Грязная магия - читать онлайн книгу. Автор: Дмитрий Казаков cтр.№ 11

– Я просто стесняюсь прыщей, – ответил Скрытный равнодушно.

Тощий Брык едва не подавился последним угрем.

В обычные дни «Ссамый главный придвыборный штаб» напоминал сумасшедший дом в ночь полнолуния. Сегодня для его описания потребовались бы сравнения, которых средний человеческий (не говоря о прочих расах, фантазия которых развита несколько хуже) ум выработать не в состоянии.

Все суетилось, бегало, вопило и клокотало.

Объяснялось это просто – агитаторам давали зарплату.

Из дверей дома номер шесть по улице Дымных Холмов тянулась длинная очередь, напичканная раздражением и ругательствами, словно колбаса – перцем и чесноком.

Благоразумные обитатели соседних домов, видя молодых людей в студенческих мантиях, старались держаться подальше. Дурная репутация учащихся МУ была известна всему городу, а актуальность пословицы «Хочешь неприятностей – разозли волшебника» не становится меньше, если волшебник выучился не до конца.

Быть превращенным в жабу наполовину не многим приятнее, чем полностью.

Над очередью клубилось звуковое облако, состоящее в основном из смешков и коротких, но предельно выразительных возгласов.

– Куда прешь? Тебя тут не стояло!

– Сам дурак!

– Он мне на ногу наступил!

– А в глаз?

Арсу повезло, он пришел одним из первых, чуть ли не с рассветом. Так что стоять ему пришлось недолго – всего два часа. За это время он успел выслушать неимоверное количество бородатых анекдотов и слегка проголодаться.

Миновав уныло сидящего у входа Цук Цурюка, Арс полчаса проторчал в темном и душном коридоре. Только затем он оказался перед дверью, из-за которой доносился голос Хром-Блестецкого и негромкое звяканье монет.

Счастливчиков, получивших заработанное, выпускали через заднюю дверь.

– Вот так, распишись здесь, – начал командовать тощий волшебник, не успел Топыряк войти в комнату. – Вот твои деньги...

По столу с дребезжанием проехалась стопочка бублей.

– А почему тут написано «пятьдесят»? Ведь я получаю гораздо меньше? – спросил Арс, подозрительно вглядываясь в придвинутый к нему пергамент.

– Умный, что ли? – буркнул Хром-Блестецкий. – Умным тут положено быть мне, а тебе положено быть исполнительным. Расписывайся, если не хочешь остаться вообще без Денег...

Арс поспешно заскрипел пером по пергаменту.

– Сейчас получишь задание на сегодня, – сурово сказал тощий волшебник, когда студент запихал деньги в карман, – иди.

За задней дверью обнаружился Винтус Болт. Комната вокруг него была завалена до потолка. Тут имелись пачки цветастых листков и еще какие-то непонятные трубочки, похожие на хоботки комаров-переростков.

– Держи, – сказал Винтус Болт, без лишних объяснений вручая Арсу одну из пачек и трубочку.

– Что это? – осмелился поинтересоваться Топыряк.

– Агитационные плакаты и клей, с помощью которого ты их будешь прикреплять, – пояснил маг, – на тебе восточная часть храмового квартала, до святилища Одной Бабы. Понял?

Арс уныло кивнул. Трубочка мгновенно прилипла к его пальцам.

– Тогда вперед! И помни, что мы всегда смотрим на тебя!

Храмовый квартал расположен к востоку от площади Изопилия с ее знаменитым на весь Лоскутный мир рынком. Жизнь в этом уголке Ква-Ква кипит круглосуточно и очень бурно. Кто-то говорит, что благодаря покровительству богов, кто-то – что из-за того, что тут обитают большие, очень большие деньги.

Пока Арс добрался от улицы Дымных Холмов до храмового квартала, он смог в полной мере оценить прелести городской избирательной кампании. Стены большинства домов были сплошь залеплены агитационными плакатами. Каждый из них был истинным произведением искусства и занял бы одно из призовых мест на конкурсе «Самая идиотская картинка года».

На одних красовался похудевший раза в два Тощий Брык, дополненный надписью: «Впиред, к харошей жиздни!». С других улыбался нынешний правитель Ква-Ква. Для особо недогадливых на нем крупными буквами было написано: «Мосик Лужа – нашш мэр!».

С третьих на прохожих глядело лошадиное лицо Вейла Фукотана, к которому добавлялась вскинутая рука и броский лозунг «Вирнем гораду славное прошлое!». Ну а плакаты Крака Мясоруба выделялись благодаря радикальному красному цвету и короткому призыву «Бей багатых!».

Плакаты наползали друг на друга, теснились, вели борьбу за жизненное пространство. Прислушавшись, можно было уловить, как клацают пергаментные челюсти и скребут спрятанные под глянцем когти.

Под ногами шуршали сугробы из обрывков. Представители соперничающих фракций ночами занимались тем, что с пыхтением и воинственными воплями сдирали со стен чужие плакаты.

Кое-где горожане, по причине хронического недосыпания впавшие в ярость, выставляли у домов ночные караулы, а днем, завидев человека, развешивающего плакаты, кидались его бить.

Профессия агитатора по степени риска постепенно приближалась к ремеслу заклинателя демонов.

Наверху между домами, хлопая на ветру, как вывешенные на просушку штаны, болтались растяжки. При их создании использовали слабые привлекающие чары, и взгляд невольно тянулся вверх, к аляповатым светящимся надписям, содержащим в себе столько же смысла, сколько каракули, которые обычно пишут на заборах.

«Мосик Лужа – нашш мэр!»

«Галасуй за свабоду!»

«Радной горот ждет твоиго ришения!»

Кое-где выкидыши магико-политической мысли дополнялись приписками ушлых торговцев, наловчившихся использовать бесплатную рекламную площадь. Временами это выглядело весьма таинственно.

«Пабеда или смерт! Скидки до дисяти працентов».

«Он пазаботится о тибе! Луччие яды против крыс, тороканов и прочих вридителев!»

«Иа выбираю Фукотана! Гаршки, миски, плошки – дешевше не бывает!»

По загадочности эти надписи могли конкурировать со знаменитыми коанами, высеченными на стенах древнего монастыря Бурюк, что стоит у самого подножия Влимпа.

Растяжки встречались через каждый десяток метров, и любой из обитателей Ква-Ква, ходящий по улице, рисковал тем, что от слишком частого поднимания головы у него вывихнется шея.

Арс спасался тем, что все время смотрел под ноги, не позволяя взгляду подняться выше коленей. До храмового квартала он дошел без приключений, но главные опасности поджидали его на месте работы.

Поднять взгляд пришлось, когда впереди открылся храм Одной Бабы – здание с крышей, напоминающей по форме женскую грудь. Перед ним высилась статуя хозяйки – толстой женщины, вместо лица у которой была ровная поверхность.

Одна Баба являлась старейшим и мудрейшим женским божеством Лоскутного мира. Ссылка на ее мнение (Одна Баба сказала!) заставляла самых упорных оппонентов стыдливо умолкать и раскаиваться в неправоте.