Смертельный конкур - читать онлайн книгу. Автор: Марина Серова cтр.№ 15

– Здорово! – восхитилась я как можно искреннее. – Наверно, интересная работа, да? Всю жизнь мечтала ходить на конюшню, но получилось только сейчас…

– Ну как сказать, – пожал плечами конюх и схватил ведро. – Смотря что считать интересным занятием. Если нравится отбивать денники, следить за состоянием животных и конюшни в целом – можно сказать, да.

– С лошадьми что связано – все интересно! – горячо заверила его я. – Я бы хотела, как другие ученицы Жанны Константиновны, не только верхом ездить, но и ухаживать за лошадками. Кормить их там, чистить…

– Ты, я вижу, уже кого-то покормила, – хмыкнул тот. Проницательный, однако! Я поняла, что парень увидел мою перевязанную руку, и решила, что ему врать не стоит.

– Угу, вчера, – подтвердила я. – Морковкой. Наверно, Смерч подумал, что мой палец очень напоминает кусок моркови. Глупо вышло…

– Да ладно, не бери в голову! – утешил меня тот. – Тут таких много, всем не успеваешь объяснить, как правильно лошадям угощение давать. Особенно за детей страшно, хотя у тренеров все ученики по часам расписаны, бывает, что приходят на конюшню просто так – мол, погладить коняшку. А если никого поблизости нет – в обед, например, – подобные форс-мажоры и происходят…

Чтобы окончательно расположить к себе добродушного парня, я в красках рассказала ему историю о чудесном спасении моего многострадального пальца из жутких зубов Смерча. Мы с конюхом от души посмеялись – если не проверять на собственном опыте, насколько болезненным является укус коня, ситуация и впрямь комичная. Алексей – так звали молодого человека – вспомнил еще пару историй из своей жизни, связанных с лошадьми. Оказалось, что он переехал в наш Тарасов из другого города, где поступил учиться на коваля лошадей, но в связи с переездом училище не окончил, а в нашем городе подобного заведения, увы, нет.

– Я вообще мечтал в школу наездников поступить, – делился со мной историей своей жизни Алексей. – Но это платно, а с деньгами у меня напряженка. Вот, может, удастся накопить нужную сумму – тогда, глядишь, и получится. Но пока все это кажется нереальным.

– Так дорого? – посочувствовала я. Конюх назвал плату за месяц обучения, и я присвистнула. Надо же, какой-то грабеж!

– Зато обучение длится всего полгода, – пояснил Алексей. – И общежитие предоставляется. Говорят, учат тоже отлично, есть отделение и на ветеринара – но там несколько лет надо учиться, и на жокея, и на инструктора верховой езды.

– Жокей – это здорово! – заявила я. – Скачки всякие…

– Только не в Тарасове, – заметил конюх. – На нашем ипподроме проводятся только бега в качалках и конкур. Никаких скачек, ни выездки – ничего больше нет.

– Жалко… – протянула я. – По-моему, было бы интересно в них поучаствовать.

– На самом деле в скачках нет абсолютно ничего хорошего, – со знанием дела изрек конюх. – Лошади, которые в них участвуют, очень рано приходят в негодность. Сама подумай, какая это нагрузка – скакать несколько километров галопом каждый день, и это только подготовка! Потом, соревнования проходят нечестно, даже на Западе процветает коррупция. Но главное, конечно, это нанесение ущерба здоровью животных.

– Тогда и конкур тоже ничего хорошего собой не представляет! – нашлась я. – Прыжки – занятие не из полезных, как я понимаю.

– Чистая правда, – согласился со мной конюх. – У нас в городе на конюшне конкуром вообще не занимались, потому что это, во‐первых, очень травмоопасный спорт как для людей, так и для лошадей. Да что говорить, профессиональный спорт всегда калечит, и это не только мое мнение. Там, где дело имеют с большими деньгами, ничего хорошего не происходит. По мне, так лучше заниматься верховой ездой исключительно для своего удовольствия и хорошего настроения. Вот иппотерапия – так это другое дело.

Я уже слышала сей термин от одной из учениц Жанны и спросила Алексея, что он означает.

– Иппотерапия – это лечение сложных заболеваний при помощи лошадей, – пояснил парень. – У нас на ипподроме этим занимается Мария Дмитриевна. К ней приходят даже дети с ДЦП, и знаешь, через несколько занятий у больных заметен явный прогресс! Хотя лошадь после сеанса очень устает, несмотря на то, что идет только шагом, а не скачет галопом. Вот Бабочка, кобыла Марии, не катает больше пяти детей, и то, пять больных – огромная нагрузка.

– А почему? – удивилась я. – Я думала, что нагрузка, скажем, у Смерча или Регины – они же прыгают, а Бабочка, по твоим словам, просто ходит.

– Лично мое мнение – так это то, что лошадь во время сеанса как бы забирает на себя часть негативной энергии, которую несет в себе любая болезнь. Животные, они ж не механизмы, а лошади отличаются высокой чувствительностью. Они моментально считывают как психическое, так и физическое состояние всадника. Скажем, если человек боится ездить верхом, лошадь моментально поймет это и будет использовать в своих целях. А знаешь почему? Потому что по природе своей лошадь – это жертва, и человека она воспринимает прежде всего как хищника. Вот и остается у нее только один выход – всеми способами выжить, избежать нагрузки, настоять на своем. Поэтому вот тебе совет: когда приходишь на занятие, забудь о своих страхах, тревогах, переживаниях. Внушай себе, что ты – главная, ты сильнее лошади, и тогда любое животное будет вести себя как шелковое!

– Надо же, сколько всего интересного ты знаешь! – искренне восхитилась я познаниями Алексея. – Наверно, давно уже работаешь с лошадьми?

– Да нет, какое там! – улыбнулся парень. – Я здесь совсем недавно, еще толком не освоился. Ты не подумай, что я умничаю или еще что. Совсем нет, просто рассказываю, что знаю, и все.

– Пока из всех людей, которых я видела на конюшне, ты самый общительный, – заявила я. – Хотя бы разговариваешь, не то что девочки. У кого что спросишь – в лучшем случае не ответят, а обычно – смотрят, как на недоразвитую…

Алексей понимающе кивнул.

– Что правда, то правда, – вздохнул он. – Может, слышала, как на меня Наташа орала? «Кто брал мое седло, быстро говори!» И толку ей объяснять, что, пока тут работал, никто в быташку не заходил, не верит, и все тут. Хорошо еще, что на меня не подумала – а то накинулась бы со своими обвинениями…

Я с удовлетворением отметила про себя, что разговор плавно перетекает в нужное мне русло, и постаралась развить тему, посетовав на атмосферу вражды, царящей на конюшне.

– По-моему, ученицы Жанны – те, которые готовятся к соревнованиям, – открыто друг друга ненавидят, – заметила я. Немного помолчала, а потом решилась – рассказала про услышанный краем уха разговор двух девчонок, которые накормили свою компаньонку слабительным.

– Аню, что ли? – удивился Леша. Видимо, он про эту историю не слышал. – То-то смотрю, она не появляется на ипподроме… Тебе ведь Таволгу дают, да? Эта лошадь за ней закреплена, неофициально, конечно. Вот девчонки паразитки, что вытворяют…

– Ужасно, – подтвердила я. – Может, Жанне Константиновне рассказать? Пускай прекратит эти безобразия, пока они друг друга совсем не поубивали!