Поэтому они просто шли на юг, надеясь выйти к морю. Рана Виктора почти затянулась и беспокоила редко, только при неудачных движениях.
— Вот уж в детстве никогда бы не подумала, что окажусь в такой дали от Земли, на дикой планете, вся обвешанная оружием, — сказала Джоанна, когда они устроились под раскидистым деревом, хотя бы частично защищающим от дождя. — В детстве я была такая трусиха, все надо мной потешались!
Виктору некоторого труда стоило поверить в то, что услышанное ему не примерещилось. Среди «призраков», осознанно порвавших с собственным прошлым, было не принято предаваться воспоминаниям.
— И кем же ты собиралась стать? — спросил он, боясь неверным словом разрушить установившееся между ними хрупкое взаимопонимание.
— Как и остальные девчонки — дизайнером или учителем. — Она пожала плечами. — Смотри-ка, дождь кончается...
— Да, — сказал Виктор. — Сейчас пойдем.
Изрыгающую ливень тучу ветер унес так же быстро, как и приволок. Между деревьев просочились солнечные лучи, стало жарко, волглая земля окуталась дымкой, отдавая влагой.
Шли как обычно — Виктор впереди, с излучателем, отобранным у Алины Джером, наготове. Позади шагала Джоанна со вторым, ранее принадлежавшим ее охраннику. Мокрый лес вокруг чирикал, свиристел и шумел, не обращая на людей особого внимания.
Преодолели неглубокий овражек, по дну которого бежал ручей, и тут Виктор замер.
— Горелым пахнет, — сказал он. — Не чувствуешь?
— Чувствую, — отозвалась Джоанна.
Воняло кисло и неприятно, вовсе не тлеющим неподалеку костром, а пепелищем, остающимся после большого пожара.
— Может, лес горит? — предположила Джоанна.
— Нет. — Виктор дернул головой в сторону дерева, по ветке которого неторопливо передвигалось черное животное, похожее на медведя размером с кошку. — Тогда бы местные твари удирали со всех ног, а они спокойны.
Еще через сотню шагов наткнулись на небольшую вырубку. Там и сям среди зелени торчали пеньки, рядом с каждым виднелись кучи мокрых стружек, валялись обломанные ветви.
— Так, что-то знакомое, — сказал Виктор, оглядываясь. — Это вот дерево я сам спилил! И всего-то четыре дня назад!
— Интересно, — сказала Джоанна. — Мы что, вышли к лагерю?
— Похоже на то.
Дальше пошли еще осторожнее, пригнувшись и перебегая от укрытия к укрытию. Довольно быстро наткнулись на двенадцатый барак, а точнее — на то, что от него осталось.
Обгорелые остатки стен еще стояли, но крыша не уцелела, и окна зияли пустотой.
— Так-так, — сказала Джоанна. — Кажется, я догадываюсь, что ждет нас впереди...
Окружающий «Острова Блаженных» забор сохранился, как и маленькое кладбище за ним, а вот дальше лежало утыканное развалинами пепелище. Дожди не дали огню пойти дальше, но там, где он повеселился вволю, не уцелело ничего. Деревья сгорели, кусты превратились в прах, от строений остались торчащие из земли огрызки стен.
— Тут стоял экспериментальный блок, — сказал Виктор, проходя мимо глубокой ямы, из которой смердело, как из мусорного бака. — Его, как я думаю, уничтожали с особой тщательностью.
— Понятно, что лагерь предали огню специально, чтобы скрыть следы. — Голос Джоанны звучал чуть напряженно, что у «призрака» выдавало очень сильное волнение. — Но тут же было множество народу! Санитары, сестры, технический персонал... Чтобы вывезти всех, не хватило бы никаких вертолетов!
— У причала стояла яхта, — добавил Виктор. — Но она тоже не очень большая, честно говоря.
Они миновали один из жилых корпусов и двинулись к обгорелым стенам администрации. Под ногами похрустывал превратившийся в корку пепел, а потом Виктор споткнулся обо что-то и невольно опустил взгляд.
— Вот и ответ на твой вопрос, — сказал он. — Полковник Монро придумал очень дешевый способ избавиться от лишних свидетелей.
Торчащий из пепла черный угловатый предмет некогда был человеком. Можно было разглядеть остатки волос, чудом сохранился болтающийся на цепочке кулончик с синим камнем.
Судя по нему, это была женщина.
— Их оглушили, а затем все подожгли, — сказала Джоанна безжизненным голосом. — Дали задохнуться от дыма, умереть в огне, чтобы потом, когда явится комиссия, в отчете появилась запись о гибели всех обитателей лагеря...
— Именно, — кивнул Виктор. — Тех, кто мертв, не будут искать. Наверняка для правдоподобия спалили и парочку вертолетов...
— Догадка подтвердилась — на поляне, заменявшей в лагере ВПП, торчал обгорелый металлический остов.
— Пойдем отсюда, — попросила Джоанна. — Судя по всему, сожгли тут все только вчера, так что я чувствую, как воняет горелой мертвечиной...
— Погоди. Надо посмотреть, вдруг сохранилось что-нибудь, что пригодится в дороге. До ближайшего селения несколько сотен километров.
— Ты посмотри, а я не могу. — Девушка скривилась, точно ее тошнило. — Что-то я после этого дурмана сама не своя стала... Пойду подожду тебя у моря.
— Хорошо, — сказал Виктор, глядя, как она уходит прочь — маленькая, стройная фигурка в прозрачной накидке из пластика.
Глава 15
ДОРОГИ МЕРУ
116-й день 98 года летоисчисления колонии Меру, джунгли
Разведенный на небольшой поляне костерок дымил, точно военный корабль эпохи Первой мировой. Вода в найденном на пожарище ведерке, заменяющем путешественникам котелок, неспешно булькала. Джоанна помешивала варево ложкой.
— Готово, — сказала она, снимая ведерко с очага. — А ты вообще в курсе, что у нас еды хватит еще на четыре дня?
— Нет, — честно ответил Виктор.
Облазив оставшееся от «Островов Блаженных» пепелище, он нашел в одном из подвалов мешки с морковью и картошкой. Все утащить с собой, понятное дело, не удалось, но кое-что захватили.
Из взятых на пожарище овощей и консервов Джоанна ухитрялась варить суп.
За четыре дня они никак не успевали добраться до населенных мест. Впереди иззубренной стеной высились горы, и сколько времени уйдет на их преодоление, можно было только предполагать.
— Так что я тебя в курс ввожу, — сказала Джоанна, глядя, как он ест. — Ты у нас мужчина или кто?
— Раз мужчина, так обязательно добытчик, — пробурчал Виктор. — Против такого положения дел твои феминизированные сестры боролись сотни лет. Неужели ты так легко отвергнешь их достижения?
Джоанна расхохоталась.
— Не смеши меня, — проговорила она. — Мы с тобой вернулись во времена дикие, первобытные. О каком феминизме может идти речь?
— Ну да, — кивнул Виктор. — Если так, то я могу стукнуть тебя по темечку, а потом грубо удовлетворить свою похоть!