Варяг. Княжий посол - читать онлайн книгу. Автор: Александр Мазин, Павел Мамонтов cтр.№ 24

– И как его звали?

– Дмитрий, сын Всеслава.

Дедушку Молодцова на самом деле звали Вячеслав.

Комит Булгарии несколько секунд задумчиво разглядывал Данилу, поглаживая бороду.

– Господин, позволь мне сесть здесь…

Самуил отмахнулся надменным жестом и одним быстрым шагом оказался рядом со своим пленником.

– Значит, Владимир хочет жениться на булгарской царевне? – вдруг спросил он.

– Брак всегда делает союз надежным, – ответил оробевший Данила.

– Верно, – покивал Самуил, – только за Владимира ты говорить не вправе.

– Еще бы, я… – начал Молодцов и осекся под взглядом комита.

– Я думаю, ты врешь, и ты сейчас готов все, что угодно, рассказать, лишь бы спасти свою шкуру!

– Очень мудро, господин, – сипло ответил Данила, проглотив подступивший к горлу ком, – я бы на твоем месте еще бы попытал послуха как следует, чтобы он уж точно рассказал все, что знает. Но если ты решишь… кхм… разрешишь мне предоставить свою помощь, кто мне поверит? Кто поверит послуху, у которого вся шкура в отметинах?

– А на кой мне нужна твоя помощь? – надменно бросил Самуил, в его тоне слышалась щедрость, дескать, цени, кто на тебя вообще обратил внимание.

– Тоже верно, – согласился Даниил. – Но меня поймали твои славные воины, а сколько еще людей Владимира в Булгарии, знает только он да Господь Бог. Не все они так радеют о Руси, как я, понравится им девушка, надел земли или встретится ромейское золото, и нашепчут они князю худое, а там недалеко до беды. Я же скажу правду, готов поклясться, если не веришь мне, пошли меня весной, после зимних штормов, на Русь, в Киеве меня знают, а там я уж постараюсь, чтобы между Русью и Булгарией был мир. Кроме того…

– Ну говори…

– Нехорошо пытать единоверца.

– Так ты христианин?

– Могу «Отче наш» прочитать, – ответил Данила, если бы его попросили рассказать «Символ Веры», он бы точно засыпался.

– И ратуешь за то, чтобы христианская дочь вышла замуж за язычника?

– Владимир язычник – это верно, но в Киеве много христиан, и по всей земле люди принимают Истинную Веру. Если постараться, Владимир сам примет крещение, и не от константинопольских архиереев, а от булгарского патриарха, – пылко сказал Молодцов, он и сам в это верил, вдруг получится привести князя Киева в лоно христианства и при его помощи тоже, ну или хотя бы зацепить Самуила идеей.

Правитель Булгарии опять задумался, наклонил голову, внимательно разглядывая пленника.

– С кем из боляр вел дела твой купец? – неожиданно спросил он.

– Я слышал от него имя какого-то боярина Радомира, – немного облегченно ответил Данила, – но какие там дела вели, я не знаю, клеветать на человека не стану.

Самуил без разговоров повернулся и ушел к своим людям, совещаться, должно быть. Несколько минут из теней доносился невнятный шепот, а потом знакомый голос того, кто хватал Молодцова за волосы, пророкотал:

– Развяжите его и накормите, если помощь нужна, сделайте все как надо.

– Мне бы еще в баньке попариться, господин! – Молодцов решил, что если уж идти ва-банк, то до конца. Наглость второе счастье.

И от этакой выходки все замерли в пыточной, потом Самуил отрывочно бросил:

– Сделайте.

Данилу подняли под руки. Ноги слушались с трудом, но все-таки силы восстанавливались! Главное, он теперь мог ходить сам, а если его и держали, то только чтоб не упал. На радостях Молодцов даже попробовал попрыгать, но сильные руки стражников намекнули, что не время для веселья. Данила остановился, приходя в себя от небольшого головокружения, окинул взглядом пыточную, теперь уже не казавшуюся такой страшной:

– Ну что, друзья, спасибо, кто там мне помог? Буду благодарен, я добро помню!

