Дитя подвала - читать онлайн книгу. Автор: Александр Варго cтр.№ 77

Артур старался не смотреть на жуткое месиво среза, но его взор то и дело возвращался к лохмотьям плоти, из которых торчали раздробленные кости таза и огрызок позвоночника, из которого капал розовый кисель.

– У тебя даже волосы на яйцах седые, – заметил Артур. Плотно сжав губы, он несколькими движениями хирургического ножа отсек гениталии. Крови вытекло совсем немного, будто из пустого тюбика выдавили остатки кетчупа.

Держа в руках сморщенный пенис с яичками, парень приблизился к отцу.

– Скажи «а-а-а», – хрипло велел он.

Сергей молчал, не поднимая головы.

Артур ударил его по уху. Отец вяло качнулся, клацнула цепь.

– Скажи «а-а-а», – потребовал Артур, повысив голос. – Ты оглох?!

Он переложил в руку со скальпелем влажный комок гениталий и свободной рукой вновь задрал голову отца. Так, что у того выступил острый кадык.

– Если будет надо, я… – Артур помедлил, чувствуя, как желудок вновь начал стремительно подниматься к глотке, – я разожму тебе зубы ножом, ублюдок.

Он уже сунул было скальпель в рот отца, как тот внезапно открыл глаза. С хрипло клокочущим дыханием, с залитыми кровью глазами из-за лопнувших сосудов, лохмотьями губ, дергающимся веком он вызывал благоговейный ужас.

– Хватит, – проскрипел Малышев. Его голос звучал как шорох паучьих лап. – Хватит, Арчи. Достаточно.

Артур издал булькающий звук. Он едва успел отвернуться, как его снова вывернуло слякотным фонтаном желчи. Рука дрогнула, и половые органы отца влажно шлепнулись на пол.

– Ты доволен? – прошептал Сергей. Его кровяные глаза мерцали, будто две разверстые раны, пробитые арматурой.

– Я помню кролика, – тупо произнес Артур. Он обессиленно прислонился к стене и медленно сполз на пол. – Ты… не должен был убивать его. Ты…

– Але-оп, Арчи, – чуть слышно прошелестел Малышев. Его истерзанный рот, покрытый коркой почернелой крови, растянулся в плотоядной ухмылке.

– Але-оп, – печально повторил Артур. Он поджал ноги, сдвинув их вместе и, моргая, разглядывал покачивающийся на цепях человеческий обрубок. Запекшийся срез отцовского туловища продолжал куриться бледно-сизым дымом.

– Я буду смотреть до конца, – разлепил губы Артур. – Пока в твоих глазах не угаснет свет, па. Такое нельзя пропустить. И я буду сидеть столько, сколько нужно. Хоть всю ночь. Ты всего-навсего никчемный огарок свечи, и я увижу, как ты потухнешь.

Малышев закрыл глаза. Из его рта высунулся язык – багровый отросток, напоминающий дохлую пиявку.

Артур зевнул, раздраженно потер глаза.

В подземелье вновь воцарилась тишина, нарушаемая лишь мерным гудением ламп и позвякиванием цепей, на которых висело то, что осталось от мужчины.

Молодой человек глубоко вздохнул. Очертания отца постепенно плавились, будто он был нарисован краской и теперь его смывал дождь. Лампы хитро подмигивали ему, словно предлагая поиграть в некую игру.

«Я вырву твой кадык», – скользнуло в памяти злобное шипение отца, и Артур что-то сонно пробормотал.

Веки наливались чугунной тяжестью, и он закрыл глаза. Голова молодого человека свесилась набок, ноги вытянулись, из приоткрытого рта послышалось равномерное дыхание. Артур погрузился в глубокий сон.

И как только он уснул, Малышев открыл глаза.

– И только последний вслепую бредет… ^[10] – кривляясь, прогундосил он.

Сергей задрал голову, рассматривая потемневшие от копоти руки, скованные наручниками.

вновь заговорил он.

Прилагая неимоверные усилия, он подтянулся и судорожно вцепился зубами в запястье. Зубы сомкнулись на плоти, по грязной коже потекли свежие струйки крови. Руку пронзили электрические разряды боли, но он и не думал останавливаться, старательно разгрызая мышцы и сухожилия. Наконец он отодвинулся, сплевывая обрывки кожи и связок, после чего глухо запел:

Липкая от крови ладонь медленно поползла сквозь оковы, сдирая разорванную кожу, словно плохо приклеенные обои. Сергей торопливо приник ртом ко второй руке, остервенело разгрызая запястье. Когда он отстранился, вся нижняя часть его лица блестела от крови.

– Предчувствует бедный могильщик конец, – продолжил он булькающим голосом. – Все выше и выше вползает мертвец… Как будто на лапах паучьих…

Вздохнув, он распрямил руки, и его укороченное тело грузно обвисло. Слегка подтянувшись, он снова расслабил суставы, туловище колыхнулось. Кровь бежала из рваных ран, заливая грязные от копоти плечи и шею. Руки с трудом, сантиметр за сантиметром, протискивались сквозь стальные «браслеты», кожа с изгрызенных запястий нехотя, как перчатка, слезала вместе с кровоточащим мясом. От немыслимого напряжения из ноздрей Сергея заструились алые дорожки.

– От ужаса сторож в холодном поту, швыряет он саван проклятый… – прохрипел он. Его голос звучал, как скрипящий в слякоти щебень.

С влажным чавканьем одна рука высвободилась, повиснув окровавленной плетью.

Малышев ухмыльнулся безумным оскалом. Скрипя зубами, он принялся делать вращательные движения суставом второй руки, которая продолжала оставаться в плену наручников. Холодная сталь браслетов, насытившись кровью, медленно высвобождала трепещущую конечность. Наконец раздался чуть различимый треск, рука выскользнула из кольца наручников, и Сергей грохнулся на пол.

– Отлично, – прошипел он, вращая залитыми кровью глазами. Перед глазами все плыло и растекалось, как тающий воск, но кое-что он видел четко и ясно, как ювелир под лупой видит клеймо на золотом изделии.

Артур.

Арчи, чертов ублюдок.

– Но кончено все… зацепясь на лету, холст виснет на глыбе стрельчатой, – забормотал Сергей, начиная ползти к сыну. – Тут колокол дрогнул на башне как раз…

От падения лопнула обгорелая корка плоти, из кривых трещин начала вытекать кровь, выглянула розовато-губчатая масса внутренностей. Содранная с рук кожа болталась разлохмаченно-багровыми манжетами, но Малышев не обращал на это внимания.

Весь его мир скомкался до одинокой фигуры сына, спящего у стены.

– Я выгрызу тебе кадык, мальчик, – прошипел Сергей. Отталкиваясь окровавленными руками, он полз к Артуру, оставляя за собой поблескивающий пурпуром след.