Враг за моей спиной - читать онлайн книгу. Автор: Александр Афанасьев cтр.№ 50

– Каждый из вас – сказал он – лучший из тех, кого я видел за свою жизнь. Каждый из вас – в полной мере познал Ислам и встал на путь войны, против куфра и несправедливости. Помните, что обязанность воевать против несправедливости – есть обязанность каждого мусульманина. И пусть многие из вас не рождены мусульманами – но каждый из вас лучше тех, кто говорит, что он мусульманин, но сам сидит с сидящими, терпя угнетения и издевательства неверных над собой и над своими братьями. Каждый из вас имеет шанс спастись, и если кто-то из вас сделает все что должен, но Аллах не дать ему совершение амала – значит, так пожелал Аллах, я приказываю ему бросить оружие и спастись, чтобы вести джихад и дальше. Тот же, кто станет шахидом сегодня – значит, так пожелал Аллах, и Аллах примет истишхадию ^[39] и введет вас в высшее общество, где вы встретитесь с братьями, ставшими шахидами до вас и в полной мере получите все то, что уготовано ставшим шахидами на пути Аллаха. Я верю в то, что Аллах – вашими руками сегодня унизит и потрясет неверных, этот день они будут вспоминать в холодном поту! Аллаху Акбар!

– Аллаху Акбар!

И они по одному, по двое, начали выходить из фургона, чтобы рассредоточиться и ударить одновременно…

Но был один, который не стрелял. Один – из восемнадцати…

Так получилось…

Так получилось, что это был кавказец. Русские – те, кто отказался от своей веры и своего народа и ставшее извергами, извергнутыми из своего народа убийцами, предавшими дело отцов – все как один пошли убивать бывших братьев своих. Потому что нет никого, страшнее неофита, он всегда будет стараться быть святее, чем Папа Римский.

Но один – все же был.

Этого парня звали Абделсалам. Он был аварцем, родился в пригороде Махачкалы. Родители – собрали последнее, чтобы отправить его в Москву. Учиться на врача. А здесь было трудно. Либо ты с общиной – это защита. Либо один – тогда ты цель для любого скинхеда, для любого бритого.

А в общине – есть те, кто всегда объяснят про ислам. Про настоящий ислам. Даже если ты придешь в обычную мечеть – вполне возможно, это будет не обычная мечеть. Потому что ДУМ – Духовному управления мусульман – трудно сравниться по богатству с Русской православной церковью – и вот находятся спонсоры. Только эти спонсоры – они не просто дают деньги, отчетливо пахнущие героином и кровью, они еще рассказывают, какой ислам правильный…

Абделсалам тоже верил. И верил истово. Он верил в то, что если придет ислам – то люди просто будут честнее и богобоязненнее и отцу не придется – отдавать деньги местному участковому, который у них был царь и Бог и по одному его рапорту – человека могли закатать в кутузку, сказав, что он ваххабит, избить, убить – и никто не стал бы проверять это.

Так нельзя было жить.

Но вера его – за последний день пошатнулась. И сильно.

В джамаате сложно что-либо скрыть, всё и всегда на виду. И все в принципе знали о том, что сначала – Шамиль привел амира и еще одного брата туда, где его ждал отец – и они убили его. А потом – когда Шамиль попал в руки русистов – убили и самого Шамиля. Это тоже сделали амир и Нурулла – хотя во втором то случае, они могли освободить его, а не убивать.

И вот тут то у него возникли сомнения.

Честь? А какая это честь – убивать своих? Он бывал в Чечне – там жили его родственники, он по деду был чеченцем – и знал, что в Чечне каждая десятая женщина – вдова и много инвалидов. И что чеченцев – до сих пор меньше, чем было до войны.

А что если и с аварцами – будет так же?

Он слышал, как Нурулла рассказывает о том, как он зарезал предателя. Нурулла был русский – а зарезал он чеченца и мусульманина с рождения. Относительно которого не было никакого суда, ни шариатского, никакого иного, никто не доказал то, что он предатель, никто не осудил его по законам шариата к смерти – но они его убили. И сына его убили – хотя он точно не был ни в чем виноват, он был виноват лишь в том, что попал в руки русистов.

Но они его убили. И это что – правильно?

Чему они радуются? Тому, что они убили мусульманина, а потом и брата, который делил с ними хлеб и который встал на джихад?

Если им так просто убить…

Что будет с его республикой, что будет с его народом? Он уже слышал, как говорили, что не надо учить аварский, это все ч’анда. Надо учить арабский, потому что это язык братьев и потому что на нем говорил сам Пророк Мухаммед, Салаху алейхи уассалям. А как же их родной аварский? Ведь не будет языка – не будет и народа…

Он слышал, как говорили, что старики делают бида’а, когда выполняют обычаи и традиции своего народа, что все, чего нет в шариате, является харам (запретным), а следование каким-то национальным традициям делает человека язычником и выводит его из ислама. Он понимающе кивал, а потом подумал – а что если они вырежут и их стариков тоже?

Он слышал, что женщины его народа, которые смеют ходить без паранджи – проститутки и их надо пороть. А у него были две сестры. А что если они убьют и их тоже?

Что тогда останется от его народа?

Об этом – он думал всю ночь. И не спал.

А потом они ехали по Москве. И мешок, в котором было его ружье – был тяжелым, как гора камней…

Рядом с ним, сидел брат, который тоже был русским, но взял мусульманское имя. И он шепотом спросил его – брат, а что если там будут мусульмане? Как же мы оправдаемся перед Аллахом, убив мусульман?

А брат засмеялся и сказал – мы всех принесем Аллаху, а том решит, кто мусульманин – тому рай как шахиду, а кто неверный – тому адское пламя…

Потом – кто-то из братьев достал мешочек и бумагу – а в мешочке была анаша. Он свернул косяк, затянулся сам, потом пустил по рукам братьев. А амир, который правил машиной – не обернулся и не сказал, что это харам, как он говорил до этого, что они оскверняют свои тела запретным. Может быть, забыл…

Братья – смеялись и курили анашу, а потом один из них толкнул его в бок и сказал – давай. А он покачал головой, сказал «харам» и анашу передали дальше. Потом – одного косяка оказалось мало, и они выкурили и второй косяк анаши. Пряный дым веселья и предстоящей крови, большой крови – витал по грузовому отсеку машины …

– Подъезжаем… – сказал кто-то.

Тихие улочки старой Москвы, узкие, извилистые, загадочные. Заставленные машинами…

Он учился для того, чтобы лечить людей. Но теперь – он должен убивать людей.