Странная история дочери алхимика - читать онлайн книгу. Автор: Теодора Госс cтр.№ 48

– Вот она – и правда стоящее зрелище, – сказала Диана. – Как думаете, может такое быть, что ее мать была человеческая женщина, а отец – кот? Дай мне полпенни, Мэри. Хочу ее потрогать.

Тем временем один из студентов уже заплатил свой полупенсовик и приближался к женщине-кошке – неуверенно, явно опасаясь острых клыков.

– Нет, такого быть не может, – пояснила Беатриче. – По законам природы подобный союз не даст потомства.

Женщина-кошка повернулась к ней.

– Ты, – позвала она низким голосом, больше похожим на мурлыканье. – Да-да, именно ты, дама под вуалью. Подойди и почеши мне спинку, милая? Venite, puella flore.

– Дай мне, пожалуйста, полпенни, – попросила Беатриче у Мэри, протянув затянутую в перчатку руку. Изумленная Мэри дала ей монетку. Студент наконец отошел, и Беатриче заняла его место, отдала Женщине-кошке монетку и наклонилась почесать ее за ушами. Мэри услышала мурчание – а вслед за ним и приглушенный голос. О чем они говорили? Что это затеяла Беатриче?

Через пару секунд итальянка уже вернулась к ним, а Женщина-кошка продолжила зазывать посетителей:

– Кто-нибудь еще хочет почесать меня за ушком или погладить по шейке? Может быть, вы, сэр? – она зыркнула желтыми глазами на второго студента и загадочно улыбнулась.

– Давайте пойдем, – сказала Беатриче. – Я вам все объясню, когда мы выйдем на воздух.

Двухголовый теленок действительно был двухголовым, а в остальном выглядел как нормальный теленок. А вот настоящая русалка показалась малоубедительной. «Хоть бы швы на хвосте получше прикрыли», – ворчала Диана. Великанши они не застали – у нее болела голова, и она ушла прилечь; зулусский принц с отстраненным выражением лица исполнил свой кровавый танец, но Мэри заметила, что на табуреточке, где он отдыхал между представлениями, лежит роман, заложенный билетом – Элиот, «Миддлмарч».

Наконец они выбрались из шатра на свежий воздух.

– И что это было? – осведомилась Мэри.

– Женщина-кошка и есть Кэтрин Моро, – объяснила Беатриче. – Она попросила меня найти ее палатку и подождать ее там, когда начнется представление. Тогда выставка экспонатов закроется, и она сможет с нами уединиться для разговора. Ее палатка – рядом с зеленым вагончиком.

– А как ты узнала, что это она? – спросила Диана.

– Она заговорила со мной на латыни, – сказала Беатриче. – Полагаю, ее научил языку доктор Моро, как мой отец научил меня.

Мэри почувствовала укол ревности. Ее собственный отец никогда не учил ее латыни – да и вовсе ничему не учил, разве что иногда устраивал для нее представление в лаборатории… Впрочем, он ведь умер, когда ей было всего семь лет. Проживи он дольше, взялся бы он ее обучать? И пошло бы это ей на пользу? Ей снова вспомнились строчки письма: «Насколько помню, у вас есть дочь? Сейчас она, должно быть, уже достаточно подросла, чтобы участвовать в процессе, в каком бы направлении вы ни решили развиваться…» Возможно, отцовская наука сделала бы ее несчастной, куда несчастнее, чем теперь. Стал бы он ставить на ней эксперименты? А на Диане? В любом случае, если ее гипотеза верна, в какой-то момент он бесповоротно стал Хайдом. Может, для них обеих куда лучше, что он умер раньше, чем успел причинить еще больше вреда. В конце концов, посмотрите на Беатриче…

Как Мэри и предполагала, им пришлось остановиться у одной из тележек уличных торговцев и купить Диане пирожок с мясом, так как она утверждала, что вот-вот упадет в голодный обморок. Мэри в такой ответственный момент не могла думать о еде, а Беатриче на вопрос, что ей купить, ответила: «Стакан воды, пожалуйста». Чем Беатриче вообще обедает? Солнечным светом?

– Пожалуйста, не засовывай в рот весь пирожок целиком, – попросила Мэри. Но раньше, чем она успела договорить, пирожок уже исчез во рту Дианы, и она вытирала губы тыльной стороной ладони. Ну, по крайней мере перекус не занял много времени.

Они отыскали нужную палатку – последнюю в ряду небольших полосатых шатров, рядом с зеленой кибиткой, похожей на вагончик для перевозки животных, с зарешеченными боками. Мэри приподняла полог палатки, и они вошли. Беатриче откинула вуаль. Мэри огляделась. Палатку изнутри надвое разделяла плотная занавеска. В той секции, куда они вошли, стояли раскладная кровать, складной столик и стул, а еще – большой сундук с поднятой крышкой. Сундук был набит одеждой, какие-то предметы туалета валялись разбросанными по кровати, свисали со спинки стула. Кэтрин Моро явно не отличалась аккуратностью в быту.

Мэри: – Она и сейчас ей не отличается.

Когда их глаза наконец привыкли к сумраку, в палатку вошла Кэтрин и задернула за собой полог.

– Наконец-то это закончилось! – сказала она – и голос ее больше не напоминал мурчание: обычный голос обычной англичанки. – Обычно представления меня не очень утомляют, но с учетом нынешних обстоятельств мне хотелось оттуда выбраться как можно скорее.

Она обхватила руками свое горло и с чем-то начала возиться. А потом просто ухватила себя за уши, потянула вверх – и сняла вместе с ушами всю кошачью голову. Под ней у Кэтрин обнаружились темно-русые волосы, заплетенные в тугие косички, чтобы не выбиваться из-под маски. Она расстегнула невидимые пуговки своего кошачьего костюма и скинула его вместе с когтями, которыми кончались облегающие перчатки. Костюм упал в раскрытый сундук, Кэтрин осталась нагишом. Тело ее было смуглым, но волосы на нем росли только там, где это обычно для женщин. Мэри вспыхнула и отвела взгляд, непривычная к тому, чтобы перед ней раздевались донага, но успела разглядеть сетку тонких шрамов, покрывавших тело Кэтрин Моро. Женщина-кошка вытянула из груды разбросанной одежды оранжевое кимоно с вышитыми журавлями и оделась.

– Как вы меня узнали? – спросила ее Беатриче.

– По запаху, – ответила та. – У вас не совсем человеческий запах.

Она с любопытством взглянула на Мэри с Дианой, пытаясь угадать, кто они такие.

– Значит, поэтому вы со мной заговорили, – сказала Беатриче. – Теперь я понимаю. Вы… дочь доктора Моро? Если так, я приношу вам соболезнования по поводу кончины вашего родителя.

– Дочь Моро! Пожалуй, меня можно так назвать. Он не возражал, даже дал мне свою фамилию. Но точнее будет назвать меня одним из его… творений. Может быть, поговорим об этом после того, как вы представите мне своих подруг?

Без кошачьего костюма Кэтрин выглядела нормальной женщиной, вот только глаза ее все равно были желтыми, и в глубине их мерцало нечто дикое.

Мэри: – Прошу тебя! Не нужно делать из себя кого-то вроде героини твоих приключенческих книжек. «Мерцало нечто дикое», надо же так выразиться.

Ее загадочный взгляд заставил Мэри внутренне содрогнуться.

Мэри: – Я и не думала содрогаться!

– Это Мэри Джекилл и Диана Хайд, – сказала Беатриче. – Они спасли меня от человека, который насильно удерживал меня при себе, а вместе мы можем спасти и вас.