Распутин. Вера, власть и закат Романовых - читать онлайн книгу. Автор: Дуглас Смит cтр.№ 64

Новым премьер-министром стал Владимир Коковцов, занимавший в то время пост министра финансов. Коковцов родился в обедневшей дворянской семье. Он был ярким и способным человеком, очень цельным и достойным. Именно эти качества спустя три года и способствовали его падению¹⁷. Коковцов и Александр Макаров, занявший пост министра внутренних дел, очень быстро столкнулись с проблемой распространяемых прессой слухов о Распутине и его влиянии при дворе. Коковцов вспоминал, что слухи эти были неприятны для всех. Министры понимали, что со временем им придется решать эту проблему. Николай был очень зол. Он приказал Макарову прекратить это «преследование» в прессе. Министры пытались убедить редакторов наиболее влиятельных газет, «Речи» и «Русского слова», прекратить кампанию, но те отказались, ответив, что министерство внутренних дел превышает свои полномочия. Редакторы заявили, что решить эту проблему очень легко: достаточно отослать Распутина в Тюмень, и они тут же перестанут писать о нем. Разумеется, это было невозможно, и министры прекрасно это понимали. Тогда Коковцов вызвал Михаила Суворина, редактора популярной газеты «Новое время», и его помощника Мазаева. Он попытался доказать им, что их статьи о Распутине лишь способствуют росту его популярности. Хуже того, эти статьи играют на руку революционерам, поскольку подрывают престиж монарха. В принципе, им удалось достичь согласия, но редакторы утверждали, что их вины в этом нет, и (лживо) заявляли, что во всем виноваты другие издания, «Речь» и «Русское слово»¹⁸. В конце концов пресса продолжала действовать, как и прежде.

Осенью Феофан предпринял последнюю попытку поговорить с императором и императрицей о Распутине. В начале 1911 года он выступил перед Синодом и предложил выразить Александре официальное неудовольствие поведением Распутина. Но иерархи Церкви отклонили это предложение, заявив Феофану, что он как духовник царственной четы сам должен поговорить с ними. В Ливадии Феофан беседовал с Александрой о Распутине целых полтора часа, но все его усилия были тщетны. Александра заявила, что он распространяет сплетни и что его слова глубоко ее оскорбляют. Александра была разгневана, она даже называла Феофана «отвратительным». Впрочем, эти чувства быстро проходили. Распутин тоже не злился на своего бывшего покровителя. В 1914 году он говорил о нем так: «Он против меня злобится теперь, но я на него не сержусь, ибо он большой молитвенник. Его молитвы были бы сильнее, если бы он на меня не злобился»¹⁹.

16 ноября Илиодор отправил из Царицына теплую телеграмму Распутину в Покровское: «Дорогой друг, сердечно благодарю тебя за твою любовь. Прости, но я не смогу приехать. Хочу видеть тебя, но дела удерживают меня здесь. Пришли мне адрес Аннушки. Ради Бога, не обижайся. […] Люблю тебя всей душой. Иеромонах Илиодор»¹. Встретились они только 29 декабря в Петербурге. Что произошло в тот день, остается одним из самых странных и таинственных событий в жизни Распутина.

В тот день Распутин приехал из Ялты. Он позвонил Илиодору, чтобы спросить, смогут ли они встретиться. Было решено встретиться вечером в Ярославское синодальное подворье на Николаевской набережной Васильевского острова, где в то время проживал Гермоген. Илиодор встретился с Распутиным в городе, и вместе они отправились к Гермогену. Когда они приехали в подворье, Распутин почувствовал что-то неладное. Кроме Илиодора и Гермогена, на встрече присутствовали еще два человека: Иван Родионов, донской казак, черносотенный писатель, репортер газеты «Новое время» и союзник Илиодора (во время царицынского кризиса он читал публичные лекции и даже опубликовал книгу в защиту Илиодора), а также юродивый Митя Козельский². Судя по полицейским документам января 1912 года, Распутин и Митя несколько лет были близкими друзьями, но потом Распутину не понравилось, что Митя обнимал и целовал одну из его «сестер», и он обвинил Митю в «распутстве», на что Митя ответил, что он всего лишь «умерщвлял плоть», как его учил сам Распутин. После этого Митя начал кампанию против Распутина. Своим сторонникам он заявил, что Распутин вовсе не «святой старец», а «мошенник». Распутин, по слухам, использовал свои связи при дворе, чтобы добиться изгнания Мити из столицы³.

