– Оса, он должен оплатить магическую услугу, таков закон, – напомнил киллер, наверное более меня осведомленный Тэдра Номус о здешних правилах.
– Ну ладно-ладно, вот мое условие: в свободное от службы время попробуй научиться петь, если будет охота, – торжественно велела я и первая направилась по коридору, Фаль заливисто захихикал.
– Петь? Мне петь? – озадаченно бормотал идущий сзади Кугмар пару минут, пока не решил: – А что, попробую, коль воля твоя такова!
Бдящий за спокойствием лично проводил нас до самого выхода, громогласно, дабы слышал каждый, поблагодарил за изгнание зловредных призраков и за воздушное заклятие. Опять же напоказ стражникам хитрый толстяк умудрился-таки вручить мне, а точнее, Гизу, чтобы я, чего доброго, не ответила отказом, горсть серебра, практически ополовинив упитанный поясной кошель. Телохранитель молча убрал деньги, одарил меня насмешливой улыбкой и пошел рядом, провожая в трактир. Почетно трястись в карете-парилке я отказалась наотрез. Эшафот плотники уже успели закончить и теперь сооружали что-то типа подиума и помостов для зрителей грядущего представления.
– Ты так не любишь принимать деньги за работу, – задумчиво заметил Гиз, полуспрашивая, полуконстатируя.
– Оса истинная магева! – гордо встрял Фаль, будто воспитал меня лично в своем коллективе. А ведь и впрямь воспитал!
– Какая же это работа, когда от всей души развлекаюсь, неприлично за удовольствие плату брать, это мне бы следовало приплачивать, – ответила точно так, как чувствовала. – Тем более что сейчас у нас монет и побрякушек, которые в любой момент в звонкую денежку превратить можно, больше чем достаточно. Мало будет, еще заработаем. Не боись, убивец, вам с Кейром на жалованье и Фалю на сласти всегда хватит. Кстати, дружок, ты не мучайся, лети кушать, скажешь друзьям, что мы уже возвращаемся.
– Да? Тогда я вперед! – Гастрономический характер беседы истощил отнюдь не бездонное терпение маленького сильфа, он сорвался с моего плеча и понесся в «Плаху».
– Ну вот, завершился мой первый официальный визит в тюрьму. Какой он у тебя по счету был, даже спрашивать не буду, все равно не скажешь, великий конспиратор! Ой, – внезапно вспомнила, – на мне же до сих пор твоя рубашка! Сейчас верну! – Я стянула одежду через голову и протянула Гизу. – Только ее придется стирать, она теперь мною пахнет!
– Пахнет? – выгнул бровь киллер, поднес ткань к носу и сноровисто, будто на пожарного сдавал, оделся, пряча сбрую с ножами, на которую оглядывался не один прохожий. – Ну ничего, магева, я потерплю эту жуткую вонь в конспиративных целях. Зато, если будут брать след по рубашке, выйдут на тебя.
– Мерзавец! Злодей! – с наигранным возмущением завопила я и попыталась пихнуть Гиза в бок, тот легко перехватил мою руку, на мгновение сжал и рассмеялся. Пес покосился на нас, точно на расшалившихся щенят, и чихнул. То ли презрение выразил, то ли пыль в нос попала.
Уже подходя к трактиру, мы заметили двух основательных купеческого вида мужиков, отирающихся у коновязи как раз рядом с жеребцом Кейра, еще нынче утром бывшим двуногим бандитом Бурасом.
Мужики, заправив большие пальцы рук за пояса расшитых по вороту и рукавам тонких рубах, серьезно спорили о статях и фактуре коня, горячились и перебивали друг друга, употребляли всякие типично лошадиные термины, восхищались мощным жеребцом.
– Нет, уважаемый Рутам, такой знатный конь только под рыцарским седлом ходить должен, – настаивал один. – Ты глянь, какой изгиб шеи, хребтина мощная, а бабки…
– Дорогой Нидим, зачем седло? Силища-то какова! Подводы он таскал в одиночку! – продолжил дискуссию второй.
– Я разрешу ваш спор, почтенные, этот конь еще утром задавал магеве дурацкие вопросы, – обронила я, прошествовав мимо знатоков к дверям «Плахи». Ну не удержалась, каюсь, уж больно фраза из анекдота кстати пришлась!
Сзади меня раздался сдавленный всхлип, привалившись к стене трактира, рыдал от смеха мой безжалостный, хладнокровный киллер, а двух болтливых барышников и след простыл.
– Ты чего, Гиз? – в легком смущении спросила я.
– Знаешь, магева, я в жизни столько не смеялся, как с тех пор, когда тебя оберегать взялся, – выдавил мужчина, утирая рукой слезы.
– Не самая прискорбная доля, а? – Я изловчилась и все-таки пихнула Гиза кулачком под ребра.
– Не самая, спасибо тебе, Оса, – тихо сказал телохранитель, и мы пошли к ожидающим друзьям.
Глава 12.
О планах и пользе купания
Фаль не терял зря времени, он успел познакомиться с содержимым всех мисок, горшочков, кувшинов и тарелок на столе, перепархивал между посудой с видимым трудом и был бесконечно счастлив. Думаю, с тех пор как маленький сильф связался со мной, он питался за пятерых, может быть, поэтому так рано в первый раз с его крылышек и облетела магическая пыльца. Не только большая нужда, но и хорошее питание помогло дружку обрести досрочный кусочек взрослой силы, хоть во многом сильф как был сущим дитем, так и остался.
Прежде чем окунуться в кулинарное безумие, Фаль все-таки поведал Кейру и Лаксу о нашем скором возвращении, поэтому мужчины спокойно дожидались, пока мы присоединимся к их компании. Есть, в отличие от сильфа, я была уже не в силах, но к кружке с ягодником присосалась с жадностью.
– Как все прошло? – подмигнул Лакс.
– Отлично, с Кейсаром поболтала, – хлопнув морса, доложила я.
– Да, вот деньги, магева. – Гиз собрался вытащить монеты.
– А, – отмахнулась небрежно, – возьми себе в качестве премии. Оставь, оставь, не спорь с магевой!
Киллер не стал препираться. И – о диво! – Кейр, сроду не одобрявший транжирства, одобрительно кивнул.
– Эй, я что-то упустила? Ты чего такой довольный? – изумилась поведению, нехарактерному для бывшего палача, весьма прижимистого по отношению не только к своим, но и к моим сбережениям, к последним, пожалуй, даже больше.
– Негоже мужчине без монеты в кошеле жить, – обронил Кейр. В ответ на мой изумленный взгляд и многозначительно забарабанившие по столу пальцы закончил: – Они его без медяшки здесь бросили, с условием, чтобы только от тебя деньги получал.
– Почему же вы, партизаны, до сих пор молчали? – рыкнула я.
– Не смотри так на меня, Оса, сама знаешь, как я эти дни провел, если что и слышал, то не помню, – оправдался Лакс.
Кейр же вообще не счел нужным извиняться, они с Гизом – два сапога пара, никогда о чужих секретах не трепались. За то и ценила, гадов!
– А кто такие партизаны? – жадно спросил Фаль, совмещая два любимых дела: питание и болтовню.
– Воины нерегулярной армии, сражающиеся на территории своей страны с преобладающими силами противника, действуют максимально скрытно, – дала я справку.
– Тогда почему ты назвала нас партизанами? – удивился Гиз.