Закон стаи - читать онлайн книгу. Автор: Сергей Романов cтр.№ 24

— Когда мы бастовали у вас в городе, тоже ночами жгли костры, — сказал Теляшин, бросив в котелок последнего линя. — Только вот звезд в вашем загазованном центре почти не было видно.

— А что же ты нынче не бастуешь, Федор Игнатьевич? Твои коллеги на площади, а ты здесь?

Теляшин лишь с досадой махнул рукой:

— Это уже не забастовка, а самая настоящая пьянка. Когда мы у вас в центре пикеты устраивали, то сразу договорились — ни капли спиртного. Каждый день назначался и дежурный по лагерю, который следил за порядком. А эти — дискредитировали все забастовочное движение. Я недавно прошелся по площади: лагерь напоминает цыганский табор, как в кино. Разве что кибиток не достает. Повсюду на траве — подстилки из кусков полиэтилена, потрепанных одеял и всякого тряпья, сваленные в кучу вещи, каски, пластмассовые бутылки из-под кваса и пива. Напаренные под солнцем мужики с опухшими лицами в трико и пляжных шлепанцах шастают туда-сюда. Кто за кипятком для супа, кто в сортир. Многие сидят там не ради идеи, а ждут, когда им привезут бесплатную водку. У меня зять в милиции работает, так вчера рассказывал, что вытрезвитель переполнен каждый вечер.

Сердюков грустно улыбнулся в ответ:

— Все польза: милиция план перевыполняет…

— Я вот что тебе скажу, Пантелеич, — хлебнув ушицы, спокойно сказал Теляшин. — Если и дальше пьянка среди бастующих пойдет таким чередом, то ты выборы проиграешь. Есть еще люди, которые за водку родную мать продадут. А твой соперник Пантов не только водки, даже французского коньяка не жалеет…

Сердюков засмеялся, потянулся к сумке и вынул из нее бутылку «Столичной».

— Ну раз такое дело, то и мне не мешает последовать опыту Пантова. Подставляй стаканчик, Федор Игнатьевич. Хоть одного марфинца, да сагитирую за мою персону. А впрочем, в этот раз я и не собираюсь выставлять свою кандидатуру на выборах.

Он откупорил бутылку, плеснул в стаканы, поднял свой, предлагая присоединиться. Но ни Теляшин, ни Леночка к стаканам не притронулись. Последняя фраза Сердюкова, судя по всему, произвела эффект разорвавшейся бомбы. Девушка, опустив голову, перестала хрустеть огурцом, а рука Телятина с ложкой, казалось, окаменела.

— И когда же ты пришел к такому мнению? — после некоторой паузы спросил водник.

— Может быть, час, а может, и два часа тому назад, — ответил Сердюков и, словно ничего особенного не произошло, лихо опрокинул свой стакан. — Все — баста! Я тоже живой человек и хочу спокойной жизни. Я хочу ловить рыбу в Марфино, я хочу читать детективы, а не параграфы законопроектов и секретные криминальные сводки, от которых волосы встают дыбом. Я хочу заниматься своим делом — учить студентов, а не заискивать перед забастовщиками с перекошенными от злобы лицами. Наконец, я хочу любить, не скрывая свои чувства ни от кого. Понимаете, я хочу делать то, что я хочу!

— Тебе, конечно, виднее, — стараясь казаться равнодушным, сказал Теляшин, передернул плечами и принялся за уху.

Леночка, накинув кофту, молча поднялась и направилась к озеру, на ртутной поверхности которого отражались яркие, но холодные звезды. Теляшин перевел взгляд на ее силуэт, который четко вырисовывался на фоне мерцающей дальними планетами воды, и с грустью произнес:

— Раскричался, как истеричка, и девушку обидел.

— Может быть, это и к лучшему, — понуро ответил Сердюков.

— Эх, Пантелеич! Она ведь в тебе, как и мы, настоящего мужика видит, на которого в трудную минуту всегда положиться можно, защиту найти. А ты как дите малое — я хочу, я хочу…

— Кто это «мы»? — неожиданно серьезно спросил Сердюков.

— Кто-кто? Рабочие-водники. Ты думаешь, что все Марфино — это те, кто на площади водку дармовую глушит и Пантова превозносит? Ошибаешься. Я тебе здесь неспроста пикник устроил, а по поручению, так сказать, своих друзей-единомышленников. Мы ведь тоже не дураки и понимаем, что бесплатный сыр бывает только в мышеловках. Небось и спаивают народ на его же денежки. Так? Или я не прав?

— Ты прав, Федор Игнатьевич. Предвыборная кампания в поддержку Пантова проводится на средства банка «Интерресурс». Давай выпьем, что ли? Как-то не с руки в такую чудесную ночь вести деловой разговор на трезвую голову.

— Вот это по-нашему. Давно бы так. — Теляшин двумя пальцами взял стакан за донышко, приподнял его, предлагая чокнуться. — И много наших денег уже пропито?

— Порядочно. Ине только ваших. Полтора миллиарда заработного фонда водников перешли на счета «Интерресурса». Половина ушла на создание правоохранительного фонда. Другая половина, как мне кажется, вообще растворится.

— Как это — растворится?

— Очень просто. У мошенников есть такая практика — переводить деньги на заграничные счета и потом объявлять себя банкротами.

— Но если это известно, то нужно брать преступников за жабры! Президента банка, того же Пантова, наконец… За такие деньги их ведь до конца жизни можно упрятать за решетку!

— Если бы все было так просто, они давно бы уже сидели, — вздохнул Сердюков и бросил взгляд на озеро, где стояла Пряхина. — Но тут, как мне кажется, круговая порука. Кто выбрал банк для перечисления в него заработной платы? Губернатор. Кто председатель правоохранительного фонда, на расчетный счет которого была сброшена часть денег? Начальник областного Управления внутренних дел. Вот и попробуй их обвинить в воровстве. Да и такой парадокс получается: чем больше сумма похищенных денег, тем сложнее что-либо доказать. Понятно?

— В общих чертах. Тут без ста грамм не разберешься. Поднимай свой стакан. — Теляшин выпил и, крякнув от удовольствия, посмотрел в глаза Сердюкову. — Одно я понял, Виктор: никак тебе нельзя выходить из депутатов. Нас ведь тогда вообще до нитки оберут. Да и приватизация водобъектов ни к чему хорошему не приведет.

— Не в самой приватизации дело, Федор Игнатьевич, а в том, как она будет проводиться и в чьи руки попадут водообъекты. Будет рачительный хозяин — рабочие от этого только выиграют. А если всеми водными ресурсами области завладеют временщики — те, кто стремится быстрее нажить капитал, то может оказаться парализованной вся областная промышленность. Дел-то: взвинтить цены на воду — и тогда остановятся многие предприятия. Это уже будет настоящая беда.

— Вот поэтому, пока мы в тебя верим, нельзя тебе расставаться с депутатским мандатом.

Сердюков улыбнулся:

— Но ты ведь сам полчаса назад говорил, что я проиграю Пантову. Вон сколько народу митингует на площади за его кандидатуру.

— Будешь, извини за оскорбление, дураком — проиграешь. А на площади, поверь мне, далеко не весь народ. Там — всего лишь любители халявы. А остальные тебя поддержат. Трудновато будет, но я за это головой ручаюсь. — Теляшин подбросил несколько поленьев в костер. — Ну, зови свою невесту, а то у воды она совсем замерзнет.

Но Леночку звать не пришлось: она уже направлялась к костру, и Сердюков издалека заметил, что она улыбается.