Лучший среди мертвых - читать онлайн книгу. Автор: Николай Леонов, Алексей Макеев cтр.№ 13

– Так-таки и ничего?

– Думала уже. К нам они нечасто заглядывают, разве что уворовать что-то из продуктов захотят. Да мы всегда начеку, и самообслуживания у нас нет, а через прилавок незаметно руку не протянешь. Сами видите, народ у нас в магазине не толпится.

– Как насчет приезжих? Незнакомцев ведь вы сразу от местных отличите? – не сдавался Крячко. – Быть может, накануне кто-то приходил в магазин, продуктами закупался. Колбаска там, хлебушек, огурчики малосольные.

– Чужака я, конечно, отличу, да только у нас таких немало. Из столицы часто приезжают. В паре километров отсюда дачный поселок строят, туда и едут, а по пути иногда к нам заскакивают.

– И никто из них вашего внимания не привлек?

– Так, чтобы особо? Нет, не привлек. Покупатели как покупатели.

– Я оставлю вам номерок, вдруг что вспомните, – предложил Крячко, протягивая Ксеньке визитку. – Буду признателен.

– Ладно, я подумаю, – пообещала девушка.

Крячко подхватил пакет с продуктами и вышел из магазина. Дом Иванихи он нашел без труда. Шиферную крышу в синюю и зеленую полоску было видно издалека. Припарковав машину у калитки, он не пошел через двор, а направился в обход забора, полагая, что там и находятся «зады», и не ошибся: за скверно ухоженным огородом стоял покосившийся сарай. Оттуда доносились голоса. Крячко остановился и прислушался.

– Говорю тебе, туфта это все. Не мог старик Тесик так облажаться, – сердито говорил кто-то зычным голосом. – Раз принял подношение, значит, был уверен в том, что он чист.

– И поэтому они все сейчас в холодильнике греются, печки дожидаясь, – едко отвечал ему молодой голос.

– Промашка вышла, и спорить тут не о чем, – урезонивал их третий. – Помянуть бы надо, да нечем.

Крячко рассудил, что самое время обозначиться. Он шагнул в открытый дверной проем, потряс пакетом и громко возвестил:

– Поминальный стол прибыл. Позволите присоединиться?

В сарае сидели четверо. Два парня лет по тридцать-тридцать пять, один предпенсионного возраста и один далеко за семьдесят. Все смотрели на вошедшего и молчали.

– Чего затихли? Или передумали приятелей поминать? – проговорил Крячко, неспешно продвигаясь в центр сарая.

– Ты кто такой? Чего надо? – поднимаясь с места, проговорил обладатель зычного голоса, которого Крячко определил как претендента на пенсию.

– Кем бы ты ни был, проваливай! – присоединился к нему парень помоложе.

– Я к вам с миром, мужики, чего в бутылку лезете, – примиряюще произнес Стас. – Вот, на помин принес.

Он хотел вынуть из пакета бутылку, но парень его остановил:

– Забирай свое пойло и проваливай, пока цел! – В руках его появилась дубина.

– Эй, полегче! – отступив на шаг, произнес Крячко. – Так гостей не встречают.

– Остыньте, мужики, – вступил в разговор старик. – Бубон, Артемка, кому говорю, остыньте!

– Ты что, не видишь, что происходит, Палыч? Этот хрен отравил наших ребят, а теперь до нас добраться решил, – вспыхнул парень помоложе.

– Ты, Артемка, обвинениями-то не бросайся, – растягивая слова, произнес Палыч. – Дай человеку слово сказать.

– Вот так небось и с Тесиком было, – проворчал тот, кого старик назвал Бубоном. – Дал он этому хрычу слово сказать, а потом на тот свет отправился.

– Вы не правы, мужики, – снова заговорил Крячко. – Спиртное я в вашем магазине брал, Ксенька собирала. У меня и чек имеется. Могу предьявить.

– Ксенька, говоришь? – прищурился старик. – И что же она нам прислала?

– Тебе, Иван Палыч, портвейн «три семерки». Остальным «беленькую». Все по совету брал. – Стас начал выкладывать гостинцы на земляной пол. – Так показывать чек-то?

