Москалёв. Новобранец космической пехоты - читать онлайн книгу. Автор: Игнат Коробань cтр.№ 33

— Ой! — всплеснул руками Худовский-старший. — Молодой человек. Ну, зачем же быть нечестным со своими друзьями. Ведь так можно и не получить никакой пользы.

Лицо Худовского удивительным образом стало укоризненно строгим, но в то же время оставалось дружелюбно улыбчивым. Как играет! Ему бы в Большой Театр или в кино, а он юриспруденцией занимается. Получается, что юристом быть выгоднее.

— Извините, но я говорю правду, — сказал я, глядя на игру Худовского. — Вы же знаете, как мы дружим с Вовой. Я считаю себя обязанным быть честным с его отцом.

Лицо Худовского застыло. Моя подколка насчёт дружбы с Худовским-младшим убедила его, что я не так прост. Он явно был озадачен. Конечно, он прекрасно знал, что с его сыном мы никакие не друзья. Несомненно, сынуля рассказал ему и о нашей с ним ссоре. И теперь Худовский-старший вынужден был посмотреть на меня по-новому. Его лицо снова поменялось. Теперь оно стало серьёзным и деловым. Поставив локти перед собой на стол и сложив ладони вместе, он произнёс:

— Ну, хорошо. Бог с этим письмом. В конце концов, мало ли, кто чего напишет. Не стоит забивать голову глупостями. Вы со мной согласны, Игорь?

Он внимательно посмотрел мне в глаза.

— Конечно согласен, — ответил я, встречая его взгляд.

— Тогда что вы скажете, если я попрошу вас рассказать о невиновности Вовы? У вас ведь нет оснований утверждать, что он в чём либо виновен.

— Да, у меня нет оснований это утверждать.

— Ну, вот и чудно, — слегка улыбнулся юрист, — мы уже почти обо всём договорились. Нам осталось только убедиться, что Вова позапрошлой ночью ночевал у себя на подсобке и никуда не отлучался. Я уверен, что вы могли бы дать по этому поводу правдивые показания. Но только это должны быть именно такие правдивые показания, а не какие-нибудь другие. Вы меня понимаете?

Я начинал восхищаться этим типом. Так ненавязчиво предлагать мне дать заведомо ложные показания мог только настоящий профессионал. Больше того, он хотел меня нагло подставить. Ведь если я скажу, что рядовой Худовский всю ночь спал на подсобке, то немедленно возникнет вопрос, откуда я это знаю. Ведь не мог же я это видеть, находясь в казарме, да ещё в то время, когда сам должен был спать. Следователь поймёт, что я отлучался, да ещё и зачем-то заходил на подсобку. Худовский будет оправдан, а на меня снова навалится тот капитан, который изображал «злого» полицейского. Да ещё этот папа Худовского. И всё это он прикрывает моей мнимой дружбой с его сыном. И смотрит мне в глаза честным взглядом. Нет, я определённо не жалел, что познакомился с отцом Худовского. Всего за несколько минут я получил серьёзный жизненный опыт. Спасибо тебе, мерзавец.

Видя моё замешательство, Худовский поспешил дать мне причину, чтобы согласиться на его предложение:

— Скажите Игорь, у вас ведь наверняка есть какие-нибудь пожелания, в реализации которых я, как ваш адвокат, мог бы оказать вам юридическую помощь.

Во как! Купить меня решил. Интересно почём.

— Вы не мой адвокат, — ответил я.

Худовский снова всплеснул руками:

— Ну, это легко исправить. Я могу подготовить договор хоть сейчас. Мы его подпишем и я стану вашим адвокатом со всеми вытекающими последствиями, — он порылся в своём портфеле и вытащил из него лист бумаги. — Так. Что мы тут имеем? — он стал читать написанное на листе. — Игорь Москалёв. Живёт с бабушкой. Семья небогатая. Из-за отсутствия средств на обучение в университете поступил на военную службу. Ай-яй-яй. Как же так! Такой талантливый парень и такое несчастье, — он отложил лист бумаги и сочувственно посмотрел на меня. — А вы знаете, Игорь, я мог бы оказать вам юридическую помощь в поступлении в университет. У меня есть замечательные знакомые, которые с удовольствием взяли бы такого перспективного молодого человека учиться. И вам не придётся терять два года своей драгоценной жизни, стоя на плацу и бегая по полигону.

Мне первый раз в жизни предлагали взятку. Взятку поступлением в университет. Ай да Худовский! Хотя, предлагать взятку, ещё не значит дать её. Если бы я согласился, он бы наверняка меня кинул.

— Или может, вы хотите сделать военную карьеру? — продолжал Худовский. — Что ж. Я мог бы и в этом оказать вам юридическую помощь. Конечно, это немножко стоит, но это можно будет обсудить потом, когда вы продвинетесь по службе и у вас будут средства. Будем считать это оказанием юридической услуги в долг.

— Извините, но мне ничего не нужно, — сказал я. — Я позапрошлой ночью спал в казарме и не мог видеть ничего, кроме снов. О снах я могу рассказать, но больше ни о чём.

Худовский снова застыл. Он, вероятно, думал, что ему удастся уболтать меня дать нужные показания. Отказ был для него неожиданностью. Он предпринял ещё одну попытку:

— Не торопитесь, Игорь. Обдумайте всё хорошенько.

— Разумеется, — решил я закончить беседу, — я всё обдумал. Для меня очень важно быть честным перед моими товарищами и перед вами. Если бы я соврал, то это бы могло разрушить нашу дружбу с вашим Вовой. Вы ведь знаете, какой он честный человек. Он не смог бы дружить с человеком, сказавшим неправду. Поэтому я и сказал уже всё, что знаю.

Худовский понял, что я издеваюсь. Выражение его лица снова начало меняться. Теперь оно было угрожающим.

— Одумайтесь, молодой человек, — сказал он тихо, но твёрдо. — Это может плохо для вас кончиться. Вы ведь не хотите оказаться за решёткой.

— А ещё я не хочу никому рассказывать о предложенной вами юридической помощи. Пока. Если это всё, то я бы с удовольствием вернулся к выполнению своих обязанностей.

Худовский удивлённо уставился на меня, вытаращив глаза. Такого поворота он явно не ожидал. Наконец, он произнёс:

— Что ж, молодой человек. Идите, но учтите, что…

Я быстро встал и не дослушав вышел из кабинета. Не хватало мне ещё терпеть угрозы со стороны какого-то гражданского проходимца.

Следствие по делу о «неизвестном солдате», как называли его в разговорах друг с другом новобранцы, шло примерно неделю. За это время на допросы успели вызвать всех солдат полка. Худовский-старший больше меня не беспокоил, переключившись на поиск «свидетелей», готовых подтвердить невиновность его Вовочки среди солдат хозвзвода и кажется, кого-то нашёл. Копы встали в тупик, поскольку дело, казавшееся поначалу простым и которое они рассчитывали раскрыть за один день, неожиданно превратилось в «висяк». Требовалось найти того, кто за всё ответит. Как ни странно, этим крайним оказался командир полка.

В тот день мы шли из казармы на склад получать скафандры. Подцонов как всегда пристроился рядом со мной и старался разговорить меня на тему «неизвестного солдата».

— А как бы ты поступил на его месте, чтобы замести следы? — спросил он у меня в полголоса, маршируя следом за мной.

— Не знаю, — ответил я. — Никогда об этом не думал.

— А о чём думал?

— О табличках.