Конец времен. Новый взгляд на пророчества майя - читать онлайн книгу. Автор: Эдриан Джилберт cтр.№ 37

Из-за этого вместо характерной для нас манеры письма, при которой согласные звуки чередуются по мере необходимости с гласными, они писали исключительно при помощи слогов. Слово «поп», означающее «циновка», они писали не по системе согласная — гласная — согласная, то есть «п-о-п», но при помощи двух слогов «по». В результате получалось «по-по». При этом последняя, «ненужная» гласная «о» не читалась. При этом, чтобы достичь окончательной ясности, они зачастую использовали также и пиктограммы. Особенно широко это было распространено, когда майя требовалось передать имена богов. Они также порой применяли «ребусную систему письма», как совершенно правильно предположил Дж. Эрик Томпсон. Формулируя свою теорию в окончательном виде, Кнорозов писал, что письмо майя состоит из трех видов знаков: идеограмм (т. е. знаков, обозначающих целые понятия), фонетических (слоговых) знаков и так называемых детерминативов — непроизносимых знаков, которые используются только для более точной характеристики предыдущих знаков. Такой же принцип существует, кстати, и в египетском иероглифическом письме. В результате, как полагал советский ученый, было вполне возможно, применяя уже используемые лингвистические принципы, расшифровать письменность майя.

Работа по расшифровке письменности древних цивилизаций подарила пример удивительно синхронных действий ученых разных стран: в том же 1952 году, когда Юрий Кнорозов опубликовал свою первую работу, посвященную проблеме системы письма древних майя, Майкл Вентрис, столь же талантливый британский исследователь, впервые выступил по радио, объявив в эфире «Би-Би-Си» о своей работе над расшифровкой загадочного «линейного письма В», образцы которого были обнаружены на острове Крит. В следующем, 1953 году Вентрис обнародовал свое открытие о том, что «линейное письмо В» представляет собой не что иное, как письменность на основе архаичной древней формы греческого языка, основывающуюся на слоговой системе написания слов. Получалось, что хотя внешне знаки «линейного письма В» совершенно отличались от иероглифов майя, принцип работы обеих письменностей практически совпадал.

У древних существовали веские основания в пользу выбора слоговой системы письменности. Несмотря на то что алфавит такой системы письменности является более громоздким и сложным, чем привычный нам латинский алфавит, состоящий всего из 26 знаков, и писцу приходится запоминать гораздо больше символов и значков и оперировать ими при составлении текстов, слоговая система письма дает экономию в объеме написанного: тот же текст можно написать при помощи меньшего количества знаков.

Когда Юрий Кнорозов начал публиковать результаты своих исследований, то он поначалу встретил жесткую оппозицию в лице ученых, придерживавшихся традиционной точки зрения на письменность майя. Особенно остро нападал на него Томпсон. Такая реакция западных исследователей частично объяснялась политическими антипатиями к представителю советской лингвистической школы, которую считали проникнутой коммунистическим духом. По существу же причины недовольства маститых западных ученых коренились в том, что публикация результатов работ Кнорозова порождала в них страх перед их собственным будущим. Если бы вдруг выяснилось, что он прав, то это перевернуло бы многие укоренившиеся представления об истории и культуре майя, являвшиеся результатом их многолетней работы, и превратило бы, к примеру, большую часть того, чего добился в науке за 30 лет Дж. Эрик Томпсон, в кучу никому не нужного хлама.

Оппозиция и недоверие, подобные тем, с какими столкнулся в начале своего пути Кнорозов, являются, к сожалению, привычной реакцией придерживающихся традиционных воззрений археологов на любые новые идеи и мнения — особенно если они проистекают от тех, кого они в большей или меньшей степени считают «любителями». Однако такой подход является крайне недальновидным и не приносит, в конце концов, ничего, кроме самого горького разочарования, поскольку новые идеи и теории, если они действительно являются обоснованными и подтверждаются практикой и фактическими материалами, обязательно пробивают себе дорогу и вытесняют любые старые воззрения. В этом заключена сама природа научного прогресса, и это есть то, что позволяет развиваться любой науке, — даже если эта наука является археологией, а объектом ее изучения — предметы и явления, относящиеся к седой древности.

Несмотря на то что сам Дж. Эрик Томпсон и ряд других ученых, принадлежащих к тому же поколению, что и он, с порога отвергли выводы Юрия Кнорозова как чепуху, другие, обладавшие более независимым мышлением исследователи оказались более склонны воспринять его идеи. Как только работы Кнорозова были переведены на иностранные языки и оказались напечатаны на Западе, немедленно появились те, кто стал симпатизировать им. Поначалу мысль о ценности идей Кнорозова выдвигали исключительно робко и с большими оговорками, ибо практически все археологи, занимавшиеся исследованиями истории майя, чересчур хорошо представляли влияние самого Томпсона и тех, кто составлял ядро его «школы», и прекрасно понимали, что если они посмеют перейти незримую грань, то это будет иметь катастрофические последствия для их карьеры и возможности продолжать исследования. И тем не менее идеи Кнорозова нашли своих последователей и потихоньку начали укореняться в среде ученых, бившихся над расшифровкой письменности майя.

_{Илл. 14. Копан, каменное изваяние древнего божества. Вид спереди}

Одной из первых идеи Кнорозова восприняла жившая на Западе исследовательница русского происхождения Татьяна Проскурякова. Как и Томпсон, она также работала под эгидой Института Карнеги. Возможно, из чувства лояльности к своему непосредственному авторитетному коллеге она так и не решилась открыто высказывать свою поддержку идей Кнорозова вплоть до отставки Томпсона по возрасту, случившейся в конце 1950-х годов. Однако сама Проскурякова сразу после знакомства с идеями Кнорозова соответствующим образом скорректировала направление своих научных исследований, следуя этим идеям на практике, и в результате сумела сделать важное открытие, изучая вертикально стоящие стелы в городе Копан, древнем центре майя.

В то время господствовало мнение, что на этих стелах изображены священнослужители майя. Татьяна Проскурякова сумела доказать, что в действительности на этих стелах изображены правители майя, причем эти изображения последовательно представляют их на различных стадиях жизни: при рождении, в момент совершеннолетия, в период, когда их коронуют на царство, и в момент смерти. Соответственно, исходя из этого, следовало заниматься и расшифровкой высеченных на стелах имен и дат.

_{Илл. 15. Копан, то же каменное изваяние древнего божества. Вид сзади}

Важность этого открытия Проскуряковой заключалось в том, что оно подтверждало предположение, выдвинутое Джоном Стефенсом и Фредериком Кейтервудом при посещении Копана за век до этого. Тогда эти европейские исследователи выдвинули теорию о том, что высеченные на стелах надписи, похожие на орнамент, вовсе не являются таковыми.