Ссудный день - читать онлайн книгу. Автор: Чак Паланик cтр.№ 73

По версии Феликса около полуночи они с Бингом мирно курили в переулке траву. Как Феликс показал на допросе, они с Бингом разговаривали об истории великого клана, о том, как Бинг удостоился аудиенции самого Толботта в подвале заброшенного дома в Портленде. Бинг был не последним человеком – он входил в число вождей, и на расследование его убийства полагалось бросить все силы. На поиски следов его крови отправили специально обученных собак.

Даже когда фельдшеры обрабатывали Феликсу царапины на шее и лице, он говорил все, что хотел, и его слушали. Потому что никто, кроме Феликса, в последнее время не обращал на Бинга никакого внимания. Потому что история однодневного боевого триумфа уже навязла на зубах, а у людей хватало более насущных проблем – с донорством спермы, с призывом женщин на искусственное осеменение… Потому что вслух этого, конечно, никто не говорил, но люди начали сомневаться в величии Гейсии, гомосексуальной земли обетованной. Потому что народ уже тосковал по своему прежнему отвязному стилю жизни под игом натуралов. Из-за чувства вины – за свои сомнения в Гейсии, за то, что случилось с Китти Дженовезе – именно из-за этого свидетели и повторяли предсмертные слова Бинга.

Именно поэтому Феликс и сказал то, что в итоге сказал. Сначала-то он ничего такого не говорил. Потому что знал, что это вызовет международный конфликт. Потому что не хотел, чтобы Гейсия, его страна, воевала. Потому что разве не для того был Ссудный день, чтобы спасти целое поколение от погребения на военных кладбищах?

Потому что какое право имеют всякие чинуши гробить тех, кто едва успел получить право голоса? Потому, что Феликс не хочет отправлять всех своих родоков на нары и потому, что ему надо тянуть время, а еще потому, что простейший анализ покажет наличие следов его ДНК на всем теле Бинга и у Бинга под ногтями… в общем, потому, что все вокруг жаждут крови и суровой справедливости…

Феликс говорит, что на них с Бингом напала банда незнакомцев.

Потому что это звучит правдоподобно. Потому что это позволяет выиграть время для маневра. Потому что Феликс стремительно вытесняет Толботта со всех каналов, потому что вся Гейсия жадно ловит каждое его слово, потому что он давно уже в уме паковал сумку, чтобы смыться, мысленно складывал в нее любимые футболки и запасную пару обуви, потому что для побега ему была совершенно необходима фора… в общем, именно поэтому Феликс в итоге сказал то, что он сказал:

– Натуралы, – объявил он перед камерами. – Бинга до смерти избили натуралы.

* * *

То же солнце, что сейчас припекало Шасте шею, светило когда-то и Гитлеру. Звезды, которые она видела со своего брачного ложа, мерцали и над фашистскими лагерями. Структура людского общества и его обычаи ничуть не влияли на устройство Вселенной.

Над братскими могилами прорастали деревья. Все важные части жизни остались неизменными. Люди кормили детей и проклинали соседей за стенкой. Как и прежде, были крайне озабочены собственным выживанием. Вода умеет заполнять собой ямы и ухабы, и поверхность всегда остается ровной.

Вот, к примеру, полевые жены. Они бродили среди наливающихся тыкв и пышно зеленеющей капусты, и у каждой из них в животе рос плод. Отпрыск вождя. Скоро они начнут рождаться, по ребенку в день, а то и по несколько. Через год окрестные земли будут наводнены маленькими Чарли.

Не исключено, что проблема кроется в самой Шасте. Это она ломает всем кайф. Родись она в новом государстве, она видела бы перед собой идиллическую картину – безмятежные женщины на свежем воздухе занимаются полезным трудом под пение мандолин. Все сыты, здоровы и ждут прибавления. Не знай Шаста мира до Ссудного дня, она не смотрела бы на эту пастораль с таким мрачным цинизмом. Дети, которых женщины носят сейчас в животах, будут воспринимать новый мир как данность. Мысль об этом и утешала, и вызывала гнев.

Женщины пололи грядки, и Шаста тоже усердно ковырялась среди посевов, внимательно осматривая землю у корней. Солнце грело капюшон ее плаща, отделанный неприлично роскошным мехом синтетического оцелота. Странствующие менестрели перебирали струны лютен и негромко пели баллады.

Тошнота волной подкатила к горлу. Шасту чуть не вырвало на борозду молодого пастернака. А если она тоже… Чарли ведь и правда сеял в нее свое семя без устали. Она содрогнулась от мысли, что примкнет к табуну племенных кобыл, понесших от ненасытного вождя.

К ней несмело подошла какая-то робкая фигура. Не говоря ни слова, девушка остановилась на расстоянии вытянутой руки от Шасты. К собранным в узел волосам был приколот кружевной чепец, лицо прикрывала тонкая вуаль, защищая юную кожу от солнца. Глаз незнакомка не поднимала, скромно глядя на носки своих деревянных клогов.

В подоле она принесла нечто, обернутое в мягкую ткань. Маленький комочек счастья. Бережно спеленутое сокровище. Сверток был аккуратно перевязан веревочкой, чтобы не раскрывался. Девушка воровато оглянулась. Полевые жены вокруг замерли, будто остановилось время. Ближайшая медленно кивнула девушке, один раз. Уловив сигнал, та протянула крошечный сверток Шасте.

На секунду их глаза встретились. Когда Шаста принимала подарок, ее внимание вдруг привлекло нечто у девушки на руке. Полевые жены, согласно закону, носили длинные юбки и длинные рукава. Однако под самой манжетой Шаста увидела на запястье у девушки татуировку. Большую, украшенную шипами иссиня-черную букву О.

Шаста потянула рукав вверх. Девушка не отстранилась. За буквой О следовали Т и еще одна О. На внутренней стороне предплечья, от запястья к локтю было набито: «ОТОРРРВА».

Это кроткое подобострастное создание совсем недавно было отвязной уличной богиней. Сегодня робкая сиротка с округлившимся стараниями Чарли брюхом, вчера – безбашенная звезда роллер-дерби.

Новыми глазами Шаста посмотрела вокруг – и увидела в крестьянках на полях прежних баскетболисток и мотокурьеров. Сейчас они гнули спины над грядками, обреченные на череду беременностей и родов. Но и года не прошло с тех пор, как они играли в рок-группах, курили траву, ходили по огню, танцевали на шесте, раскрывая безволосые ноги в сумасшедших шпагатах.

Давно ли случился Ссудный день? Без мобильных телефонов, без календарей дни слились в сплошной поток. Лишь по погоде можно было сориентироваться, какой сейчас примерно месяц.

Шаста опустила рукав девушки, пряча свидетельство о прошлой ее жизни. Девушка осторожно положила ей в ладонь мягкий комочек и спешно засеменила прочь. За ней еще одна уже ожидала своей очереди поднести королеве маленький сверток. Видимо, среди женщин прошел слух. Они знали, за какой добычей охотится Шаста. Третья женщина принесла ей свой хрупкий дар, бережно обернутый в тряпочку.

* * *

Уолтер любовался сверстанной книгой. В сочетании с интернет-кампанией по ее продвижению – тем самым Списком – она представляла собой буквально наркотик. Как говорил сам ее автор:

Кайф от хорошей книги сравним с приходом.

Читалась она как порнография.

То, что новый папаша надиктовал Уолтеру, предлагало читателю подрочить на силу и власть.