин легко уязвимыми.

Если девочку не отдали в детстве учиться хореографии, позднее ей лучше не начинать.

Даже если она посвятит все свободное время и потратит кучу денег на занятия, даже если будет относиться к этому совершенно серьезно, легкость и естественность, которые усваивает тело до начала полового созревания, ей не поймать уже никогда.

Друзья, конечно, будут удивляться, а особо чувствительные и восхищаться, но профессионал всегда заметит лажу.

У Галины был безусловный козырь – ее балетное прошлое.

– С удовольствием, мадам! – и парень снова склонился в шутовском поклоне. – Да хоть сейчас!

– Ну, сейчас-то мне надо поработать… Я здесь занимаю должность главбуха, – зачем-то добавила она.

Но кубинца это, похоже, совсем не заинтересовало.

– Так я подъеду к вечеру, скажите когда.

– Даже так? Отлично! Тогда в семь, здесь же.

Галина встала и поспешила к себе в кабинет.

Солнце Кубы жгло ей спину.