Спартанцы XXI века - читать онлайн книгу. Автор: Михаил Болтунов cтр.№ 19

И это будет потом — через месяц, через два, через полгода. А сейчас они стояли на трапе — улыбчивые, затянутые в меха летных курток, уверенные в себе и в том деле, ради которого улетели в командировку.

Клацнет последний раз затвор фотоаппарата. Захлопнется дверь самолета. Отъедет одинокий трап, как бы увозя в прошлое их предыдущую жизнь. Никто не заметит мокрый след колес на стылом поле аэродрома.

Надрывно взвоют турбины, и командир корабля, зная, какой трудный путь ему предстоит, кивнет уходящей земле: с Богом! Им бы вправду помолиться. Да не принято было в те годы.

Промежуточная посадка в Душанбе. Здесь у местных комитетчиков командир выпросил одеяла, матрацы. Все это оказалось очень кстати. Кто-то из местных, помнится, подшучивал, мол, зря, майор, суетишься: прилетите — обеспечат. Другой бы, может, и клюнул, но майор — тертый калач — служил в системе госбезопасности не первый год и привык полагаться не на милость зажиревших тыловиков, а только на себя.

Словом, загрузили скарб, разжились еще доппайком: как известно, на войне харч — дело серьезное, и в путь.

Границу пересекли поздно ночью. Кто-то уже подремывал, кто-то дожевывал сухпай, а старший лейтенант Сергей Кувылин смотрел в иллюминатор. Не спалось. Под крылом стелились огоньки, словно их на бескрайнее черное поле высевал самолет и они летели к земле, кувыркались и гасли в невидимых горных отрогах.

В салоне неожиданно погас свет, и через минуту-другую цепочка огоньков осталась далеко позади. «Граница?» — догадался Сергей, и что-то защемило под сердцем. Он вспомнил, как десять лет назад, в шестьдесят девятом, их солдатский эшелон пересекал границу. Они ехали домой из Германии. Утром кто-то заорал благим матом: «Дембеля! Деды! Граница!» И они с грохотом посыпались с полок. Поезд въехал на мост через Буг, медленно и торжественно прошел мимо полосатого столба с гербом Советского Союза. Перехватило горло — Родина! Два года он не видел мать, отца, не видел невесту. Хотелось бежать впереди поезда.

В Смоленске на вокзале дал телеграмму: «Встречай, приезжаю… поезд… вагон…» И только потом сообразил, что наделал. Их эшелон прибывал на Белорусский вокзал в четыре утра. Считай, ночью. Метро на замке, транспорт не ходит, такси не по карману, попереживал, поволновался, а потом решил: ладно, скорей всего она не приедет, и правильно сделает. Ему опять же легче: не придется извиняться за свою дурацкую телеграмму.

А она приехала. До сих пор стоят перед глазами ранний, предрассветный, гулкий перрон, лица удивленных дембелей и его девчонка, такая милая, нежная, прильнувшая головой к его плечу.

Вышли к стоянке такси, пристроились в хвост очереди. Очередь — одни солдаты. Дембельский эшелон. Сергей глядел и не мог наглядеться в искрящиеся голубые глаза. Вдруг кто-то тронул его за рукав. Оглянулся. Перед ним стоял незнакомый сержант.

— Слышь, земляк, ты с невестой, давай, садись без очереди.

Сергею хотелось расцеловать незнакомого сержанта.

Дома их были почти рядом. За квартал остановили такси. Сергей проводил ее, а потом поспешил домой.

В том же году они поженились.

…Ночь за иллюминатором — глуха и темна. Вспыхнул где-то одинокий огонек и вновь погас. Граница. Как порою странно и неожиданно в человеческую жизнь вплетаются, казалось бы, совсем посторонние, далекие от повседневных будничных забот, понятия. Всего дважды за свои тридцать лет пересекал он границу. Но тогда хотелось петь и плясать, будущее было утренним и добрым, как руки матери. Теперь же граница встречала его глухой непроницаемостью ночи, декабрьским морозом, неясностью не только будущего, но и сегодняшнего, сиюминутного бытия.

Гудели турбины. Самолет летел навстречу утру. Стали едва различимы голые вершины Гиндукуша.

Горный хребет, словно гигантская птица, расправив могучие снежные крылья своих отрогов, хищно парил над сияющей долиной.

Из пилотской кабины вышел командир.

— Подходим к Баграму. Приготовить оружие.

Садились в «сложняке» — на полосу без опознавательных знаков, едва освещенную. Когда самолет замер, луч прожектора выхватил его из темноты. Высаживались быстро, без суеты, с оружием наготове. За ярким глазом прожектора чувствовался чей-то пристальный взгляд. Своих? Врагов?..

Когда спустились с борта, резкая команда «ложись!» бросила группу наземь. Но команда эта, произнесенная чьим-то хриплым, простуженным голосом, показалась ласковым приветствием доброго друга. Ведь прозвучала она не по-восточному гортанно, а отрывисто-властно, на родном русском языке.

Меры предосторожности были совсем не лишними, ведь приходилось охранять таких людей, как Бабрак Кармаль, Гулябзой, Сарвари, Ватанджар.

После убийства Тараки Амин пытался их захватить и уничтожить. С трудом удалось ускользнуть. И вот теперь они здесь. Можно представить, что сталось бы с опальными министрами, а заодно и с теми, кто их прятал, пронюхай обо всем этом аминовская охранка.

У капониров подразделение группы «А» встретили свои ребята, улетевшие в первой группе: Изотов, Виноградов, Картофельников. Были объятия, угощение. Вместе пили афганский чай, хозяева потчевали пакистанским печеньем, вареньем. Вспоминали Москву. Тут гостей оставили и спать.

Старшему лейтенанту Сергею Кувылину в ту ночь приснился странный сон. Вроде он опять ранним утром стоит на Белорусском вокзале, только теперь уже без невесты, та же очередь на такси.

Он стал в конец. Спросил, кто последний. Глядь, оказывается, последний — майор Геннадий Зудин. Из их же группы. «Егорыч!» — обрадовался Кувылин. А Егорыч даже не обернулся. Но тут слышит Сергей — кто-то его за рукав тянет. Оглянулся — сержант: «Слышь, браток, садись без очереди». — «Да неудобно как-то…» — отвечает Кувылин. А сержант свое твердит: «Садись, говорят тебе, не в ту очередь стал».

Хотел было поспорить, мол, как не в ту, вот же Егорыч стоит, да не успел, проснулся.

Странный, право, сон. Кувылин усмехнется и забудет о нем. Вспомнит через три дня. Вечером 27-го на ступенях аминовского дворца.

С обстановкой их знакомили резидент КГБ в Кабуле Борис Семенович Иванов и его заместитель. Они начали с того, что в эту страну майор со своими ребятами приехал совсем не ради прекрасного горного воздуха. Командир согласился. Он знал это и без резидентов и ждал постановки конкретной задачи. Все, что произошло с ним в последние сутки с небольшим, казалось дурным сном. Ему предстояло вести людей в бой, и, как у всякого командира, возникали десятки вопросов, на которые хотелось получить ясные и исчерпывающие ответы. Но ответов не было, а были какие-то невнятные разговоры.

На пороге войны, а значит, у порога смерти, люди, которых годами готовили для выполнения сложной боевой задачи, должны принять решение. Но они оказались не готовы его принять. Они выглядели растерянными, раздавленными тяжелой ответственностью, свалившейся на их плечи.