Давший клятву - читать онлайн книгу. Автор: Брендон Сандерсон cтр.№ 304

Каладин коснулся своего рисунка. Ему надо было во что бы то ни стало попасть в Тайлен. Неважно, каким образом. Тьма внутри его, похоже, отступала.

У него появилась цель. Смысл. Что-то, на чем можно сосредоточиться, помимо людей, которых он потерял в Холинаре.

Защитить Далинара.

Каладин вернулся к поеданию рыбы. Они дождутся корабль.

В течение несколько часов облака неуклонно блекли, пока опять не сделались просто белыми. По другую сторону Великая буря завершила свое прохождение.

В конце концов Каладин увидел что-то на горизонте, за камнями и Сил, сидящей на них. Да, это был корабль. Только… у него не было паруса. А в Шейдсмаре вообще дует ветер? Кажется, нет.

Корабль с грохотом продвигался по океану бусин, приближаясь к маяку. У судна не было ни парусов, ни мачт, ни весел. Взамен его тянула – с помощью сложной оснастки, прикрепленной к носовой части, – группа невероятных спренов. Длинные и змеистые, они имели треугольные головы и парили, трепеща многочисленными крыльями.

Вот буря… они тянули корабли, словно чуллы. Летающие, величественные чуллы с волнистыми телами. Он никогда не видел ничего подобного.

Адолин крякнул с того места, где стоял у окна.

– Ну, по крайней мере, мы будем путешествовать с шиком.

Сзет из Шиновара покинул крепость неболомов вместе с двадцатью другими оруженосцами. Солнце приблизилось к затуманенному горизонту на западе, расцветив Чистозеро красно-золотистыми тонами. С удивлением он обнаружил, что из спокойных вод теперь торчали десятки длинных деревянных столбов.

Похоже, столбы высотой от пяти до тридцати футов воткнули в трещины на дне озера. На вершине каждого – странное шишковатое утолщение.

– Проверка боевых навыков, – объяснил мастер Уоррен. Азирец выглядел странно в наряде марабетийского законника, с голой грудью и короткой узорчатой накидкой на плечах. Азирцы обычно были такими пристойными, с головы до ног укутанными в ткань, да еще и в шляпах. – Мы должны научиться сражаться, если Опустошение на самом деле началось.

Без подтверждающих указаний Нина они говорили про Опустошение, употребляя «если» и «может быть».

– Каждый шест увенчан мешочками с порошками разного цвета, – продолжил Уоррен. – Используйте их как снаряды. Вы не можете применять другое оружие и покидать зону поединка, отмеченную шестами. Я объявлю о завершении испытания на закате. Мы подсчитаем, сколько раз униформу каждого оруженосца запятнает один из мешков. Вы потеряете четыре очка за каждый новый цвет на вашей одежде и еще по пол-очка за каждый повторный отпечаток того же цвета. Победителем будет тот, кто потеряет меньше всего очков. Вперед.

Сзет втянул буресвет и с помощью плетения поднялся в воздух, как и остальные. Хотя ему был безразличен результат этого испытания, возможность опробовать плетения – в кои-то веки без того, чтобы причинять смерть и разрушения, – взывала к нему. Это будет похоже на дни юности, когда он тренировался с Клинком Чести.

Он взлетел футов на тридцать, потом завис с помощью половинного сплетения. Да, к вершине каждого шеста шнурами были привязаны мешочки. Он сплетением направил себя мимо одного и схватил мешочек, который в его руке выпустил облачко розовой пыли. Теперь он понял, почему оруженосцам сегодня велели надеть белые рубахи и штаны.

– Отлично, – пробурчал Сзет, когда другие оруженосцы рассеялись, хватая мешочки.

Что? – очнулся меч. Он был надежно приторочен к спине Сзета под таким углом, чтобы его невозможно было вытащить из ножен. – Я не понимаю. Где зло?

– Сегодня никакого зла, меч-ними. Просто соревнование.

Он швырнул мешок в другого оруженосца, девушку, и попал ей в плечо – розовая пыль оставила пятно на рубашке. Примечательно, что мастер сказал, что лишь пятна на униформе считаются, а значит, испачкать пальцы – не страшно. И бить друг друга по лицу бессмысленно.

Все быстро увлеклись игрой; вскоре мешочки летали во всех направлениях. На каждом шесте был только один цвет, поощряя соревнующихся двигаться туда-сюда, чтобы покрыть конкурентов как можно более разнообразными пятнами. Йорет все равно попытался зависнуть на одном месте, заняв один шест и не давая другим ударить себя этим цветом. Но, оставаясь неподвижным, он превратился в мишень, и его униформа быстро покрылась пятнами.

Сзет нырнул, а затем потянул себя вверх отработанным плетением – и получилось, что он устремился вниз и скользнул вдоль поверхности Чистозера. Пролетая мимо шеста, схватился за него и отогнул в сторону, не давая летящей выше Кали заполучить оружие.

«Я чересчур низко, – понял Сзет, когда в него полетели мешочки красящей пыли. – Слишком легкая мишень».

Он извернулся, выполняя сложный маневр, который подразумевал как сплетение, так и использование ветра. Мешочки шлепнулись в воду рядом с ним.

Сзет взмыл в небо. Плетения не были похожи на полет ласточки – скорее на привязывание к себе самому струн, как у марионетки, которую дергали туда-сюда. Было легко утратить контроль, о чем свидетельствовали неловкие движения новых оруженосцев.

Пока Сзет набирал высоту, Зедзил устремился следом, держа в каждой руке по мешочку. Сзет прибавил второе сплетение вверх, за ним – третье. Его буресвета хватало на большее, чем раньше, – он мог лишь предположить, что Сияющие расходовали запас более эффективно, чем те, кто обретал силу благодаря Клинкам Чести.

Шинец рванулся вверх, точно стрела, спрены ветра присоединились и завертелись вокруг него. Зедзил потянулся за ним, но когда он бросил в Сзета мешочком, то не учел слишком сильный ветер, в итоге снаряд угодил самому Зедзилу в плечо.

Сзет спикировал, и противник не отставал, пока шинец не ухватил зеленый мешочек с шеста и, бросив через плечо, не попал в преследователя снова. Юноша выругался и улетел искать более легкую добычу.

И все-таки этот бой оказался на удивление трудным. Сзету раньше редко приходилось сражаться непосредственно в воздухе, и это состязание походило на битву с ветробегуном в небесах. Он скользил среди шестов, уклоняясь от мешочков – один даже схватил на подлете, – и вдруг понял, что доволен собой.

Крики из теней как будто отдалились и перестали быть такими гнетущими. Продолжая вертеться среди мешочков, которые в него бросали, над озером, окрашенным в цвета заходящего солнца, Сзет рассмеялся.

И тотчас же им овладели угрызения совести. Он оставлял после себя слезы, кровь и ужас, словно личную печать. Уничтожал монархии, семьи, не делая различий между невинными и виноватыми. Он не мог быть счастливым. Он лишь орудие возмездия. Никак не искупления, ибо в подобное Сзет не смел поверить.