Демоны Дома Огня - читать онлайн книгу. Автор: Александра Груздева cтр.№ 32

«Вот оно, признайся, – подзуживал внутренний голос. – Самое время».

Но снова навалилась слабость, охватило безволие. Придется выслушивать упреки, что-то решать, скандал накануне семейного праздника – позор.

– Кто тебе рассказал? – вскинулась она. А ведь можно было поломать комедию: «Я? Плачу? В Мемориальной гостиной? Ты меня с кем-то спутал…» Но у Ады были свои правила. Если хочешь что-то скрыть – будь искренней.

– Твоя болтливая подруга Анжелин. Она сказала это, желая подчеркнуть твою чувствительность. Согласен, гостиная – скорбное место, но никто не плачет по чужим мертвецам. Если этот кто-то в своем уме и ничего не скрывает.

Аду тянуло в Мемориальную гостиную, там был спрятан ее магнит, и она плакала, глядя на его фотографию.

– Это не из-за кого-то… В Мемориальной гостиной я плачу, потому что у этих людей есть семья, даже после смерти у них есть семья, и они остаются в семье. У меня не было семьи и дома не было. Мою фотографию не станут так хранить после моей смерти.

И Марк посмотрел на нее, как смотрел только Марк. Он вырос без отца, он боготворил его и ненавидел, и ничего не мог сделать, чтобы отец им гордился или хотя бы просто пришел на обед.

– У тебя будет семья, я тебе обещаю. Она уже у тебя есть.

И все-таки он был хорошим человеком, этот Марк Вайнер. Будь он настоящим Гильяно, у него не осталось бы шансов стать хорошим.

* * *

Глянцевые улыбки на фотографиях в Мемориальной гостиной сияют безмятежностью. Эти люди улыбаются, потому что еще никогда не умирали по-настоящему. Но им пришлось умереть, на память остались лишь фотографии. Теперь в Доме Гильяно умирали не только те, кто должен был уйти. Уходили не только те, кто засыпал с улыбкой на губах, чтобы вновь проснуться в новом теле. Уходили самые сильные, самые живые, самые счастливые мальчики и девочки Дома Гильяно. Смерть забирала лучших.

Когда-то Дом Гильяно действительно был самым желанным местом на свете. До тех пор, пока Дом не посетили болезни, а затем и смерть. Могущество Дома Гильяно обеспечивали лилу – сгорбленные дети-старички с сапфировыми глазами и с серебряными волосами. Их называли «драгоценностью Дома Гильяно». Их никогда не рождалось много, но всегда было достаточно. Лишь перед тем как один дон сменялся другим, лилу становилось меньше. И это был знак для правящего дона Гильяно, что настала пора уходить.

Лилу обеспечивали домочадцев Гильяно вечной жизнью без болезней, без тревог и без боли. Они выполняли еще десятки различных мелких поручений, чтобы сделать пребывание Гильяно на Земле более счастливым, они приносили удачу, надували ветром паруса кораблей, ослабляли противника в битвах, копили богатства и открывали места залежей золота и драгоценных камней.

С помощью лилу Гильяно могли выполнять свою миссию на Земле. Они владели Великими Таблицами МЕ, которые раскрывали секрет всего сущего в этой Вселенной. Эти Таблицы хранились в Доме. И без вечной жизни Стражам Дома, хранителям Таблиц, трудно было бы держать Вселенную под контролем, многое бы ускользало от их внимания, что-то бы неизменно забывалось. Ведь эта Вселенная была царством сна, глубокого, почти беспробудного. С исчезновением лилу миссия Стражей оказалась под угрозой.

Лучшие из Лучших ушли, но сила их волшебства, накопленная под сводами Дома, затухала медленно, как свет погасшей звезды, который еще долго виден с Земли. Казалось, ничто в Доме не изменилось. По-прежнему прибывают гости, завтрак накрывают на террасе, по вечерам пьют коктейли и провожают закат. Но вечность, вечно юная вечность, начала умирать. Запах разложения, гнили чувствовался повсюду, его не могли заглушить благовония и терпкие масла. Дом умирал. Медленно, как корабль с пробоиной в боку, он клонился на сторону, наполняясь горькой водой. Его стены впитали слезы, стенания над больными, над умирающими. Дом пропитался ядовитыми испарениями скорби и отчаяния.

Здесь по-прежнему радушно встречали гостей – далекие по родству семьи, которые пока не заслужили право жить в Доме, и новых настоящих людей, которых разыскали Смотрители в серой биомассе человечества. Но каждый праздник теперь был омрачен скорым расставанием, семьи Дома Гильяно знали, что, возможно, видятся в последний раз, и тем ценнее для них были эти встречи.

Лето наступало на Флоренцию, как полчище варваров. Улицы плавились под тосканским солнцем. Потные толпы туристов роились у стен дворцов, перемещались за экскурсоводами, как неуклюжие гигантские насекомые с десятками разновеликих ног.

В воскресенье за ужином Ашер предупредил Аду:

– В пятницу – ежегодный прием у князя ди Конти.

Она с интересом уставилась на его бокал с вином. Всегда ее удивляло, как ему удается не оставлять мутных отпечатков пальцев на стекле? У Ашера много необычных талантов. Вот один из них. Совершенно непонятно, как он этого достигает… Разве что подушечки пальцев стирает пемзой до гладкости морской гальки.

– Ты идешь? – уточнила она. – На всю ночь?

Свободная ночь пятницы – подарок, о котором трудно даже мечтать. Успей она обзавестись друзьями во Флоренции, оторвалась бы по полной. С другой стороны, прикидывала Ада, можно и одной сходить в ночной клуб, она не неженка. Устала безвылазно торчать на вилле, культурные походы не в счет, как не идут в зачет и визиты к маникюрше. Но Ашер наверняка приставит к ней охрану, одного из своих мордоворотов размером с солидный шкаф на львиных лапах и с головой – пустой, как антресоль. А под конвоем не погуляешь.

– Мы идем вместе, – оторвал ее от планов пятничной вольницы Ашер.

Ада поперхнулась. Ашер не брал ее с собой «в свет». Они ходили в театры, в музеи, но всегда вдвоем и без повода. Там ни с кем не приходилось знакомиться.

И от внезапно нахлынувшей нервной горячки она выпила бокал до дна, выхлебала досуха. Заметила, что рука у нее дрожит, когда ставила бокал на стол. Спросила осторожно, будто шла на цыпочках:

– И как же ты представишь меня своим друзьям? Как случайную любовницу?

Ашер остался невозмутимым:

– Как свою девушку. Или ты против?

Ада заерзала, спрятала руки под себя – детский жест, с которым она боролась, а он «вылезал» всегда в самый неподходящий момент.

– Но мне нечего надеть… – сморозила Ада, а ведь хотела принять новость с достоинством, не каждый же день Ашер Гильяно называет тебя своей девушкой. И вот… все испортила.

– Купи что хочешь.

«Купи! Да для таких приемов платья шьют!» – чуть не крикнула она, но вовремя сдержалась. Ведь главное не это, правда? «Не забывай о главном, – одернула она себя. – Я его девушка. Значит, я выиграла. Можно себя поздравить». Если, конечно, на языке Ашера эти слова означали то же самое, что под ними подразумевают обычные люди.

В любом случае, девушка Ашера Гильяно не может появиться на приеме у князя в затрапезном платьице. Она что-нибудь придумает. Вот только драгоценности неоткуда взять. Может, напрокат? Или одолжить у кого-нибудь?