Молодцову никто не ответил, его только подтолкнули быстрее к выходу. Что ж, он и сам был не прочь покинуть это гостеприимное место переговоров.

* * *

– Господин, позволь спросить, что ты задумал сделать с этим русом? – спросил личный телохранитель Самуила, Кормес, тот самый, кто хватал Данилу за лицо, когда он поднимался со своим господином по лестнице в его покои.

Комит остановился, глубоко вдохнул, расширив ноздри. Его телохранитель держал факел над головой, неотрывно смотрел на господина, но Самуил знал, он сейчас неотрывно следил за всем, что происходит вокруг. Кормес был верен ему, и верность его имела серьезные доказательства.

– Он может быть полезен, если тот, за кого себя выдает.

– Я о том же, мой господин, я не верю ему, я чую, он врал, когда говорил, мешал правду с ложью.

– Как и любой хороший послух. Что ты думаешь?

– Я думаю, он ромей, один из тех, кого мы ловили прошлой ночью.

– Ты, значит, уверен, что это были ромеи?

– Да, мои стражники говорили, что бились они по-ромейски, и стрелы, которые из лошадей достали, тоже были ромейскими.

– Что ж, может быть, поэтому пошли своих людей в Доростол в угорское подворье, и пусть поспрашивают купцов про этого Дмитрия из Тьмутаракани.

– Мой господин, но как же… верные люди Бориса и Радояра доносят, что к брату твоему, Аарону, приезжали ромейские послы, они обещали его признать царем булгар, и патриарх Константинопольский это подтвердит. Медлить нельзя, мой господин, боляре требуют…

Самуил сощурил глаза, и Кормес осекся, склонил голову. Эх, если бы так же легко призвать было к покорности всех, кого он, Самуил, собрал под свою руку и заставил сбросить ярмо ненавистных ромеев. Хотя и сам телохранитель наверняка не отступился от своих мыслей.

– Сплетни меня не волнуют, я сам решу, как поступить с братом. А если тот холоп поможет мне заключить союз с Владимиром, значит, я его использую. Ты меня понял?

– Да, господин.

– Завтра наутро съездим к Радомиру Старому, поговорим о том… ха… как нам дружить с Владимиром.

До своих покоев Самуил с телохранителем не проронил ни слова. Движение бровей, и охрана у дверей открыла их с поклоном. Комит прошел внутрь, Кормес за ним, он всю ночь будет охранять своего господина, охрана останется снаружи. Это был византийский обычай, который переняли у своих врагов и учителей булгары, как и многое другое.

Когда Данилу вели через дворцовый комплекс, на горизонте забрезжил рассвет, потрясающий свежий воздух доставлял блаженство при каждом вдохе. Данила наслаждался свободой, пока его не завели во что-то скорее напоминающее римские термы. Всюду мрамор, колонны, посреди комнаты огромный бассейн. Нырнуть, правда, ему не дали, отвели в комнату, наполненную паром, где тощий живенький мужичок окатил его горячей водой на теплой лавке и хоть и без веников, одними руками, так хорошо промял Молодцова, что боль из растянутых мышц и натруженных суставов прошла сама собой, осталась только приятная расслабляющая нега, растекшаяся по всему телу. От которой Данила, прямо скажем, сомлел и позволил делать со своим телом все что угодно. И с ним сделали. Прикосновения крепких, но чутких мужских пальцев сменились нежными касаниями женских. Молодцов почувствовал бархат женской кожи, невесомые локоны волос, поцелуи губ на груди. Несмотря на его состояние, организм после долгого плавания и всех приключений отреагировал моментально. Все дальше и случилось в полубеспамятстве, Данила даже не мог сказать точно, сон это был или все-таки явь. Молодцов обнаружил себя закутанным в полотенца, сидящим на подушках, а перед ним был накрыт стол со всякими яствами и напитками.