И Илиодор, и Родионов оставили свои воспоминания о том, что (предположительно) произошло в тот вечер. Илиодор писал, что Распутин начал догадываться, что происходит что-то не то. Он осматривался по сторонам и выглядел смущенным. Все собрались в одной комнате, и Илиодор велел Мите начинать. «А-а-а! Ты безбожник, ты много мамок обидел! Ты много нянек обидел! Ты с царицею живешь! Подлец ты!» – закричал Митя, подпрыгивая и размахивая отсохшей рукой. Распутин попятился к двери (Как «гугнивый» Митя сумел изложить все это без помощи переводчика, Илиодор не объясняет.) Здоровой рукой Митя схватил Распутина, подтащил его к иконе и закричал еще громче: «Ты безбожник! Ты с царицею живешь! Ты – антихрист!» Распутин, весь дрожа, указал на Митю и пробормотал: «Нет, ты – безбожник! Ты безбожник!» В другом тексте Илиодор писал, что Митя пытался ухватить Распутина за пенис⁴.

Затем настала очередь Илиодора. Он обвинил Распутина в том, что он навязал ему свою дружбу, угрожая каждый раз, когда Илиодор пытался избавиться от его влияния. Илиодор оказался недостаточно силен, чтобы избавиться от Распутина, но теперь, в обществе друзей, он выступил как обвинитель и обличитель. Он перечислил множество злых деяний Распутина. «Григорий! – сказал Илиодор в заключение. – Я тебя защищал, я тебя погублю, а с тобою и всех, которые с тобою!» Все время, пока говорил Илиодор, Распутин стоял бледный, дрожащий, кусая ногти и растерявшись от страха. Гермоген воздел крест и спросил Распутина, «бесова сына», готов ли он признаться, что все сказанное Илиодором – правда. «Да, – проговорил Распутин замогильным голосом со спазмами в горле: – Правда, правда, все правда!» После этого Гермоген схватил Распутина и начал бить его по голове крестом, приговаривая: «Дьявол! Именем Божьим запрещаю тебе прикасаться к женскому полу. Запрещаю тебе входить в царский дом, иметь дело с царицей. Разбойник ты!» Затем перед иконой Гермоген приказал Распутину никогда больше не входить во дворец без разрешения его самого или Илиодора. Бледный как смерть, Распутин поцеловал икону и дал обещание⁵. На этом Илиодор свой рассказ прерывает.

Родионов (о чем рассказано в мемуарах Михаила Родзянко) описывал все произошедшее иначе. В его рассказе главным обвинителем Распутина выступал Гермоген, не Илиодор. А главное, Родионов пишет, что Распутин вовсе не испугался и не струсил, но воинственно защищался. Он отказался признать все обвинения против себя, отказался держаться вдали от двора и даже пригрозил Гермогену, что уничтожит его за предательство. Он сам набросился на епископа и начал жестоко избивать его кулаками, пока его не оттащили. Распутин кричал, что со всеми разделается⁶. Со временем появились и более пугающие детали – что собравшиеся пытались оскопить Распутина, но ему каким-то образом удалось бежать⁷.

Мы можем предположить, что Гермоген, как и Феофан, решил, что Распутин недостоин репутации святого человека, что он должен покинуть двор, потому что его близость к царской семье вредит авторитету самодержавия. Гермоген, как и Феофан, был истинным монархистом. Он считал своим долгом защитить династию от злодея. Впрочем, нельзя сказать, что все собравшиеся были движимы исключительно альтруистическими мотивами, а не собственным честолюбием. Вполне возможно, что Митя затаил злобу на Распутина еще с начала скандала с месье Филиппом. Он хотел занять место Распутина при дворе, что Илиодор и остальные считали вполне возможным⁸. Но наиболее эгоистическими были мотивы Илиодора. Предполагают, что он разозлился на Распутина, когда тот отказался помочь ему с деньгами для издания газеты «Гром и молния» и для будущих паломничеств⁹. Сам Илиодор приводит массу разных причин. Он писал, что после победы в Царицыне царь пообещал сделать его архимандритом, но вмешался Распутин и убедил царя отказаться от этой мысли. «Святой дал, святой взял», – много лет спустя писал Илиодор¹⁰. Рассказывал он и другую историю о том, что летом в Покровском монастыре в Балашове Распутин пытался соблазнить жену епископа, но был застигнут Илиодором и Гермогеном, которые устроили ему ловушку, чтобы проверить, правдивы ли слухи о нем¹¹. Еще Илиодор писал, что он решил разойтись с Распутиным, когда Митя подтвердил слухи о том, что Распутин спит с императрицей. «Я защищал его более всех, и я же уничтожу его», – поклялся Илиодор¹².