Седьмая Казнь - читать онлайн книгу. Автор: Стивен Ридер Дональдсон cтр.№ 12

Но принц Бифальт не разделял уверенности капитана.

– Мы были бы в еще большей безопасности, если б эти неуклюжие подводы не замедляли нас, – проворчал он. – Я хочу идти как можно быстрее, капитан.

Суалиш пожал широкими плечами.

– Мы пойдем быстрее, Ваше Высочество, – угрюмо заметил он, – когда уменьшатся наши припасы. Даже того, что у нас есть, может не хватить. Когда заноют животы, близость Амики нас уже не обеспокоит.

Принц кивнул. Он знал, что его отряд не сможет преодолеть даже незначительные препятствия без достаточных запасов воды, пищи и корма для животных. И все же по лицу принца, словно штормовое облако, прошла тень беспокойства, и когда отряд вновь тронулся в путь, его товарищи старались не попадаться ему под руку.

Дорогу, по которой двигался отряд, в прежнее время использовали часто. Несколько дней пути она оставалась проторенной. Кроме того, шла она в основном на восток, хотя иной раз и делала крюк, чтобы обогнуть холм, овражек или подобраться к броду через небольшие речушки, питавшие Предельную. Отряд двигался так быстро, как только могли тащиться волы.

Земля была плодородна, когда-то это были густонаселенные места. Но теперь повсюду стояли заброшенные или пришедшие в упадок города, пропахшие нищетой села, а многие деревеньки и вовсе были оставлены жителями. Везде были признаки растущего опустошения, производимого войной, и принц Бифальт, видя это, бранился про себя. Он чувствовал, что проезжал разные стадии изнурительной болезни, маленькими шажками приближающей неотвратимую гибель Беллегера.

И от этой болезни было лишь одно лекарство – то знание, что содержится в книге, которую, возможно, они никогда не найдут. Даже если Седьмую Казнь больше ни на что нельзя будет использовать, как только сделать с ее помощью магистров Амики такими же бессильными, как и магистры Беллегера, этого, вероятно, будет достаточно. У Амики больше людей, но у Беллегера есть некоторое количество винтовок. Королевство короля Аббатора, возможно, еще продержится.

Тем не менее принц Бифальт надеялся на большее. Он не знал, сколько секретов хранила неизвестная библиотека. В ней могли скрывать знания или силы, которые возместили бы Беллегеру недостаток винтовок.

Если, конечно, принц с отрядом не погибнут до срока. Если они найдут библиотеку. Если в ней все еще есть книга. Если они смогут ее использовать. Если принц Бифальт избран не для того, чтобы предать свой народ.

Если. Всегда это если.

Хотя принц ехал на испытанном коне, а дорога шла по равнине, ему казалось, будто он продирается сквозь трясины и скачет по ямам. Принцу приходилось постоянно прикусывать губу, чтобы не срываться на каждого, кто заговаривал с ним.

На шестой день, когда отряд со скоростью подвод пробирался через кустарник, которым зарос лесной участок дороги, капитан Суалиш заметил стадо оленей. После короткой охоты Винсид подстрелил крупного самца. Такая удача воодушевила людей принца, а когда под конец дневного перехода Слэк приготовил настоящее пиршество, они совсем воспряли духом. Если бы в подводах были эль или вино, кое-кто к закату хорошенько бы напился.

Той ночью у костра Камуиш, объездчик лошадей, развлекался, рассказывая похабные истории, притом настолько вопиюще невероятные, что скромник Кламат постоянно краснел. Судя по всему, одержимость Камуиша женщинами была сравнима только с его преданностью лошадям, а больше нее было разве что удовольствие, которое он получал, рассказывая о всяких сумасбродных любовных похождениях с несчастливым концом.

В этом отношении старина Бартин был прямой противоположностью объездчика. Его неприязнь к женщинам граничила с ужасом перед ними. В другое время он довольно спокойно работал с Камуишем. Они дополняли друг друга. Но когда Камуиш чувствовал потребность повеселить товарищей, Бартина просто захлестывали волны ненависти. Презрительно хмыкнув, он тогда уходил от костра и с молчаливого согласия капитана вставал на ночную стражу.

В отличие от него, Винсид и Ардвал заливались хохотом. Они были холосты, и Ардвал постоянно искал средство против этого состояния. К несчастью для него – или, возможно, для всех встреченных им женщин, – он был совершенно несерьезен и радовался, скорее, погоне за новой юбкой, чем возможности осесть. Ближайшим его другом в отряде был Винсид, чья мрачная натура выносила смертельный приговор любой погоне за юбками. Винсид редко улыбался, и редко кто видел, чтобы он смеялся, разве что кроме тех моментов, когда Камуиш травил свои байки. Казалось, их с Ардвалом дружба основывалась исключительно на способности дополнять друг друга.

Неженатыми среди стрелков были и молодой Флиск, испытавший пекло только один раз, Новел, костоправ и лекарь, и Элгарт. Флиск слушал, широко раскрыв глаза, удивляясь и не веря. Когда нужно было смеяться, он смеялся робким нервным смехом. Похоже, Флиск чувствовал неловкость от вульгарных шуток конеобъездчика, а может, и просто был нерешителен от природы. Новел же только мрачно хмурился. Он знал слишком много о возможных последствиях приключений, какие описывал Камуиш – болезни, дуэли, разрушенные браки. Про Элгарта же, как всегда, можно было сказать, что он имеет два мнения о том, что слышит. Один глаз светился от радости, тогда как другой смотрел довольно скептически. Если Элгарт не хохотал, то саркастически комментировал истории Камуиша.

Капитан Суалиш женился недавно и просто обожал своих жену и детей. То ли потому, что он был верен им, то ли потому, что у него не хватало воображения, чтобы получать удовольствие от рассказов Камуиша, но капитан уделял им внимания не больше, чем нужно, чтобы вежливо показать отсутствие интереса. Что до новобрачного Столле, его интересовали те сплетни, которыми он мог бы поделиться со своей женой. Он смеялся, когда все смеялись. В остальное время губы его двигались, словно он запоминал то, что хотел потом пересказать.

Воины не походили один на другого, но принц Бифальт доверял им всем. Он выбрал их сам с капитаном Суалишем. Принц тренировался вместе с ними, а с некоторыми и сражался бок о бок. Конечно, у каждого были слабости. Но они доказали свою храбрость и примерную дисциплину. Пока Камуиш балагурил, принц предпочитал стоять в стороне и не обращать на разговор внимания.

В это время он думал о погонщиках. Он совсем не знал их, только имена. Их выбрали за него: отец и сын, которых звали Сплинер и – что очевидно – Малыш, и два брата по имени Хьют и Уинноу. Когда принц заговорил с ними, пытаясь окольно испытать их верность, те, прежде чем отвечать, посмотрели на капитана Суалиша, словно спрашивая разрешения. И все же принц заметил, что погонщики не особо интересовались историями Камуиша. Они привыкли работать, были преданы своим волам. Они могли немного пожаловаться на усталость и неудобства путешествия, но во всем остальном были непритязательны. Должно быть, они были слишком равнодушны, чтобы оценить полет фантазии конеобъездчика.

Наконец Камуиш выговорился, и Суалиш отослал гвардейцев спать. Принц, впрочем, не сразу лег, а вначале вышагивал по лагерю. Себе он говорил, что несет дозор, но на самом деле не мог перестать пережевывать свои воспоминания. Слэк не присоединялся к слушателям Камуиша, и отсутствие бывшего заклинателя вызывало новые вопросы о «комнатах» этого человека – как, впрочем, и любого другого.