Обновить страницу. О трансформации Microsoft и технологиях будущего от первого лица - читать онлайн книгу. Автор: Сатья Наделла cтр.№ 54

Женщины рассказали мне о нескольких проектах, над которыми они работали. Одна команда решила помогать людям из 115-тысячной армии беженцев, которые начиная с 2013 года стекаются в Египет из охваченной боевыми действиями Сирии. Участники этой группы создали приложение, которое облегчает беженцам доступ к помощи по прибытии в страну. Другой групповой проект также привел меня в восхищение. Команда разработала интерфейс, который позволяет аптекам и пациентам взаимодействовать в цифровом формате, чтобы последним было легче отыскать ближайшую аптеку, где есть нужные лекарства или медицинские товары.

Ранее в тот же день я встречался с одним египетским предпринимателем, разработавшим похожее приложение, которое помогает находить ближайшего врача. Все вместе это напомнило мне Zocdoc – компанию из Нью-Йорка, которая предоставляет аналогичные услуги в области здравоохранения. Zocdoc стала пресловутым американским «единорогом» – непубличным IT-стартапом стоимостью более миллиарда долларов. Но в первую очередь я обратил внимание на то, как быстро распространяются технологии. Египетские предприниматели создавали собственные стартапы, хотя им и не приходилось рассчитывать на завышенные оценки, которые получали аналогичные компании в США. Главный фактор, обеспечивший им такую возможность, – облачная технология, благодаря которой инновации стали доступны без необходимости больших капиталовложений.

К сожалению, во многих слаборазвитых частях света внимание отдельных лиц и общественности приковано к известным компаниям из Кремниевой долины, а не к содействию местным IT-стартапам. Успешные предприниматели из развивающихся стран часто говорят мне, что не имеют возможности попасть на прием к своему президенту или премьер-министру. Но те же главы государств спокойно встречаются с западными CEO вроде меня в поисках краткосрочных и прямых иностранных инвестиций.

Это очень недальновидная позиция. Она крайне неприятна для предпринимателей, которые пытаются работать на долгую перспективу во благо местной и национальной экономики. Подобный образ мышления я наблюдаю повсюду: на Ближнем Востоке, в Азии, Латинской Америке и даже в некоторых проблемных сообществах стран «большой двадцатки», например США. Неспособность властей поддержать ускоренное интенсивное внедрение новых технологий означает, что тенденция к расширению экономического неравенства между имущими и неимущими жителями планеты будет продолжена.

Чтобы измерить степень неравенства, царящего в окружающем мире, экономисты обращаются к трудам итальянского ученого Коррадо Джини, который в 1912 году опубликовал расчетную формулу, известную как коэффициент Джини. С его помощью определяется разница между фактическим и абсолютно равным распределением доходов в обществе.

Эта формула довольно проста. Если 100 процентов населения зарабатывают по одному доллару в день, это считается абсолютным равенством. Если 100 процентов населения получают по миллиону долларов в год, это также считается абсолютным равенством. Но если всего один процент зарабатывает один миллион, а все остальные не получают ничего, общество приближается к абсолютному неравенству. Работы Джини позволяют измерить степень, в которой распределение доходов в данном обществе приближается к абсолютному равенству или отклоняется от него.

Коэффициент Джини для конкретно взятой группы населения обычно выражается в виде дроби. Абсолютное равенство имеет значение 0, а максимальное неравенство – 1. В реальном мире коэффициент Джини для любой отдельно взятой страны или региона выражается в виде десятичной дроби, значение которой лежит посередине между двумя экстремумами. Коэффициент Джини для передовой европейской страны, например Германии, десятилетиями держится около 0,3, показатель Соединенных Штатов годами растет и теперь приближается к значениям Китая и Мексики (более 0,4).

Конечно, большинство экономистов сходятся во мнении, что абсолютное равенство доходов и невозможно, и нежелательно. Капиталистическая экономика вознаграждает за такие качества, как новаторство, умение рисковать и усердный труд, – именно они создают добавленную стоимость, приносят богатство и, как правило, служат общественному благу. Если награда дается людям, проявляющим эти качества, неизбежным результатом становится неравенство в распределении дохода.

Партнер и основатель Bain Capital Эдвард Конард в книге «Польза неравенства» следует в своей аргументации еще дальше. Он приходит к заключению, что неравенство в конечном счете стимулирует ускоренный рост и процветание каждого. Инвесторы ждут отличных идей, которые создают спрос на талантливых людей, прошедших правильную подготовку. А те, в свою очередь, пытаются успешно коммерциализировать означенные идеи. Автор называет лишь два требования, необходимых для роста, – экономические возможности и желание принять на себя риск и поиск надлежащим образом обученных, талантливых и мотивированных людей.

Вместе с тем избыточное неравенство приводит к искаженному эффекту, снижая мотивацию у многих людей. Что происходит, если люди работают больше, а зарабатывают меньше? Это обескураживает людей, заставляет их снижать прилагаемые усилия, отказываться от мечты начать или расширить свой бизнес, а может, даже вообще перестать работать. Кроме того, избыточное неравенство тормозит экономическую активность в целом. Для бизнеса вроде моего это означает, что наши клиенты во всем мире станут тратить меньше денег на развивающиеся технологии, которые могли бы повысить их производительность. Вот с чем мы имеем дело сегодня.

Нисходящая линия на графике опустилась ниже правильного угла в 45 градусов, что, по теории Джини, означает растущее неравенство. Я хотел бы избежать ловушек, которые Маркс называл последней стадией капитализма (теоретический период, когда рост экономики и прибылей терпит коллапс), и вернуться к динамике доходов, свойственных для его ранней стадии. Только как это сделать? Вот вопрос, над которым ломают головы руководители государств по всему миру.

Мы, представители вычислительной науки и техники, стремимся найти нечто, именуемое «глобальная максима». Это математическое выражение, описывающее оптимальное состояние – самую высокую точку функции. В области технологий глобальная максима для каждого региона мира – страны, округа, сообщества – заключается в импорте новейших технологий мирового класса, которые дадут импульс инновациям и развитию предпринимательства на местах. Это, в свою очередь, поспособствует развитию экспорта и интенсивному применению инноваций в различных секторах экономики и слоях общества. Иными словами, упор на повышение эффективности и расширенное использование технологий поможет создать как добавленную стоимость, так и новые возможности для всех граждан.

Это значит, что каждый регион как в развитых, так и в развивающихся странах должен делать упор на те отрасли, в которых можно извлечь конкурентные экономические преимущества из новых технологических разработок. Политическим лидерам и руководителям крупных предприятий следует задать себе вопрос: что у нас есть такого, чего нет у других? И как можно превратить это уникальное преимущество в источник роста благосостояния всех наших граждан?

Китай пошел именно этим путем, взяв на вооружение проактивную промышленную политику, которая поддерживает предпринимателей и экономику страны при помощи интернет-сервисов в области производства и потребления. Страна сумела стратегически использовать глобальную цепочку поставок и собственный внутренний рынок, чтобы усилить конкурентные преимущества и обеспечить устойчивый рост экономики. Комбинация промышленной политики, инвестиций в государственный сектор и предпринимательской энергии – это пример для подражания, который пытаются перенять у китайцев многие страны.