– Обойдемся, – при виде заводских этикеток пошел на попятный Бубон. – Доставай стаканы, Костян, помин состоится.

Костян, второй из молодых парней, метнулся в угол сарая и вернулся с пластиковой магазинной корзиной, полной посуды. Бубон уже суетился возле самодельного стола, сколоченного из двух фанерных ящиков. Палыч любовно поглаживал бутылку портвейна, предвкушая наслаждение. О Крячко будто бы забыли. Он стоял чуть в стороне, рассматривая новых знакомых. Шестиклашки Суслика в сарае не было. Разлив водку по стаканам, Бубон произнес торжественную речь о земле пухом и вечной памяти, после чего все четверо опрокинули стаканы и принялись за закуску. Станислав выжидал. Когда вторая порция спиртного оказалась в желудках местных алкашей, Иван Палыч перевел взгляд на него и заявил:

– Чего столбом стоишь? Присаживайся и выкладывай, с чем пожаловал.

– Хочу кое-что прояснить, – опускаясь на траву прошлогоднего покоса, начал Стас. – О ваших приятелях из подвала заброшенного дома. Вы ведь их сейчас поминаете, я не ошибся?

– Кого ж еще? У нас тут обычно тихо, пачками люди не мрут, – заметил Иван Палыч. – Ты, часом, не из легавых?

– Можно и так сказать. Потому и вопросы имею.

– Значит, не один я дотумкал, что старика Тесика и его дружков намеренно траванули, – задумчиво произнес Иван Палыч. – И вам в полиции есть дело до упившихся бомжей? Вот уж никогда не подумал бы.

– Выходит, ошибся ты, Палыч, – заметил Крячко. – До них нам тоже дело есть. А вот в чем ошибки нет, так это в том, что спирт метиловый вашим друзьям подсунули намеренно.

– А ты, значит, того изверга изловить пытаешься? – Разговор вел исключительно Палыч, остальные молча жевали принесенный харч. – Думаешь, что-то выйдет?

– Уверен. С вашей помощью, разумеется.

– Ладно, ближе к делу. Задавай свои вопросы, мы с мужиками покумекаем, может, и поможем чем, – разрешил Иван Палыч. – Поняли, мужики, слушать в два уха, надо полицию уважить.

Крячко стал задавать вопросы, мужики старательно отвечали, совещаясь и рассуждая над каждым вопросом. К тому времени, как вторая бутылка водки опустела, Стас выжал из них все, что они могли вспомнить. По их словам получалось следующее: для бомжей единственной возможностью в таких количествах заработать халявное пойло было подрядиться на черновую работу к дачникам. Речь не могла идти о простой копке огорода или разгрузке машины строительных материалов, за такую работу платили максимум два пузыря. Да и на эту работу дачники предпочитали нанимать их, «приличных алкашей». Заправлял шайкой бомжей старик по кличке Тесик. Он, как утверждал Иван Палыч, плохих людей чуял за версту, а накануне у них с Палычем случился разговор. Какой-то заезжий москвич выловил бомжа по кличке «Калмык» и предложил собрать бригаду для копки фундамента. Деньги платить отказался, зато предложил бухло. Авансом. Калмык доложил Тесику, но тот засомневался, стоит ли связываться. Копать фундамент – не один день работы, а бомжи народ непредсказуемый, сегодня согласились, завтра отказались. Палыч был того же мнения, что и Тесик. Человек, расплачивающийся с алкашами бухлом, – дело привычное, но чтобы авансом? Старики поболтали и разошлись, а через сутки Палыч узнал о смерти всей компании бомжей. На вопрос, почему не сказал о разговоре полиции, Палыч только плечами пожал. Кто станет слушать старого пьянчужку? Примет заезжего дачника никто из собравшихся не знал. Машины его не видел, и это было все, чем Крячко могли помочь приятели погибших. Распрощавшись с Палычем и его компанией, Стас отправился на речку, разыскивать брата Ксеньки, Суслика.