От хлора и фосгена до «Новичка». История советского химического оружия - читать онлайн книгу. Автор: Лев Федоров cтр.№ 105

Табл. 36. Активность завода № 91 (Волгоград) по изготовлению химических боеприпасов с ФОВ (в шт.) [117, 119, 449]

Обозначение: 1 — предварительный план на 1969 г.; 2 — окончательный план на 1969 г.; 3 — дополнительное (сверхплановое) задание на 1969 г.

Завершая раздел, укажем, что за активную деятельность по проведению химического перевооружения Советского Союза в годы «холодной войны» наши деятели ВХК выписали себе и получили у ничего не знавшей об этом их подвиге страны три высших — Ленинских — премии, пришедших на смену Сталинским: за организацию выпуска зарина (XXIII) и зомана в 1960 г. [726, 755], отдельно за организацию производства зомана (XXIV) — в 1972 г. [800], а за организацию производства советского V-газа (XXV) — в 1974 г. [717]. Было и более техническое изобретение. Специалисты ГСНИИОХТа попыталась получить Государственную премию 1966 г. за оборудование для снаряжения химических боеприпасов. Имелись в виду две системы, установленные в Волгограде на бывшем заводе № 91 и в Дзержинске на бывшем заводе № 148. После получения отказа пришлось делиться, и в 1970 г. лауреатом Государственной премии стала команда из двух групп — создателей целого комплекта новых видов химических боеприпасов и создателей конвейерно-автоматизированных линий для снаряжения их ОВ [801].

Одно угнетало получателей — гордиться этими «достижениями» они могли лишь тайно, сидя на кухнях своих небедных квартир.

События, связанные с применением химических веществ против растений во время войны англичан в Малайе (1950–1953 гг.) [13], дали толчок соответствующим интересам в СССР — не только у армейских химиков и промышленных химиков в МХП СССР, но также и в других гражданских министерствах, в частности в министерстве сельского хозяйства СССР (МСХ) и в министерстве лесного хозяйства. Так начались активные работы по разработке средств и способов поражения растений и животных — того, что составляет основу экономического потенциала «вероятного противника». Таким образом, идея создания химоружия в экологическом исполнении, то есть оружия против растительного и животного мира, начала проводиться в Советском Союзе в жизнь задолго до того, как армия США вступила в большую химическую войну с растительностью Южного Вьетнама.

До середины 50-х гг. такие работы велись не очень массово, причем на «действующих площадях» — во Всесоюзном институте защиты растений (ВИЗР), находившемся в системе ВАСХНИЛ, и в некоторых других институтах. Причем сочетались оба очевидных направления — и химическое, и биологическое. Серьезные работы начались с постановления СМ СССР от 19 июля 1955 г. о развертывании работ по созданию химических и иных средств борьбы с сельскохозяйственными растениями вероятного противника. Головным институтом был определен ВИЗР, который для проведения практических мероприятий должен был создать филиал в Узбекистане, а также научно-испытательные станции на будущем военном испытательном полигоне № 7 в Казахстане [210].

Очередной документ на эту тему — постановление СМ СССР о развитии работ по химическим и биологическим веществам, которые можно применять для поражения с/х растений и животных, — появился 15 февраля 1956 г. [729]. Тогда в советской стране как раз шла подготовка к «революционному» XX съезду КПСС, поставившему вопросы культа личности, а до начала химической войны США во Вьетнаме было еще много-много лет.

Тем постановлением Минобороны СССР получило задание организовать в Казахстане большой секретный научно-исследовательский испытательный полигон № 7 для проведения испытаний химического и биологического оружия против растений и животных. На полигоне Минобороны было решено построить для МСХ систему секретных опытных станций и лабораторий, необходимых для создания оружия против с/х животных и растений. В свою очередь на МСХ СССР было возложено ухаживание за посевами на землях, отведенных ему Минобороны в долине Карой, а также выделение для Минобороны необходимого количества подопытных животных [729]. Так появился задел будущего института химической войны ДНИСХИ (Джамбульский НИСХИ), расположившийся непосредственно на полигоне Минобороны в закрытом военном поселке Гвардейский недалеко от ст. Отар (Кордайский район Джамбульской обл.), в 180 км от Алма-Аты [802]. Разумеется, постановлением [729] Минобороны было разрешено вести строительные работы без утверждения в установленном порядке общего проекта.

Не будет лишним подчеркнуть, что тем же документом Академии наук СССР было дано задание синтезировать в 1956 г. большую серию химических веществ — производных феноксиуксусной кислоты, которые были необходимы для проверки на способность уничтожать с/х растения (по 2 кг каждого вещества). Перечень этих девяти производных феноксиуксусной кислоты (4-фтор-, 2,4,5-трифтор-, 2,4,6-трифтор-, 4-фтор-2-метилфеноксиуксусные кислоты и т. п.) [729] однозначно демонстрирует творческий портрет химического генерала И. Л. Кнунянца, специализировавшегося на химии фторорганических соединений.

Гербициды — в боевом строю

«Применение гербицидов в качестве боевых средств — для уничтожения урожая противника — крайне неэффективно. Подсчитано, например, для того, чтобы полностью уничтожить урожай на Кубани, необходимо задействовать чуть ли не всю авиацию НАТО в течение недели. Это же бессмысленно во время войны! — так компетентно убеждали меня специалисты НИИ фитопатологии.

— Нет, нет, мы никогда не вели никаких разработок для военных!

Познания моих собеседников — ученых-фитопатологов — в такой деликатной сфере, как военная химия, оказались весьма обширными. Мне, дилетанту, было очевидно, что директор НИИ, ученый секретарь, заместитель директора по науке очень хорошо ориентируются в современных теориях ведения химической войны.

Мой вопрос по поводу достижений застал ученых врасплох: уныло переглянувшись, они сообщили, что у НИИ нет разработок не то что мирового уровня, но и вообще применяемых сейчас в нашем сельском хозяйстве…

Более 30 лет эта контора над чем-то интенсивно работала, перевела миллионы еще доинфляционных рублей, проводила тысячи экспериментов по всей стране — от Сахалина до Кубани. И никаких разработок, внедренных в технологию для сельского хозяйства?! Чьи же заказы они выполняли? Например, профессор института Н. К. Близнюк?

НИИ вел разработки в интересах военных — исследовал возможность применения гербицидов сплошного действия для уничтожения урожая противника на корню. Американцы, убедившись в бесперспективности этого направления, еще в начале 60-х, воспользовались войной во Вьетнаме, чтобы под шумок избавиться от огромных запасов этих крайне токсичных веществ. Наши же „оборонщики“ даже в конце 80-х пытались найти гербицидам военное применение.