Академия Пяти Стихий. Искры огня - читать онлайн книгу. Автор: Анна Платунова cтр.№ 68

Ран обнял меня, а я снова заревела. Ну как маленькая, даже стыдно.

– Пойдем, я тебя до дверей провожу, – сказал Ран.

Мы поднялись по лестнице, так никого и не встретив по дороге, и встали у дверей комнаты.

– Боюсь тебя обнимать, – пошутил Ран. – Но очень хочется.

– И мне…

Я обвила его руками и прижалась к груди, слушая, как бьется сердце. Оно очень быстро билось, будто Ран волнуется или чего-то боится. Но он ничего не может бояться, даже смешно такое вообразить.

– А ты пахнешь, как прохладная тень у озера в жаркий день, – прошептала я. – Ран…

– Кора…

– Ты помоги мне, пожалуйста, пуговки расстегнуть, я одна долго провожусь.

– Не нужно, Корюшка.

Я вошла в комнату и оставила дверь открытой. Расстегнула мантию, и она сползла по плечам на пол. Я повернулась к нему спиной.

– Ну?

Его руки коснулись моей шеи там, где застегнута была первая пуговка. Одна…

– Кора…

Его большой палец нежно-нежно погладил впадинку у ключицы.

– Не знаю, что сегодня со мной творится. Никогда не чувствовал ничего подобного, – тихо сказал он за моей спиной.

Ран пытался говорить своим обычным спокойным голосом, ведь он всегда – сама выдержка и ответственность. Мастер «Абсолютная уверенность в себе». Он пытался, да. Но получалось у него плохо. Таким голосом, как сейчас, обычно спрашивают: «Что со мной? Я заболел?»

Мне страшно было обернуться и посмотреть ему в глаза. Страшно было отвечать. Вместо ответа я собрала волосы и подняла их вверх, освобождая шею, чтобы ему сподручнее было расстегивать.

– Ты ведь смотришь? – догадалась вдруг я. – Ты не закрыл глаза.

– Да, – хрипло подтвердил Ран.

Вторая пуговка. Третья. Четвертая. У него так просто получилось их застегнуть, а вот расстегнуть не выходило так легко, словно пуговицы норовили выскользнуть из рук.

Он провел ладонью по моей спине, обнаженной почти до лопаток. А потом наклонился и прикоснулся губами к полоске кожи там, где она обычно была скрыта волосами. Меня словно током ударило от этого поцелуя.

– Мне кажется, я с ума схожу, – растерянно сказал Ран. Отпустил мои плечи, отошел на шаг, но я не двинулась с места, чувствуя, как платье, уже наполовину расстегнутое, сползает с плеч.

– О, Корюшка, – простонал он.

Схватил меня, обнял, прижал к себе, зарывшись в мои волосы, вдыхая запах.

– Мы не должны… Но это выше моих сил…

Он развернул меня к себе и покрыл поцелуями лицо. Я не отворачивалась, не пыталась вырваться и только, когда он нашел губами мои губы, невольно вздрогнула. Я так давно мечтала об этом, что сейчас происходящее казалось сном. Мне только очень нужно было узнать, нужно было спросить, пока не поздно: «Ран, ты любишь меня?»

Но я не могла разорвать объятий даже на секунду. Его поцелуй словно глоток воды в летний зной, я вот только не думала, что вода может еще сильнее распалить пламя.

– Кора, я весь горю, – прошептал он. И вновь это был голос человека, который не знал, что существует огонь и он может обжечь. Словно все это время он жил без огня…

Пятая пуговка. Шестая. Седьмая. Платье с тихим шелестом скользнуло на пол, а Ран подхватил меня на руки. Я прижалась к нему, спрятала лицо.

Но когда мы оказались вместе на постели, когда Ран навис надо мной, опираясь на локти, еще не сделав ничего, и осталась только одна последняя преграда, наши взгляды встретились. Взгляд у него был совершенно отчаянный, наверное, как и у меня. Еще не поздно остановиться… Мы совсем потеряли голову…

Разве теперь, как прежде, я смогу утверждать, что мы не делаем ничего плохого?

…Но разве может быть что-то плохое в любви?

Я плохо помню все, что произошло дальше. Щека Рана, которой он прижимался к моей щеке, была ужасно горячая, а пальцы, что он переплел с моими, дрожали. На меня будто накатывали волны. Теплые и нежные, они ласкали меня в своих объятиях.

Вот так это случилось. А теперь Фрост стоял за дверью, готовясь войти. Я увидела, что ручка повернулась, но потом он отпустил ее и ушел. Мы с Раном лежали в объятиях друг друга, не в силах перевести дух. Обессиленные, ошеломленные всем произошедшим.

– О светлые боги, что я натворил, – выговорил наконец Ран. – Корюшка… Моя маленькая… Завтра я увижу родителей. Я все им объясню.

Что он объяснит? Что хочет жениться на пустышке? Да-да, они, конечно, все поймут! И несомненно придут в восторг. Я закусила губу, надеясь, что ужас от предстоящего разговора не отразился на моем лице.

И все же надежда была сильнее страха.

Ран ушел ночью: никто не должен был увидеть, как он покидает мою комнату. Он тихо одевался, боясь меня побеспокоить, думал, что я сплю, а я лежала, открыв глаза, и смотрела на него. Лунный свет стекал по его плечам, волосы серебрились. Как же я любила его в этот миг. Даже дышать было больно…

Он собрался и присел на колени у постели. Накрыл одеялом мою обнаженную спину, тихонько убрал пряди волос со лба, погладил по щеке, а когда я, сделав вид, что только что проснулась, посмотрела на него, поцеловал в губы. Нежно-нежно и бережно.

– Мне нужно идти, Корюшка. Завтра мы уже не увидимся – повозки выезжают засветло. Но время пролетит быстро. Ни о чем не волнуйся.

– Ран…

Я нашла его руку и сжала ее. Как мне хотелось сейчас обнять его крепко-крепко, никуда не отпускать больше. Никуда и никогда.

– Я люблю тебя, – прошептала я.

Пусть он услышит это. Хотя и так, конечно, уже знает. Я надеялась услышать в ответ те же слова. Он ведь тоже меня любит, иначе ведь и быть не может, правда?

Я никак не могла заставить себя разжать руку, и Ран поднес ее к губам, поцеловал каждый палец, а потом саму ладонь, когда я наконец чуть расслабилась. Еще один быстрый поцелуй, и вот уже он выскользнул за дверь, осторожно прикрыв ее за собой.

В комнате стало так пусто и так тихо без его дыхания. Еще минуту назад комната была полна им – куртка на спинке стула, медальон, со вчерашнего дня оставленный на столе, его рубашка, небрежно брошенная у изголовья кровати, – словно так и должно было быть. А теперь ничего не осталось. Я прижалась лицом к подушке, еще хранившей его запах, уговаривая себя не плакать. Все ведь хорошо. Все обязательно будет хорошо…

* * *

Мы ожидали отца в комнате Фроста, собрав свои немногочисленные вещи. На Фроста я старалась не смотреть, опасаясь, что он обо всем догадается по моему лицу.

– Я вчера приходил… – начал было он.

– Я спала, – быстро перебила я. – Так устала, что ничего не слышала. Сумасшедший день…